— Почему? — облизнув губы, задала вопрос, который меня очень интересовал.
Почему это произошло? Ведь он не походил на насильника. Выглядел вполне вменяемым, адекватным. Почему же тогда он решился на такое?
— Я видел тебя несколько раз. Пытался познакомиться, но ты была словно не от мира сего. Блаженная. Никого не замечала. А потом я увидел тебя в клубе. Пьяной в туалете. И понял, что ты такая же, как и те легкодоступные, что были с тобой, — скривился он. — Столько дней я только и думал, что о тебе, а, увидев на полу в уборной, у меня крышу снесло от разочарования.
— Ничтожество… — процедила сквозь зубы, не отрывая глаз от своих рук, из которых сочилась кровь.
Я даже не заметила, как мои пальцы стиснули чашку настолько сильно, что она лопнула, порезав мне пальцы.
Эта тварь тут же засуетился и стал промакивать салфетками мои руки.
— Не смей! — отдернула их от него, словно от чего-то мерзкого.
— У тебя кровь. Я хотел помочь, — хрипло произнёс он, откидывая окровавленные салфетки на стол.
— Помогать нужно было, когда я умирала от наркотического опьянения. А не насиловать, — выплюнула в ярости.
— Я не знал. Подумать не мог, — ошеломлённым голосом произнёс он. — Думал…
— Думать — это не твой конек, как оказалось. Вставай! — приказала ему.
Кинув на стол несколько купюр, я поднялась из-за стола.
Взяв свой портфель, он подчинился.
Молча, мы направились к выходу.
Я была готова к его запугиваниям и угрозам. К оправданиям и мольбам о прощении, но он молчал.
Мы подошли к его машине и так же, молча, заняли в ней передние места.
— Ближайшее отделение полиции, — произнесла я, разрезая гнетущую тишину.
Со свистом втянув в себя воздух, он завёл мотор и стал выруливать с парковки.
Вот и настал тот момент, на который я уже и не надеялась.
Человек, которого я никогда не видела и люто ненавидела, наконец, получит по заслугам.
Дорога заняла всего несколько минут, а мне показалась вечностью.
Хотелось оказаться на месте как можно быстрее. Чтобы это всё скорее закончилось, потому что мне было неприятно и мерзко.
Припарковавшись у центрального отделения, он разблокировал двери и произнёс:
— Лика…
— Молчи, — перебила его. — Не хочу ничего слышать.
Я всё делаю правильно, каждый должен расплачиваться за свои грехи.
— Я очень жалею, — всё же продолжил он. — Ни на минуту не забывал то, что натворил.
Не забывал. А разве это было реально?
— Весь тот ужас я проживала во снах снова и снова, — посмотрела на него. — Только лица твоего не видела, лишь поэтому не узнала тебя раньше.
— Прости. Я — подонок. Позволь исправить всё.
— Как? Женишься на мне и сделаешь счастливой? — усмехнулась. — А ребенка? Как ты его вернёшь?
— Что? — непонимающе переспросил он, не сводя с меня глаз.
— Я забеременела от тебя, но сделала аборт, — без эмоций ответила ему. — Гореть нам с тобой в аду, Ян! В гиене огненной.
Открыв дверь, быстро выскочила на улицу.
— Прощай. Надеюсь, тебя никогда больше не увидеть, — сказала ему, прежде чем уйти.
— Лика, постой, — крикнул мне вслед, выскакивая. — Давай попробуем. Поженимся. Заберём детей. Стой же ты…
Не реагируя на его выкрики, я быстро удалялась от него и полицейского отделения.
Не хотела больше находиться с ним рядом. Дышать одним воздухом.
Возмездие? А разве оно что-то исправит? Разве повернёт время вспять? Наказав его, мне не станет легче. Эта боль будет преследовать меня вечно. Но как бы то ни было я не хотела продолжать жить в этом ужасе. Хотела быть счастливой. С любимым…
Глава 47.
Возвратившись домой, первым делом позвонила Льву и… нарвалась на отсутствие абонента в сети.
Звонила ещё и ещё, но результат был тем же.
Пыталась себя не накручивать, а просто ждать, когда он появится у себя в квартире, чтобы подняться и поговорить.
Я прождала до глубокой ночи, но уснула, так и не услышав хлопка его двери.
Утром, едва прозвенел будильник, я сорвалась в клинику.
