ты попал в мир анархии.
На самом же деле официанты вполне могли устроить гостю столик в укромном уголке. При желании и наличии нескольких купюр, само собой. Но всё это мелочи. Главным достоинством сего местечка было полнейшее отсутствие внимания со стороны как обслуживающего персонала, так и других посетителей.
Агатова я ждал уже минут десять. За это время официант не подошёл к столику ни разу. Получил пару купюр и растворился.
Уловив движение сбоку, я повернулся. Так и есть.
— Не люблю ждать, — навстречу Агатову я не поднялся.
Он тоже не подал мне руку для крепкого дружеского рукопожатия.
— Что за дело? – выдвинул стул напротив.
— Градский.
Фамилии оказалось достаточно, чтобы он напрягся. Взгляд стал жёстким и цепким. Этот сучёныш хорошо понимал, что мы повязаны.
— Ему нужны бумаги, — без предисловий.
— Они давно уничтожены.
Об этом я догадывался. С шумом втянул носом воздух. Проклятье. Хранить компромат у себя было всё равно, что держать за пазухой динамитную шашку. Но и избавиться от них – решение так себе. Хотя что лучше, тот ещё вопрос.
— Ему нужны бумаги, — повторил жёстко, в упор глядя на Арда. – Он очень хочет получить их. И, как ты понимаешь, если не получит от меня, пойдёт дальше. Догадываешься, к кому?
Естественно, он догадывался. Дав ему время подумать, я махнул рукой. Не прошло и десяти секунд, как невидимый официант возник у столика.
— Принеси нам крепкий чай, — бросил, не глядя. – И отдельно – сливки.
Безмолвно кивнув, официант исчез. Я откинулся на спинку стула. День был чертовски длинным и заканчиваться никак не желал. Сконцентрированный на деле, пока что я мог не думать о Нике. Но понимал – вернусь домой, накроет, как не хрен делать. Градский – птица высокого полёта. Но трогать мою жену… Зря. Самое отвратное было в том, что он имел множество рычагов, у меня же не было фактически ничего. Только верный друг, несколько стволов под замком в сейфе и так, по мелочи. Хотя смотря что считать мелочами и с какой стороны на них смотреть.
— Я уничтожил всё ещё тогда, — повторил Ард. – Чтобы достать бумаги, придётся хорошенько пошарить по притокам Невы. Боюсь, правда, что это ничего не даст.
— Предлагаешь объяснить это Градскому?
— Ты же не думал, что я буду держать их у себя?
— Не думал, — согласился и кивком показал на ноутбук, который попросил принести с собой.
Прежде, чем включить его, Ард приподнял бровь. Ничего не говоря, я положил на стол карту памяти. Накрыл ладонью и подвинул к сучёнышу. Соперником он оказался достойным, врагом тоже. Но если мысли о том, что он трахает Крис, цепляли раньше, сейчас меня это не волновало.Убрал руку.
— Здесь только один файл.
Ард вставил карту. Пока загружался компьютер, я закурил. Вышел из-за стола и встал позади Арда. Положив руку на спинку стула, смотрел, как грузится система. Несколько касаний, и на экране появилась папка.
— Записанное без согласия видео нельзя использовать законно, — не включая, сказал Ард.
Я бросил на ноутбук наушники. На столе появился чайник, две чашки и молочник. Встретившись с официантом взглядами, я кивнул. Рихард заткнул одно ухо, на мониторе появилась картинка. Тёмный зал, шест…
— У этой грудь, что надо, — хмыкнул Агатов, когда одна из стриптизёрш опустилась рядом с Градским на кожаный диван. Другая в это время тёрлась сбоку. Губы мэра беззвучно шевелились, но я знал, что он говорит.
Рихард хмыкнул. Качнул головой. Дошёл, видать, до смачного момента.
Глотку драло. Пора было завязывать с сигаретами. Но сперва Градский. Раньше, чем начинать одно важное дело, нужно разобраться со старыми.
— Он не знает про него? – Агатов свернул проигрыватель.
— Не знает. У меня оставалась одна бумага с его автографом и это. Бумагу сегодня пришлось вернуть.
Карта значила для меня куда больше, чем разрешение. Ника представления не имела, вытаскивая из машины бумажник, что нашла фактически спрятанную в яйце иглу. Только в роли Кощея выступал не я.
— Верни и это, — Агатов достал карту.– Скажи ему, что документов нет, но есть компромисс.
— Градский не тот человек. Его это не убедит.
— Ты найдёшь нужные слова, Афанасьев, — он захлопнул ноутбук. – Или как тебя теперь?
— Не имеет значения.
— Твоя правда. А насчёт Градского… Он не дурак, чтобы искать то, чего нет. Отдай ему запись. Так будет лучше всего.
Загонять машину на парковку я не стал. Оставил во дворе неподалёку от подъезда. Прежде, чем звонить Градскому и назначать встречу, нужно было ещё раз хорошо всё взвесить. Спешка, как и излишняя медлительность, могли навредить.
Сидя в машине со спущенными боковыми стёклами, я смотрел на окна квартиры. Да, теперь мне было, что терять. Но главное, было мне теперь и что беречь.
Ночь стояла тёмная. Буря закончилась, оставив после себя глубокие лужи и свежесть.
— Компромисс, говоришь, — крошечная карта памяти лежала в пластиковом конверте. Зажал её в кулак и вышел на улицу.
Желание курить было неимоверным. В чём-то все бабы схожи. Появившаяся с бывшей женой привычка усугубилась после встречи с Никой. Хочешь спокойной жизни – заведи шлюху и плати ей за хороший секс. Никакого мозгоёбства. Но, как выяснилось, это не для меня.
Только я вошёл в квартиру, из кухни появилась Ника.
Бледная, босая, с голыми ногами и откровенным беспокойством в озёрах глаз. Моя рубашка доходила ей до середины бёдер. Как всё закончится, накуплю ей шмотья, чтобы меняла хоть каждый день.
— Ты почему не спишь? – спросил, положив ключ на столик.
Ничего не ответив, она подошла, порывисто обняла меня. Уткнулась носом в грудь, с шумом вдохнула.
— Издеваешься? — только после этого заговорила она. –
