Он не разу не перебил меня, слушал внимательно, только ладони в кулаки сжимал и качал осуждающе головой вместо того, чтобы хорошо врезать мне по морде. Пожалел, чтобы я сына не пугал.
- Катя приехала домой, а на утро её бабушка - моя мать, умерла, - с болью в голосе продолжает мужчина, - сердце у неё было больное, видимо лечение не помогло, а Катюша себя почему-то винит, - вздыхает дед Макса, а я знаю почему, и от этого чертовски гадко на душе, - после похорон, забрал Катю к себе в лес, одну её оставить не мог, она тогда чуть с ума не сошла, плакала сутками, а потом она сознание стала терять, есть перестала, тошнило её сильно. Я тогда её в больницу привёз, испугался до чёртиков, врачи её посмотрели, и о беременности сообщили. Ты знаешь, - поворачивает голову ко мне, - она после такой новости стала в руках себя держать, плакать перестала, только чтобы беременность сохранить, месяц тогда в больнице пролежала, угроза потери ребёнка была, ужасное время, - передёргивает плечами, словно скидывает с себя момент прошлого.
А я замираю, даже дышать перестаю, в ожидании продолжения, хочу всё знать, как Катя с Максом жили, как он появился на свет.
- Когда из больнице выписали, я её обратно забрал, про учёбу тогда за переживал, думал поехать в университет, оформить отпуск академический, а как оказалось, она документы забрала, и сказала, что никогда туда больше не вернётся. Я тогда понял, что что-то нехорошее там случилось, но спрашивать не стал, и видимо зря, - хрустит костяшками пальцев.
- Вряд ли вам правду рассказали, мой братец бы постарался скрыть её, подговорил бы одногруппников, а преподаватели, уверен, они не в курсе, - поднимаясь с лавочки, пятнадцать минут прошли, нужно вернуться в палату, - идёмте, сейчас макса придёт будить, - говорю мужчине.
- Что намерен дальше делать? – задаёт вопрос поднимаясь.
- Первым делом, забрать из этой больнице, и отвезти в Москву, там есть хорошая клиника, будут долечиваться там. Буду налаживать наше общение, я не отпущу её больше, никому не позволю встать между нами, сына буду воспитывать, у Макса будет полноценная семья, а у Кати муж, я обещаю вам, я сделаю её счастливой, - останавливаюсь, говорю, смотря в глаза мужчине.
Глава 27
КАТЯ
Далёкие голоса прорываются сквозь сон. Пытаюсь разобрать, кто и что говорит, но выходит плохо, муторное состояние не даёт сосредоточится, но следом слышу капризные всхлипы, что бьют тревогой по всем рецепторам, словно через меня разряд тока пропустили.
Макс!
Тело само бросается вперёд одновременно распахиваю глаза, мир вокруг словно переворачивается, на меня вмиг обрушивается всё! Воспоминания, головокружение, тошнота, но всё это ерунда по сравнению с диких страхом за Максимку.
- Тише, ложись обратно, - раздаётся над головой и меня за плечи мягко укладывают.
- Максим, - произношу имя сына, голос до жути хриплый.
Сглатываю подкатывающую к горлу тошноту, смотря через туманную дымку на мужчину из прошлого.
- Он здесь, - отвечает Даниил, поджимает губы.
Поворачиваю голову вправо на соседнюю кровать, и первое, что бросается в глаза, бинты по самое колено у моего ангела. От увиденного из горла вырывается сдавленный писк.
Мой малыш! Бедный мой мальчик!
- Всё будет хорошо, я обещаю, Кать, - говорит Даниил, а я взгляд от перебинтованной ножки сына оторвать не могу.
- Что… что там? – спрашиваю с дрожью.
- Перелом, - доносится ответ.
Боже!
- Мам, - зовёт меня мой ангел, - ачу к тебе, - произносит плаксиво.
- Сейчас, - говорит Даниил и сделав шаг к кровати Максимки, поднимает его на руки, - только аккуратнее… Макс, - запинается, словно хотел назвать его по-другому, косит на меня взгляд.
Неужели он сказал Максимке, что он его отец?
Словно прочитав мои мысли, Даниил качает отрицательно головой.
Даниил с Максимкой на руках становится у моей кровати, понимаю, что он ждёт, когда я сдвинусь, чтобы он смог положить сына. Отодвигаюсь чуть назад, ложусь на бок. Максимка тут же оказывается рядом, тянется ко мне, обнимаю его, прижимаю к себе. Глаза режут от подступающих слёз, в горле ком.
