Я благодарен, но какого фига меня держат на привязи?
Я хочу увидеть Ию! Я хочу услышать Ию! Я ХОЧУ СВОЮ ЖЕНУ!!
Злиться бессмысленно. Уже проверено. Никто не изволит меня освободить. Я потерял счёт времени, сколько раз звал на помощь. Слышал только ржание полковника и увеличенную громкость телевизора.
Старый говнюк.
Понял, что выйти отсюда получится, только если выздоровею. Поэтому час за часом лежу и жду, когда все раны затянутся и я смогу встать.
- Эй, что там за звуки? – напрягаюсь, когда за дверью раздаётся какой-то громыхающий скрип. – РАИСА! ПОЛКОВНИК, МАТЬ ВАШУ!
Дверь отворяется и просовывается голова Наума Петровича:
- К тебе решил наведаться один инвалид!
- Какой ещё инвалид? – ошарашено хлопаю глазами, вытягиваю шею, чтобы хоть что-нибудь рассмотреть за спиной старика.
- Я. – звучит с порога и у меня леденящим потоком несутся по телу мурашки.
Давид…
- Ты… ты… - забываю весь алфавит. Расширяю до боли глаза. Мне не мерещится? Это правда Дава въезжает в комнату на инвалидной коляске? Точнее его завозят. Сам он выглядит ещё слабым. Подкатив ко мне на короткое расстояние, дожидается, когда все покинут помещение и принимается меня рассматривать. Также усердно, как и я его. В духе гипноза.
- Что? Не рад меня видеть? – глухо ударяется мне в лицо.
- Давно вышел из спячки?
- Успел ознакомиться с новыми нормами своей жизни!
- Как ты узнал где я? С тобой связался полковник?
- Нет! Это я на него вышел! Ты сам когда-то сказал мне, что если всё будет висеть на волоске, твой старый знакомый подскажет! Ты ещё поржал тогда, что лучше умереть, но с ним не связываться! Кое-как вспомнил хоть что-то о нём…
- Недурно у тебя башка после комы варит. – поднимаю от удивления брови. В груди разрастается воодушевление.
Значит, лечение в Швеции стоило тех денег.
- Ия? – тотчас же спохватываюсь, сердце накаливается так, что повышается и температура тела.
- Она осталась в клинике! Порывалась вернуться домой, я не пустил!
И спустя мгновение:
- Зачем ты это сделал? Зачем тронул мою сестру?
Моё горение доходит до пика.
- Потому что полюбил. – без лукавства.
- Больше смахивает на помешательство, а не любовь! Кто тебе вообще дал это право? Я тебе девочку доверял, как себе подобному! – его торопливая речь звучит сумятицей, но я распознаю каждое слово, ведь именно их я и ожидал. - Если б знал, что ты, скот, оплюёшь мою семью с ног до головы, то закрыл бы двери своего дома!! Она ж невинная была…
- И я дорожу ею!! – с ударением, окрашивая громкой эмоцией. - Верь или нет, я не обидел её!! Она моё неизбежное, понимаешь? Это не закончится, она охватила со всех краёв! Она уже моя жена, Дав! Даже выше этого! Ломать это я тебе не дам!
Чувствую, фиксаторы скоро треснут от натяга.
- Вкусил уже, да? – корит он меня злым голосом. - Почувствовал разницу? Ещё бы! Она молодая, сочная, изысканная! Пей, не хочу! Только не под тебя её вынянчивали, Игнат! Не для твоей пробы растили! Расчёт был на долгосрочный и благополучный брак!
- Его и получили! – под кожей так стремительно бурлит кровь, что поверх несётся громадой дрожи. - Твоя сестра полностью укомплектована. Я всё ей даю. Всё! Положение, достаток, верность, чувства…
- Положение? Верность? Чувства? – перебирает с прерывистым смехом. – Ты перелопатил всех баб в городе! Мою сестру прозовут малолетней дурой, что тебе поверила! Какие, нахрен, чувства? Ты годами всем доказывал, что к тебе это не относится! Высмеивал женские признания!
Эти обвинения заставляют сердиться ещё хлеще:
- Я никому ничего не доказывал! И тебе сейчас не собираюсь! Я всё сказал в голосовых, Давид! Прослушай почту! Моя жена остаётся при мне!
- Я забираю её!! – поперёк моих условий.
- Хрена с два! – выплёвываю. – Ты чего хочешь-то? Кровной войны? Я пойду на это, Давид! Не расхлебёшь!
- Вот как?!
