Проснулись они поздно. Митя сразу же подумал, что Анатолий уже ищет по всей резервации свою жену, сбежавшую из дома в одном кимоно. Митя вдруг взбесился от того, что на него нава
лилось, - никаким боком ему не нужное. Черт бы побрал эту Риточку!
Он довольно сурово сказал: Рита, я сейчас позвоню к тебе, если Анатолий возьмет трубку, будешь сидеть здесь до ночи, - в туалете, в шкафу... не знаю, где. Он пойдет разыскивать тебя по всем хатам. Если он еще спит, - тут же домой!
Митя хотел сказать еще, что эта ночь - первая и последняя, как покрасивевшая за прошедшие часы Риточка опередила его: "Я буду к тебе приходить! Буду! Я люблю тебя! Я тебя полюбила.
Тольку буду снотворным глушить и приходить к тебе! Так и знай. Иначе я умру. Ты, что, хочешь
быть виновником моей смерти?
У нее был такой отрешенный и вместе с тем стойкий вид, что он понял возражать бесполезно - наткнешься на истерику.
- Хорошо, Рита, - согласился он обреченно, - но прежде ты мне звонишь, мало ли что... Ко мне частенько заходит В.В., - соврал н, но делать нечего, надо было как-то спасаться от Риточки.
Она вздохнула: ладно, сначала звоню. А если что, - в дверь три звонка и потом еще один, - и она потянулась к нему: я тебя хочу, Митя... а ты?
Митя был измотан абсолютно всем, поэтому от ее слов он вздрогнул как от удара хлыстом и отчеканил: нет и нет. С ума сошла? Отправляйся домой, пока твой спит. - хотел добавить: ненормальная, но посовестился, потому что это было бы оскорблением, - ибо правдой.
Наконец, ушла! Митя кинулся на тахту - впору было самому рыдать! Он ужаснулся от того, что узнал: и такие бывают женщины!
Истерички, сексуальны до болезненности и с полной непредсказуемостью (чтобы на какое-то время закрыть риточкину тему, скажу, что Мите пришлось выполнять обещанное: Риточка еженедельно приходила к нему. Она уверяла, что никто ничего не знает: Анатолий дрыхнет, и жутко доволен, что она не пристает к нему и не устраивает скандалов, - она объяснила ему, что нашла хороший старинный рецепт и теперь всем довольна. Он поверил, потому что хотел верить. Ее никто на лестнице не встречал, так как ездят все на лифтах, даже с этажа на этаж...
Гулянки надоели Мите до одури, - нельзя сказать, что он был трезвенником и не любил погулять... но со смыслом, - как пивали они со Спартаком: с неспешными разговорами, - о женщинах, жизни и творчестве, о смысле всего сущего... Да всего и не перескажешь, о чем перетолковали они со Спартачищем. Но вот о чем они никогда не говорили, так это о марках машин или о том, кто сколько на что потратил...
Парни были бережливы, как и их жены, и потому они всегда припирались к Мите с какими-нибудь двумя бутылками, - закусь ставил он, следующие бутылки тоже он, потому что, естественно, двумя бутылками не обходилось. Зато парни были прикинуты, у них в квартирах стояли запакованные сервизы, наборы для кухни, и прочее. Комнаты походили на склады.
И в один из вечеров Митя принял решение - дверей не открывать! Позвонят, позвонят - и уйдут. Хватит с него! Пьянки, Риточка по ночам!.. И скорый, по всему, приезд Нэли с Митенькой.
Тут же, как назло, раздался звонок в дверь. Митя хотел было заткнуть уши и... Но в дверь звонили и звонили и он открыл.
Перед ним стоял В.В. с бутылкой шампанского.
- Можно к вам на огонек, Вадим Александрович? - спросил он, улыбаясь приветливо и открыто.
- Конечно! Очень рад, Виктор Венедиктович, - так же улыбаясь, сказал Митя, хотя чего-чего, а уж радости-то не было.
Они уселись в кабинете Мити, где было все покрыто пылью, но хотя бы не валялись пустые бутылки.
Видно было, что хозяин сюда заглядывает не часто. Но В.В., как воспитанный человек, не стал осматриваться по сторонам, хотя все отметил, а предложил выпить шампанского за митины уже четыре месяца пребывания в стране. Выпили.
В.В. налил еще по чу-чуть, и спросил: ну, как, дорогой мой Вадим Александрович, какие у вас новые замечательные знакомства? Мне страшно интересно, чисто по-человечески.
... Ага, подумал Митя, по-человечески! Знаю я вас, - змеи подколодные.
Ответил, стараясь быть немного небрежным, немного огорченным: знакомства?.. Скорее их нет, чем - они есть (он вспомнил Беатрикс, но решил твердо стоять, что с ней ТАКОГО ничего не было - пусть хоть пытают! Про знакомство, видимо, придется расколоться, - знает эта старая лиса все! Откуда, вот в чем вопрос? Митя догадаться никогда не сможет.
