Сосредоточилась на том, чтобы как следует подкрасить ресницы и поправить прическу. И уже когда я собралась уходить, силясь выкинуть из головы то, что наговорила эта оторва, рыжая снова подала голос.
— Сейчас сниму трусы, — прошелестела она, — а потом за столиком шепну своему на ушко, что, если он хочет меня прямо тут, я согласна.
— Тиффани, — хихикнула блондинка, — мы же в баре. Он не будет тебя тут трахать.
— Пусть делает что хочет, — отозвалась рыжая. — Норку он мне купил? Его право.
Мне стало до тошноты противно, и я пулей вылетела из дамской комнаты, торопясь вернуться за столик. Поглядеть бы на того остолопа, которого окучивают Тиффани с подругой. Я-то симулирую, а эти две — мастера своего дела, самые настоящие. Похоже, Тиффани горе-любовника крепко к рукам прибрала, если он через две недели знакомства осыпает ее дорогущими подарками. Мне стало ужасно жаль его жену (сидит, наверное, бедняжка, дома с детьми), и я немедленно возненавидела придурка за то, что он изменяет жене с жадной тварью, которая просто тянет из него деньги. Внутри у меня все бурлило. Куда мужчины катятся?
Впрочем, пора возвращаться к Джорджу, который пока мне ничего плохого не сделал. Ужасно хотелось поделиться только что услышанным, но нельзя, не вяжется с моим нынешним образом. Ладно, поболтаем о работе.
— Скажи, Джордж, а ты когда-нибудь раньше встречался с барменшей? У меня очень ответственная работа, я много интересного могу рассказать.
Следующие двадцать минут я посвящала Джорджа в тайны профессии — как делать коктейль из рома с колой («смешиваешь ром и как бы чуток колы»), джин с тоником («мешаешь джин и как бы чуток тоника») и «Белый русский» («подзабыла, но, по-моему, «Калуа» и как бы молоко вроде. У меня рецепт к стойке бара приклеен»), а он рассказывал мне про свои инженерные дела. И все это время меня одолевало любопытство — очень хотелось вычислить, кого же захомутала жуткая рыжая девица. Поэтому как только Джордж сообщил мне, что по результатам выпускных экзаменов в Массачусетском технологическом он был шестым в своей группе («все равно в первой десятке», — поспешил добавить он), я снова отпросилась в дамскую комнату «освежиться». Джордж посмотрел на меня с легким недоумением, но кивнул, и я, улыбнувшись ему, встала из-за стола.
Подкрасив перед зеркалом губы все той же ярко-розовой помадой, я вышла в главный зал бара. Надо быстрее, пока Джордж меня не хватился, а то умру от любопытства, не узнав, с кем встречается рыжая.
В главном зале ни одной рыжей не наблюдалось, поэтому я проскользнула в соседний — поменьше, с более интимной обстановкой. Спиртное там подавали только бутылками, и за вечер полагалось заказать хотя бы одну — так ресторан поддерживал статус элитного. Как я сразу не догадалась, что двух прохиндеек нужно искать именно здесь. Рыжая голова Тиффани горела огнем. Я незаметно подошла поближе, глядя, как она, хихикая, липнет к своему спутнику, но этот мерзавец сидел ко мне спиной, и разглядеть его я не могла. Ничего особенного — неказистый, довольно щуплый, стрижен коротко, зато одет представительно, в дорогой антрацитово-черный костюм. Я подошла еще поближе и уже хотела аккуратно обойти их столик, чтобы посмотреть с другой стороны, когда он обернулся позвать официантку.
У меня перехватило дыхание. Человека за столиком я узнала моментально и в ужасе попятилась. Не веря своим глазам, я поморгала в надежде, что все-таки обозналась. Увы, он по-прежнему сидел ко мне в профиль, нетерпеливо окликая официантку, и я не могла оторвать от него глаз. Сомнений не осталось.
Это Алек. Алек, муж моей подруги.
На мгновение я застыла как вкопанная, в голове чехардой скакали мысли. Я наверняка все не так поняла. Может, эта рыжая профурсетка все-таки не с ним. Наверное, она пришла с кем-то другим, а Алек оказался с ними за одним столом, потому что решает деловые вопросы. Нет, я хватаюсь за соломинку.
И тут Тиффани развеяла все мои сомнения, наклонившись к Алеку и прошептав ему что-то на ухо. Он с улыбкой ей ответил, а она, к моему ужасу, запустила руку под стол и начала ласкать бедро Алека. Он шевельнулся, и я отчетливо разглядела, что она там делает.
Дальше смотреть на это сил моих не было. Гадость какая! Сердце разрывалось от жалости к подруге. Выскользнув из маленького зала, я вернулась в дамскую комнату и широко открытыми от ужаса глазами уставилась в зеркало, борясь с подступающей тошнотой.
Надо рассказать Мег и Эмми. Они посоветуют, что делать. Только не по сотовому, не из туалета же им звонить. И хотя в кои-то веки моей блондинистой двойняшке попался нормальный парень, не зацикленный на собственной персоне (и не распевающий за столом песни из кинофильмов), я знала, что свиданию конец. Надо поскорее добраться домой и поговорить с подругами.
Почти лишившись дара речи и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать, я вернулась за столик.
— Извини, мне придется тебя покинуть, — торопливо сообщила я Джорджу.
Джордж помрачнел.
— Нет, только не это, — огорченно нахмурился он. — Я сделал что-то не так?
— Нет-нет, ты ни при чем, — поспешно заверила я. — Просто… — Я пыталась подыскать правдоподобную отговорку, но мозги заклинило намертво, ни о чем другом, кроме только что увиденной жуткой сцены, я думать не могла. — Просто… Я чуть не забыла, мне нужно… э-э… сделать питательную маску для волос, — выпалила я первое, что пришло в голову. — Понимаешь, я завтра иду в салон краситься, а предварительно необходимо хорошенько попитать волосы.
— А-а. — Джордж комкал салфетку на коленях. — Да, конечно. Жаль, что ты уходишь, мне было очень приятно.
— Правда? — вырвалось у меня. Что ему могло понравиться, если беседа получилась абсолютно бессодержательной? — В смысле, да, конечно, мне тоже. Спасибо за вечер.
— Харпер, это, наверное, нагло с моей стороны, но, может, еще как-нибудь встретимся? — спросил Джордж. — Раз уж ты так неожиданно уходишь. Мне очень хочется увидеть тебя снова.
Я остановилась, непонимающе глядя на него. Он хочет встретиться еще раз? При том, что у нас нет ничего общего? При том, что он производит впечатление вполне разумного человека и ему совершенно незачем встречаться с глупой куклой?
— Джордж, я… — Не закончив фразу, я посмотрела ему в глаза. Симпатичный, хороший. Только вот почему-то не против встречаться с пустоголовой куклой. — Не могу. Извини. Я очень много работаю. Не получится.
Меня переполнила гордость. Оказывается, чтобы последнее слово осталось за тобой, не обязательно проявлять чудеса интеллекта.
— Мне пора, — попрощалась я. — Еще раз спасибо за чудесный вечер.
