Ознакомительная версия.
— Ты что, хочешь закончить на этом рисование? — спрашиваю, а хочу сверху еще мата навернуть.
Она думает, явно сомневается, а потом говорит, что нет, и ползет в своему мольберту, или как эта раскоряка называется? Рисует и вот мгновение назад была томная барышня, а вот уже задумчивый художник. Как она, мать твою, это делает?
Пытаюсь совладать с собой. Лицо она закончила, да? Отлично! Значит, можно смотреть мимо, и думать… да, давай думать про карбюратор. Только хрен мне, а не карбюратор, когда член стоит и ноет.
Кое-как убедил себя потерпеть. Я ж тут, млять, не ради секса!
5. Первое правило
Оказалось, с моей девочкой совсем нельзя играть. Малая, наивная, что аж смех разбирает, а переиграла меня, зараза, даже здесь. Рисовала, а потом загадочно осмотрела картину, странно на меня посмотрела, подползла ближе, сказав, что это еще не все и положила руку мне на член.
Так мысленно я еще никогда не матерился. От долгого возбуждения ее прикосновения отзывались болью и наслаждением одновременно. Сдерживаться было нереально. Если бы не онемели руки и ноги, я бы точно ее завалил на подушку, заломил бы ей руки и всадил в нее член до упора, неважно даже, что после этого сразу бы кончил. Значения это никакого не имело, только шевельнуться я не мог. Все болело уже от неподвижного сидения, еще и смотреть на ее руку с тонкими пальцами было страшно, словно я женских рук в своих штанах не видел.
Она смотрела мне в глаза, а я делал то же самое и провалиться мне на месте, если в этот момент она не испытывала удовольствия. Приближающийся оргазм читался на ее лице, а мне хотелось хотя бы сдержаться, а для этого надо было во что-то хоть зубами вцепиться, а она на меня смотрела так внимательно. Лицо держать пришлось, но не выдохнуть, вымазывая спермой ее руки, я не смог, а она еще и облизала их.
Окончательно вдруг понял, что проиграл и почему-то обрадовался. Аж бесит это ощущение…
— Это что? Тоже для концепции? — спросил я, хотел зло, а получилось хрен пойми как, с противным этим… придыханием или как там пишут в пошлых романчиках?
— Нет, я просто закончила, — ответила она мне.
Ну не коза ли? А я ей все «малая». Уделала меня, засранка, но ничего. Сейчас я ей покажу, кто здесь главный!
Встал, размялся. Все тело стреляло болью, мерзкой, гадкой, тягучей, но я смог с ней смириться.
Первым делом должна быть месть! Только я все равно на нее не злюсь, говорю, что она плохая девочка, а сам улыбаюсь. Плохая, черт ее побери! Засранка вообще! Зато настоящая, не гребаная лицемерка, как ее родители с ханжескими замашками, а настоящая девка! Причем только моя!
Подтащил ее к бортику, заставил упереться в него руками и отставить попу. Хотел ее трахнуть, до боли в паху хотел, но не спешил. Раз она любит игры, то стоит с ней поиграть.
Шлепнул ее по заду легонечко и немного поморщился от мысли, что это любит Лидка. Не хотелось их сравнивать.
Но Малая совсем не Лидка, она не стала мне отвечать пошлостями и просить ее хорошенько отшлепать, а потом отжарить, как в том порно, что мы смотрели неделю назад. Нет! Она отставила зад, охнула так, что у меня опять все закаменело от желания. Она не играла, она чувствовала, а меня это возбуждало куда больше пошлых слов.
Я шлепнул ее еще раз, уже сильнее. Она ахнула, а мне не понравилось, как покраснела ее попка.
Моей попе не должно быть больно, а ее попа совершенно безоговорочно моя!
Погладил ее и понял, что ей не больно. Она сама была готова тереться о мою руку, потому я шлепнул ее еще раз и снова погладил. Она застонала едва уловимо.
Не удержался, проник в нее пальцами. Она была мокрая, горячая, манящая. Так сильно меня точно еще не хотел.
Сразу забыл, что мы тут вообще-то играем и кто-то кого-то куда-то переигрывал. Ласкал ее пальцами и наслаждался реакцией.
— Пожалуйста, — простонала она.
— Пожалуйста что? — спрашиваю я весело и продолжаю ее дразнить, а она стонет. — Я все еще не слышу ответ.
