в носу тут же сводит неприятно. Отворачиваюсь в сторону, чтобы не вдыхать.
– Ты́ что себе позволяешь? – набираю глубже воздух и смотрю в глаза. – Тебе кто дал право играть людьми, манипулировать и использовать? – Хватает одной рукой меня за затылок, зарываясь в волосы.
– Я сам себе это позволил, и я могу себе позволить всё, что хочу. – Тянет руку к себе и впивается в губы. Крадёт поцелуй, втягивая нижнюю губу. Дыхание перехватывает от неожиданности и желания этого. Когда пелена гипноза спадает, вспоминаю, зачем пришла. Он парень подруги и урод, который сейчас целует меня и соблазняет. Прикусываю больно ему губу,
– Ау, – отпускает губы и растирает больное место на губе.
Отвожу голову в сторону, покашливая, и хватаю воздух.
– Пусти идиот, – но он только прижимает к себе сильнее. Не слышит. Или специально делает наоборот. – Мне станет плохо.
– Ты сама ко мне пришла. Думала, я буду тебе объяснять что-то или подстраиваться? Я делаю то, что хочу, детка. А теперь объясни мне, за что я схлопотал пощечину?
– Ты сам знаешь, – выплевываю слова.
– Напомни, – смотрит игриво в глаза. – Что я себе позволяю?
– Ты встречаешься с девушкой, а потом приходишь и лезешь целоваться ко мне.
– Хм, – ухмыляется, – а что, Белоснежка ревнует принца? – неожиданно заглядывает в глаза и складывает губы в трубочку. Нихрена мне не смешно. И почему все вокруг говорит о том, что он с кем-то встречается, а сам он ведет себя так, что его цель – только я. Толкаю в грудь, пытаясь отделаться, но парень все также держит крепко. Начинаю чихать, но его это не останавливает.
– Эвон, – слышу наверху голос Джейка. Оба понимаем сейчас, что все вернулись.
– Тебе повезло, – шепчет на ухо, щекоча нежную кожу. – Но ты еще ответишь за пощечину.– Отстраняется и ухмыляется, прикусывая, укушенную мной губу, Смотрит в глаза и становится зябко. От того, что он задумал. Зная, что он не стесняется ничего.– Время игнорирования окончено, детка. – Размыкает руки и, огибая меня, идет к себе. Быстро разворачиваюсь и поднимаюсь наверх. Что значат его слова. И чего мне теперь ждать? Может пока не поздно извиниться? Всё набирает обороты, и я уже не могу остановить этот поток мыслей, в который меня затягивает Райт.
Сводила меня с ума, даже сама не представляла насколько. Маленькая стерва. Такая безобидная внутри и взрывная смесь, если тронуть и задеть. Заклинило на ней. Знал, что она слишком невинна и безупречна, для такого как я. И все равно при каждом удобном случае задевал, злил, цеплял. Целовал, если этого хотел. Знал, что она сама ни за что не подойдет.
Игнор этот устроил в отместку за разбитый телефон. Хотел наказать ее, но наказал, похоже, себя. Места себе не находил, лишая себя же возможности задеть ее. Вывести из себя. А она была слишком правильная, чтобы сделать что-то неправильное.
За эту неделю я даже привык к тому, что ее щетка стояла рядом с моей, а несколько ее волос мило свисали с раковины. Я написал несколько стихов под влиянием всего этого. Вдохновение возвращалось, чему я был безумно рад.
Держался из последних сил, чтобы не сорваться первым в какой-то момент и не накинутся на нее. Спасало то видео, что пересмотрел, наверное, тысячу раз. Несколько раз ломало и хотелось прийти к ней ночью, но удержался. Нет, уж. Мучаемся, значит вдвоем. Хоть вид и не подавала, но знаю, что ей нравится, когда пристаю к ней. Когда целую. Даже когда игнорирую. Нравилось играть с ней. Такой неопытной и соблазнительной. Но хотел, чтобы она тоже поняла, что ее тянет ко мне. Черт. В какой момент вообще все поменялось? Когда понял, что хочу к ней придираться не для того, чтобы вылить боль, а для того, чтобы больше с ней общаться?!
Нашел всё-таки ее подругу и хотел разведать о Эвон больше. Что же она такое скрывает и от кого убегает?! Но девчонка оказалась кремень и ни про кого рассказывать не собиралась. Тогда я решил поиграть на нервах Эвон и уговорил ее подругу пойти на вечеринку к Мэтту. И это сработало. Надеюсь, что сработало. Потому, что Белоснежка сбежала с праздника. Если бы не ревновала, осталась бы где-то и, подловив подружку, сказала молчать или не выдавать, что они знакомы. Но она просто исчезла. Так понимаю, чтобы не видеть нас вместе.
Ее подругу скоро познакомил с братом Мэтта, а сам свалил праздновать.
Черт. Не знаю, что ее так разозлило сейчас. Вроде бы утром вполне сносно поговорили утром. И она ничего не поняла ночью. Всего моего маленького спектакля. Да, я выпил, но не столько, чтобы не дойти до кровати и раздеться. Но, как только она предложила проводить меня в комнату, идея преувеличить мое опьянение залетела в голову сама.
На этом весь обман закончился. Я действительно хотел ее. Хотел обнимать и касаться. И, немного поломавшись, она плюнула и позволяла это, раздевая меня. Дьявол. Я не знаю, как выдержал эту пытку и не уложил ее на спину прямо в тот же момент. Она дышала волнением и желанием. И я все же утащил у нее еще один поцелуй. Хоть и не настаивал на продолжении.
Сейчас же, такая смелая, ворвалась и что-то хотела доказать. Но быстро превратилась в трусишку, когда поняла, что я плевать хотел на ее претензии, а в голове возникла одна только мысль – поцеловать ее. Не сдержался. Когда эти губки были так близко и яростно злились на меня, изливая свой гнев. Даже горевшая от пощечины щека возбуждала сейчас.
Стойкая крутышка. Другая бы уже поддалась и соблазнилась, а эту просто было не уломать. А мне хотелось ее. Это тело в своих руках. Почувствовать, как будет выгибаться и стонать. Знаю, что она тоже этого хотела, хоть и сопротивлялась в силу незнания того, что она упускает.
Правильно чувствовала, что я разобью ее ожидания. Я тоже это знал, Но сдержать себя не мог.
Час ночи. Интересно она спит? Собираюсь еще раз наведаться к ней ночью, как тогда, после ее танца. Это выбьет ее из колеи. Зато она поймет, что со мной не стоит шутить. К тому же пусть не думает, что я забыл про свою угрозу. Усмехаюсь сам себе. Я ведь специально ее доводил, чтобы она злилась, и я мог потом в ответ повышать ставки.
Тихо поднимаюсь наверх и заглядываю в комнату. Спит в какой-то длинной футболке,
