Я выдыхаю.
– Неожиданно и немного странно.
– Очень. Шон ненавидит всех, но ты поразила его, – Питер щиплет меня за щеку и смеется, когда отбиваюсь от него. Быть милой с Шоном это очень странно.
– Он, наверно, купил нам лачугу с деревянным туалетом.
Папа впервые заговаривает во время этого разговора.
– Когда я проверял в последний раз, поблизости не было домов в бродяжном стиле на Sycamore8. Думаю, парень действительно купил вам дом.
Питер берет мою руку и подносит к губам.
– Хотите посмотреть на свой новый дом, будущая миссис Гранц?
– Непременно. Я должна увидеть его, чтобы поверить. Если я нравлюсь Шону, то вся моя теория о своего рода «оси зла»9 прогорела, начиная с того момента, что Шон – повелитель,– это заставляет меня задаться вопросом: почему Шон воздвигает вокруг себя столько стен. Словно он не хочет, чтобы на него обратили внимание, или приблизились к нему.
Всей семьёй мы поехали по указанному на внутренней части коробки адресу. Шон написал его на крышке своим причудливым подчерком. Когда открыла ее, я не поняла что это. Думала, что это просто магазин, где он получил ключ, а не адрес нашего нового дома.
Когда мы остановились около дома, я не могла сдержать волнения, потому что дом оказался таким милым. Он был похож на маленький Кейп-Код10, окрашенный в серый и белый цвета. На двери висел большой голубой бант. Сад около входа был ухожен и украшен цветами, как у моей мамы. Повсюду росли крупноцветные хризантемы, бальзамин и большие лиственные растения. Словно Шон скопировал ее сад и посадил здесь. Я плотно сжимаю губы, боясь заплакать.
Питер ведет меня от машины, мы идем рука об руку до входной двери.
– Ключ, миссис Гранц, – я передаю его Питеру, и он отпирает дверь.
Я смотрю на цветы и свежую краску.
–Как он так быстро это организовал?
Питер пожимает плечами.
– Это Шон. Как он вообще что-либо делает? – Питер берет мою руку, закидывая к себе на шею, и хватает меня под ноги. Я взвизгиваю, когда он поднимает меня.
– Что ты делаешь?
– Ну, это наш будущий дом. Я должен перенести тебя через порог. Или ты предпочитаешь сама меня перенести? – усмехается Питер.
– Я перенесу тебя в день нашей свадьбы.
– По рукам, – Питер заносит меня внутрь и останавливается. Дом очень красивый и обставлен мебелью. Я разеваю рот, как можно так быстро всё оформить. – Ничего себе, – Питер медленно поворачивается, все еще держа меня на руках. Новая кухня, украшенная нержавеющими и гранитными стойками, самая милая столовая, которую я когда-либо видела. Темные полы ведут из комнаты, где мы стоим, в гостиную. А там белый пушистый диван, встроенные книжные шкафы, уголок с камином и огромный телевизор. Отец одобрительно ворчит и усаживается на диван.
Питер снова поворачивается и смотрит на узкую лестницу, ведущую к спальням наверху.
– Хочешь пойти посмотреть?
– Черт, да. После увиденного хочется бежать по лестнице, – Питер ставит меня, и мы идем наверх. На втором этаже небольшая ванна, прекрасная вторая спальня вместе с кроватью, тумбочкой и удобным креслом. – Как красиво.
Питер прикрывает дверь в главную спальню и говорит:
– Тебе понравится это, – я следую за ним, стараясь заглянуть вперед, но Питер прикрывает дверь так, что я ничего не вижу. – Пока я общался с Шоном, я упоминал кое о чем. Я не просил его делать это. Он понял все по-своему.
Я нервно смеюсь.
–Ладно, теперь я переживаю, – Питер нежно улыбается и открывает дверь. Я замираю в дверном проеме. – Боже мой, какая красота, – куда ни посмотришь– везде совершенство. В комнате преобладают нежные тона, голубой с большими полосами белого. В гладкой поверхности темного пола я вижу свое отражение. Большая кровать стоит у одной из стен с пушистыми белыми одеялами, ткань которых достает до пола. В углу – антикварный проигрыватель. Я медленно подхожу, думая, что это старый Victrola11. Я встаю перед ним и внимательно вглядываюсь. Я указываю на проигрыватель. – Боже мой! Это реально?
Питер ходит вокруг шкафа, по крайней мере, я думаю, что это шкаф, но его голос отдается эхом.
– Прочти надпись на пластинке.
Я смотрю на черную пластинку и визжу.
– Это Бенни Гудмен12! Как он нашел его? – я включаю проигрыватель, осторожно, стараясь не поцарапать пластинку, и слышу одну из моих любимых песен. – Господи, Питер. Может ли это быть ещё совершенней?
– Не знаю. Ты еще не видела вот эту комнату, – он высовывается и говорит:– Давай посмотрим.
Я прохожу через небольшой дверной проем, думая, что это кладовка или что-то еще, но затем я замираю в изумлении. Кладовка переделана в огромную ванную комнату. Белая ванная стоит прямо под окном в крыше. Белые шкафчики выстроены вровень с большими зеркалами по центру над раковиной. Крошечные бледно-голубые стеклянные пластинки блестят в нишах стен, а в углу комнаты расположена огромная душевая кабина. Я просто стою, разинув рот.
– Когда у него было на это время?
Питер подходит и кладет руки на мою талию.
– Очевидно, что он начал это, когда познакомился с тобой, но по тому, как он вел себя, это кажется невероятным.
– Немного да.
– Я сказал ему, что хочу на тебе жениться, что ты та единственная. Он знал еще в ту ночь, что у меня серьезные намерения,– Питер поворачивает меня к себе лицом. – Это потрясающий подарок.
Я киваю и улыбаюсь.
– Это значит, что мне не придется бросать папу, и что мы с тобой можем начать новую жизнь. Но что насчет работы?
Он отпускает меня и вытаскивает телефон из кармана. Он нажимает на экран, пока говорит.
– Поскольку теперь у нас один счет, то думаю тебе нужно узнать о нашем финансовом положении. Вот,– он протягивает мне телефон, – посмотри.
Я беру его и смотрю на экран. Я моргаю несколько раз, думая, что вижу что-то не то. Когда я поднимаю взгляд на Питера, он улыбается.
– Ты сказал, что на мели,– я не понимаю. На его счету много денег. Питеру не надо работать, никогда. На счету больше денег, чем Шон предложил мне за отъезд из поместья Ферро.
– Я сказал, что не являюсь наследником, это правда. Я инвестировал деньги в трастовый фонд и сделал это хорошо. Я откладывал средства со своей зарплаты. Я не настолько богат, как Шон или Джон, но я далеко не нищий,– Питер усмехается мне. – Я сказал, что позабочусь о тебе. Ты действительно думала, что у меня ничего нет?
Я киваю и прекращаю таращить глаза.
– Ну, да. Ты жил в комнате со старой мебелью. Она больше походила на комнату общежития, чем дом профессора.
Он пожимает плечами.