— Трахни меня, — вдруг выдает она и, мать твою, она не выклевывает эту фразу, не бросает ее как часть постановочной игры.
Отказать я ей не могу, да и не хочу больше дразниться. Просто замечаю, что плохо на нее влияю, по мнению ее семейства уж точно, а потом засаживаю в нее член, как хотел с самого начала и радуюсь, что успел один раз кончить, потому что был готов сделать это вновь, а хотелось ее выдрать.
Я начал двигаться, а она закричала. Как же сладко она кричала, пока я мял ее зад и проникал в нее, а потом лязгнули металлические двери, и нас прервали, а я…
Впервые в жизни мне захотелось, чтобы ни одна тварь не увидела мою девочку без одежды. Она только моя и я ее не отдам! Не позволю никому на нее смотреть!
Кое-как выбил нам пять минут, чтобы мы исчезли. Я ладно, если загребут менты, штраф заплачу, а ей родаки дыру в башке протрут.
Она извиняется, а мне хочется ее поцеловать и конечно дотрахать до нового вопля, но я только провожу пальцем по ее губам. Нам надо убраться с крыши, но важно запомнить первое правило: с ней нельзя играть, потому что проиграю я, а не она.
6. "Я люблю тебя"
Мой план с идеальным свиданием вроде как провалился, а я все равно радовался как дурак. Забрал у нее сумку, дурацкую корзину с вином и фруктами и просто пошел, куда глаза глядят, а она семенила за мной.
Она мне нравится.
Так странно я себя еще не чувствовал. Смотрел на нее украдкой и удивлялся тому, как ухитряюсь смущаться. Какого вообще хрена?
Она меня за локоть схватила, еще и носом о плечо потерлась. У меня все мышцы невольно напряглись, и мурашки пробежали по спине. От них снова стало нарастать возбуждение.
Так много о сексе я никогда раньше не думал. Еще и ноги принесли к тому мосту. Сразу вспомнил ее румяное лицо.
Какой же я урод.
Как вспомню тот раз под мостом…
Нельзя было с ней так, впрочем, она вроде и не жалуется, ни хрена не понимаю. Она же должна хотеть этих, как их? Настоящих отношений, а вроде согласилась на просто секс. Теперь мне секса мало, она должна меня любить.
Че там еще девкам нравится? Честность?
Если я ей честно все скажу, она от меня свалит.
Задумавшись, вскрыл бутылку и машинально отхлебнул пойло, которое вроде как считается хорошим вином. Фруктовый компот какой-то, даже нервы им не успокоить и храбрости хрен наберешься. Мне бы сейчас раза три по сто, а потом только говорить ей, что и к чему.
Налил ей вина в дурацкий пластиковый бокал и торжественно объявил, что пить мы будем за нас!
Да и вообще, слышишь ты, гребаный создатель этой вселенной? Оно должно быть именно так.
Наверно она ждала, что я признаюсь в любви. Я даже в общем-то собирался, хотя вот, хрен его знает, что такое эта любовь.
Стал говорить ей, что такой у меня не было, еще и про Лиду брякнул. Правду сказал, что шаболдина она, а не девушка моя, истеричка чертова. Только, судя по реакции других баб, нельзя им говорить о бабах, сам факт кого-то еще с дыркой между ног в этой вселенной выводит их из себя.
А Малая не разозлилась, даже когда я признал, что хрень какую-то несу, сказала, что ей это нужно.
Видимо она не такая. Даже не так, я точно знаю, что не такая и с теми всякими ее нельзя сравнивать.
Никак нельзя.
Смотрит на меня с интересом, волнуется, кажется, все обо мне хочет знать…
Вот тогда я и понял, что сказать мне нечего.
Хорошая она. Я ее защищать буду и беречь, и трахать или любить, если пойму как это, а сейчас просто слова закончились. Бредовые они все и лживые.
Я пока ничего не могу, я только учиться буду, мне бы времени немного, чтобы она приняла меня как есть, и кредит, чтобы стало жить лучше.
Тогда я все сделаю.
— Зато я твоя, — сказала она мне, когда я что-то промямлил о том, что таких как она у меня не было.
Моя?
В это было сложно поверить. Неужели вот так вот? По-настоящему?
Ознакомительная версия.