В.В. приподнял брови: что означает сие, - скорее нет, чем - да?..
- Я имею в виду мимолетное знакомство с господином и госпожой Винкус. Вы о нем знаете... - сказал Митя невинным тоном, он тоже кое-чему здесь научился!
- Да, знаю, - согласился В.В., - но я бы не назвал это знакомство таким уж мимолетным... Вы на следующий день были с мадам Винкус в лавке грека Пикояниса... - мило сообщил В.В.
Митя внутренне сжался, а внешне постарался как бы совсем расковаться. Он отпил шампанского, вольнее сел в кресле, и ответил несколько удивленно: я не посчитал, что короткий светский разговор о Торо и вреде цивилизации плотное знакомство... А в лавку... Мадам Винкус хотела купить портрет Торо и я помог ей с этим. Вот, собственно, и все.
- Вы читали Торо? - Как будто удивился В.В.,- сам он, по всей видимости, читал,
- Да, - с некоторой гордостью ответил Митя.
- Отлично... - Как-то усредненно протянул В.В. - а что вы теперь читаете?
Митя назвал Фолкнера...
- Отменно, отменно... - Пробормотал В.В. и встрепенулся, - но, думается, не стоит так уж раскрываться в своих вкусах с людьми малознакомыми и не из самых дружественных нам стран... Больше
вы ни о чем не говорили с госпожой Винкус в лавке?..
И Митя понял, что В.В. знает ВСЕ. Вопреки заверениям Беатрикс. Конечно, это не она сообщила!
Но кто? Кто? И почему его, Митю, не отправляют в двадцать четыре часа назад в Союз, с убийственной характеристикой - желтым невыездным билетом?..
В.В. ласково и как-то грустно смотрит на него и что-то продолжает спокойно внушать. Он говорит о том, что Митя еще очень молод и ему придется служить под разными начальниками, с разными людьми. А потом, может быть, и сам пойдет на повышение...
Это уже огромная ответственность. Вообще, лучше поменьше говорить, а побольше слушать.
- Вы остроумный юноша, я знаю, - сказал еще В.В., - так острите, милый, дома, среди совсем своих. Не доверяйтесь каждому. Не всегда у вас буду начальником - я... - и вдруг заключил, - и подальше от женщин, подальше... Они предадут за здорово живешь, такие уж они... Вы привлекательны, необычны, их к вам тянет. Подальше. Кстати можно, пожалуй, написать вашей жене, чтобы она потихоньку собиралась, сдается мне, что у вас все будет в порядке.
В.В. встал, посмотрел на часы, на замершего Митю и распрощался.
Митя почти неделю сидел вечерами дома, так он был встревожен беседой с В.В. Он уже знал, что немалую роль в ласковости В.В. играло то, что Митя зять Гринчука. Об этом сказала ему Риточка.
Кстати о Риточке, - он не пускал ее, не отзываясь на условные звонки в дверь и по телефону.
Через неделю Митя опух от скуки и тоски. Квартира была ему отвратительна, работа - тоже, и он, плюнув на все и вся, сбежал вечером в город, на его улицы. Его давно привлекал Гарлем и другие национальные кварталы, и сегодня он решил, что пойдет "в гости к чернушкам".
И вот он среди доходных краснокирпичных многоэтажных домов, тускло освещенных и обшарпанных. Мусор на улицах, - отбросы иной раз валялись чуть ли не на проезжей части.
Не без трепета ступил Митя на полутемную улицу, независимо заложив руки в карманы потрепанных джинсов, которые он купил в лавке старьевщика не из скаредности, а из пижонства. Он старался идти свободно и легко, но все же поближе к краю тротуара, чтобы, если что, - выскочить на проезжую часть и свистнуть такси, хотя такси пока он здесь не заметил.
Около одного из домов стояли два черных парня и тихо пели сол. Их лица и руки сливались с темнотой, а блестящие белые брюки и свитера сверкали как чистое серебро.
На Митю они не обратили внимания - в потертых блеклоголубых джинсах, песочном узеньком бархатном пиджачке, с немного отросшими волосами, без официального пробора, который он "носил" только на службе, - Митя выглядел тем "белым", кто либо сам ютится поблизости, либо шляется в поисках наркоты.
Из дома выскочила девчонка, длинноногая, тонкая, с круглой зазывной попкой, обтянутой белой мини-юбкой. Она косанула на Митю неистовым глазом с коричнево красным зрачком и голубым белком как у доброй скаковой кобылки перед стартом. Губы у девчонки были накрашены белым перламутром, длиннющие ногти - белым лаком, а волосы у нее были длинные и выпрямленные, чем, видимо, она гордилась. Ноги у нее были невероятной длины и красоты, в ушах висели металлические подвески до плеч, а кофта, переливающаяся всеми цветами радуги, прикрывала только спину, потому что Митя увидел, какие острые и красивые у нее груди.