Мне казалось, если немедленно не увижу Сладких, но произойдёт что-то очень ужасное и непоправимое.
Тупица! — злилась на саму себя по дороге на работу.
Как могла быть так глупа и слепа? Почему только сейчас поняла, что очень боюсь этого “непоправимого”?
Но, пятой точкой чувствовала, что могу опоздать.
Появившись в отделении хирургии и не найдя там Льва, сразу же направилась к зав отделению.
— Мединская? Вы там со Сладких в прятки играете? Или не разговаривает друг с другом? — ёрничал он. — Уехал твой друг. Брат за ним приезжал. Уволился и усвистал за бугор. Вспоминай, как звали.
Что? Не может быть!
Было чувство, будто земля уходила из-под ног от потрясения.
На автомате вернулась в свой кабинет и, закрывшись в нём на ключ, разрыдалась.
Так мне и надо! Сама хороша! Думала, он будет бегать за тобой и вымаливать любовь? Идиотка…
Сейчас отлично прочувствовала на себе поговорку: «Что имеешь, не ценишь, потерявши, плачешь».
Неужели это всё? Получив отказ, он просто уехал? Навсегда?
Не может такого быть. Он позвонит. Нет, это я буду звонить, пока не дозвонюсь.
Не может всё так закончится.
Попыталась взять себя в руки и погрузиться в работу. Отвлечься и не думать пока ни о чём. Не нагнетать обстановку.
Вечером, оказавшись дома, я снова попыталась ему дозвониться, но тщетно.
Тогда решила написать сообщение в мессенджер и ждать, когда он его прочтет.
Оно было коротким, всего несколько слов: “Перезвони, нам нужно поговорить”. И я надеялась, что он откликнется. Перезвонит или хотя бы напишет.
Этого не произошло ни вечером, ни утром следующего дня. Будто он находился там, где напрочь отсутствовала всемирная сеть.
Хотелось сделать хоть что-нибудь ещё, но на ум больше ничего не приходило. Оставалось только ждать и загружать себя заботами. Благо их было хоть отбавляй.
После разговора с Яном о фиктивном с ним браке не могло быть и речи. А значит, добро пожаловать проблемам с опекой над детьми.
Моё общение с Ванькой и визиты к Леночке были регулярными, но каждый раз поход к ним мне давался сложней. Не потому, что я передумала, просто мысли о том, что у меня ничего не получится, возникали всё чаще.
Но я не останавливалась и продолжала бороться и даже созвонилась со стариком юристом, которого приглашала Зоркая. Попросила помочь с поиском фиктивного мужа. За деньги. Другого варианта не видела.
Дни сменялись ночами, а те сменялись днями. И так по кругу. Тянулись серые будни, от которых хотелось выть и лезть на стену, и всё потому, что была без него.
От Льва так и не было никаких вестей. Изменения лишь произошли в том, что моё сообщение было открыто и прочитано. В остальное всё, как прежде. Тишина.
Спустя неделю. Вечером, находясь дома, я вдруг услышала хлопок двери и шаги сверху.
Думала, сердце остановится от радости. Неслась вверх по лестнице, не разбирая дороги. Но, когда попала внутрь квартиры, столкнулась с чужой парой глаз и недоумением.
— Простите, но вы кто? — спросила его, переводя дыхание.
— Хотел бы спросить тоже самое, — произнёс мужчина в годах, примерно за пятьдесят.
В сером пиджаке, голубой рубашке, при галстуке. Кто это вообще? И что тут забыл?
— Я живу снизу, и это квартира моего друга, — объяснила ему, сглатывая нехорошее предчувствие.
Очень было похоже на то, что сейчас услышу от него что-то дурное. Связанное с хозяином квартиры. Боже… только бы я оказалась не права.
— Меня нанял Лев Евгеньевич Сладких. Риэлтерская служба, — перед моим носом возникла визитка с информацией о конторе, в которой он трудился.
Чёрт! Я сплю. И вижу ужасный сон. Незаметно ущипнув себя, убедилась, что всё происходит наяву.
— Квартира на продаже? — просила я, касаясь пальцами виска, в котором ощущалась нестерпимая боль.
— Всё верно. С завтрашнего дня здесь будут появляться потенциальные покупатели, — ответил мужчина. — Квартира отличная. Уйдёт быстро. Скажите, соседи здесь спокойные? — деловито, включаясь в свою работу, спросил он меня.