- Ма, бойно, - жалуется моя кроха.
- Где? – тут же выпускаю малыша, заглядываю в его личико.
- Нозка, - ручкой тянется к ноге в гипсе.
- Ему уже вкололи обезболивающие, наверное, ещё не успело подействовать, - опускается на пол около кровати Даниил, смотрит на нас взглядом, пробирающим всё тело дрожью, - я не хотел, чтобы так всё получилось, Кать, правда не хотел, - качает головой, глаза не отводит, смотрит в мои, - те слова я со зла бросил, я никогда его, у тебя не заберу. Нам нужно поговорить, мне есть что тебе рассказать, Виктор нарвал тебе, не знаю пока его мотивов, но он всё наврал, - в голосе Даниила звучит злость, и она явно направлена на Зарецкого.
Не отвечаю, с трудом отвожу взгляд на Максимку, губами прижимаясь к тёплому лбу ребёнка.
- Я ездил к Виктору, хотел выяснить, почему он так сделал, но разговор не получился, этот идиот с какого-то хрена стал оскорблять тебя, получил по морде, разнял нас отчим. Как я уже тебе говорил, в последнюю нашу ночь, я оставил тебя не потому что поехал за невестой, не было у меня её попросту, девушка любимая, да, и этой девушкой являешься ты, Мики, - дёргает своими словами туго натянутые нервы, - меня отчим вызвал, а до этого в квартиру Вик проник, у него свои ключи были, я как-то ему дал их. Он тогда ушёл, мы поговорили на кухни, а через час я уже был в офисе, - его губы кривятся в усмешке, - меня грамотно обвели вокруг пальца, каким-то образом, моя подпись оказалась на одном договоре, в котором была совершена очень серьёзная ошибка. Меня могли посадить, лет так на десять, - внутри всё холодеет от его слов, - я тогда не хило струхнул, но отчим предложил выход из положения, - вновь усмехается, только теперь зло, - сказал, если я помогу ему, встав во главе нового филиала, который находится на Сахалине, то заплатит сумму на которую влетел клиент, с которым я якобы заключил договор, который я видел в тот день впервые. Я согласился, Кать, я хрен соображал в тот момент, что к чему, в туже ночь я улетел на Сахалин, прямиком из офиса в аэропорт, даже домой не дали заехать. Очнулся уже в самолёте, позвонить тебе смог только когда самолёт приземлился у чёрта на куличках, стал тебе звонить, но твой телефон был выключен. Виктору позвонил, а он мне…, - замолкает, крепко сжимает челюсть, желваки на скулах дёргаются, - сказал, что ты бросила учёбу, вещи собрала, ключи ему от квартиры отдала и исчезла. Я даже Камиля подключил, но он не смог тебя найти, - отводит взгляд, поджимает губы, - я поверил в слова Вика, стал работать что проклятый, почти жил в офисе, отрабатывал долг отчиму, вернулся совсем недавно, долг закрыл, хотя в последний год стал задумываться, а был ли этот долг на самом деле? И проанализировав всё, понял, не было его, всё было грамотно спланировано отчимом, ему нужно было, чтобы я отправился на Сахалин и управлял его филиалом, пополнял его карман. Я все эти четыре года так и не смог тебя забыть, да и здесь я оказался только чтобы найти тебя, даже завод купил. Я был в доме, в котором ты жила, но тебя не нашёл, уже даже смирился, что больше не увижу, а тут вы на детской площадке, - прикрывает глаза, а открыв их впивается взглядом в Макса.
Не знаю, что сказать, я верю в его рассказ, чувствую, что говорит правду, но бросаться к нему на шею, не собираюсь. Как бы там не было, но этот человек поспорил на меня со своим братом, который прошёлся по мне катком, разрушил важную часть моей жизни, к которой я так стремилась! Разрушил и правдой, и ложью одновременно! Из-за них я потеряла дорогого человека
- Ачу пить, - нарушает тишину Максимка.
- Водички или сок? – тут же поднимается на ноги Даниил, отходит к тумбочки.
- Адички, - отвечает ему Максимка.
Даниил берёт с тумбочки маленькую бутылочку с водой, откручивает крышку, достаёт что-то из пакета пачку с разноцветными трубочками, возвращается обратно.