- Да. – губы колет, так сильно я их стискиваю.
- Что ещё раз доказывает, что ты думаешь только о себе! – с унижающей гримасой на лице. - Она потеряла отца, хочешь ещё и брата лишить?
- Если б хотел, тебя бы здесь не было. Я сделал всё, чтобы она больше не знала лишений. Вот такой вот я плохой муж.
Он поймёт. Примет меня в новой роли.
Но Давид выбивает меня из равновесия:
- Я верну все деньги, что ты потратил на моё лечение!
- Да пошёл ты! – приподнимаюсь и проглатываю стон, резкие движения обжигают болью. - Я это не ради одолжения…
- Как мы оба дошли до такого? – пробегает взглядом по моему немощному телу. - Ещё недавно моя сестрёнка смеялась и лезла на колени к папе, мама улыбалась и светилась счастьем, мы считались сильной семьёй и тебе пожимали руку, как своему союзнику! А сейчас просыпаюсь и всего этого нет…
Облизывает губы, сглатывает кашу во рту, что образовывается из-за непослушания лицевых мышц. Но взгляд прямой и твёрдый. С мрачным посылом.
- Сейчас другое… - раздувается от эмоций грудь, не могу утихомирить. - Но смысл тот же. Ваша семья стала ещё сильнее, не сдаваясь до самого конца. Твоя мама держалась рядом с тобой, несмотря на то, что её пытались увести. Твоя сестра всё также смеётся, поверь! И не раз. У неё желания меняются каждый день и все по зову сердца, как она говорит! Я… навсегда останусь вашим союзником, Дав! Не отвернусь, даже если ты захочешь! Так сложилось… - посмеиваюсь, разбавляя грузную тишину. - …именно лучший друг подарил мне то золото мира, за которым я гнался… наверняка, ты не оценишь, но… спасибо тебе за Ию, Давид…
Он собирается что-то сказать, но на вздохе производит неестественный звук и мучительно прокашливается. В комнату, словно по команде, вваливается медбрат и помогает моему другу наладить дыхание с помощью кислородной маски и баллона, что пристёгнут к коляске.
- Я даже послать тебя не могу… - после лечебного процесса выталкивает с горечью и смехом одновременно. - Кто это сделал с нами, Игнат? Кого ты вычислил?
- Горовой и Каюмов.
- КТО?! Горовой?? – и сразу же прижимает маску к лицу. Известие о предателях режет по живому. Оба являлись друзьями Акилову-старшему. Давид вырос, глядя на Горового. Не убрать это из жизни.
Обретя дар речи, взволновано спрашивает:
- Зачем?
- Раздел власти.
- Эти гниды на свободе? Что ещё знаешь? Расскажи!
И я пересказываю то, что мне поведал полковник:
«Каюмова накрыли сразу же, он себе место в первом ряду занял, смотрел, как тебя обстреливают! И знаешь, как удивился, что за ним группа захвата приехала! Так и повторял «Меня-то за что? Я ничего не знал! Это всё Горовой!». А вот, второго нагнали уже у самолёта! Чуть не улизнул! Пока его заказного частника нашли, пока до аэродрома доехали, у него на руках уже целый чемодан с наличкой был!»
Упомянул я и о подозрительном уроде, что ошивался вокруг Ии. Стрелял в меня никто иной, как он. Душа в пятки уходит, когда думаю, что изначально их целью была бусинка. Слава Богу, что выбор остановили на мне. Ию легче было бы развести на передачу прав, ежели меня. Со мной сложнее, поэтому и возиться не захотели, решили по старой схеме, как с убитым Владленом Михайловичем. Только не учли, что за мной полковник стоит. А он за годы службы нахватался хороших навыков. Расколет, как орешки. Чётко, быстро и без следов.
- Что с теми киллерами, что ты нанял? - махом сшибает меня.
- Так ты знаешь? Ты прослушал мои звонки??
- Все!
Тянем зрительный контакт, слишком много невысказанного друг другу.
- Их взяли. Как раз, по их показаниям полковник взял в оборот Каюмова и Горового. Но мне не успел сообщить, меня уже поджидали. Я всех своих бойцов с Ией отправил.
- Я видел! Они пасут её днём и ночью! Она им даже угрожала! Кичилась твоей фамилией…
Застываю, а потом медленно растягиваю улыбку.
Признала.
- Она тебя и правда любит, Игнат! Моя сестра не умеет притворяться! И не стала бы терпеть обиду,… но что насчёт тебя? Надолго хватит?
