— Ты мог бы что-нибудь сказать. Может быть, даже извиниться, — огрызаюсь я, показывая, что ни капельки не рада, что он может так легко пренебречь чувствами моего отца.
— За что? За то что целую тебя? Я никогда не буду извиняться за это.
Я смотрю на него и вижу убежденность в его темных глазах.
— Он не ошибается, понимаешь? Мы все еще дети.
— Мы с тобой не совсем уже дети, Валентина, и твой отец это знает, — беззлобно замечает он в ответ. — Но какая разница. Мы всего лишь целовались. Не трахались.
Мои щеки мгновенно вспыхивают. То, как Картер произносит это слово с такой легкостью, означает, что его полностью устраивает эта идея. Хотя меня и нет. Папа был прав на этот счет. Возможно, мне будет любопытно, но я знаю, что невинные поцелуи, это все, на что я готова пойти. По крайней мере, сейчас.
— Ты слишком много думаешь, — воркует Картер на линии, возвращая мое внимание к нему. — Мы просто дурачились. Я никоим образом не обесчестил тебя.
Я опускаю голову и нервно покусываю нижнюю губу, думая, не этим ли мы только что занимались.
— Посмотри на меня, Валентина. Мы не сделали ничего плохого.
— Тогда почему у меня такое чувство, что мы собирались это сделать? Разве ты не чувствуешь себя немного виноватым?
— Нет, — невозмутимо отвечает он.
— Ну, я чувствую.
— Почему?
— Я не уверена, справедливо ли это по отношению к Логану и Куэйду, — признаюсь я, и ноющее чувство вины наконец-то раскрывает его причину.
— Какое они имеют к этому отношение? — Картер отстраненно оглядывается.
Он шутит?! Они имеют к этому самое непосредственное отношение.
— Ты поцеловала меня, и я поцеловал тебя в ответ. Это то, что делают люди, когда чувствуют то, что мы чувствуем друг к другу. Наш возраст не должен быть фактором, — добавляет он, когда я замолкаю.
— Я не хочу делать то, к чему я не готова.
Несмотря на то, что окна наших двух спален находятся всего в нескольких футах друг от друга, кажется, что расстояние увеличивается с каждой секундой из-за его молчания.
— Хорошо, Валентина, — наконец произносит он, пожимая плечами. — Я ждал два года, когда ты снова поцелуешь меня, так что могу подождать еще два. — Ухмыляется он.
— Ты действительно настолько уверен в себе, не так ли?
— Да, я такой.
Я закатываю глаза, и, хотя мы далеко друг от друга, его тихий смешок дает мне понять, что он видел, как я это делаю.
— Тебе нужно время. Я дам его тебе.
— Спасибо. — Я благодарно улыбаюсь ему.
— Без проблем. Но, Валентина?
— Да?
— Однажды тебе придется выбирать. И в тот день тебе лучше поверить, что это буду я, — самоуверенно восклицает он.
— Спокойной ночи, — тихо говорю я ему и вешаю трубку.
Я закрываю шторы, чтобы он не мог заглянуть в мою комнату, мне нужно немного уединения, чтобы разобраться во всем этом, особенно в его последних словах. Картер считает, что это то, что я делала, целуя его? Что каким-то образом я выбираю его из двух других парней, которые значат для меня так же много, как и он? И это настоящая причина, по которой мой отец наказал меня? Потому что он беспокоится, что я выбираю одного из других, когда я еще не уверена, что это то, что я вообще хочу делать?
Потому что это не так.
Я не хочу выбирать. Ни сейчас, ни когда-либо.
Все советы моего отца начинают обретать смысл. Папа сказал, что я должна лелеять и защищать то, что у нас есть, нашу дружбу, нашу зарождающуюся любовь, так что это то, что мне нужно делать. Убедиться, что все они видят, что мое сердце принадлежит всем им, а не только одному.
У нас есть время. На самом деле нет никакой спешки.
У нас есть время.
Верно?
Время никогда по-настоящему не было моим другом, но я надеюсь, что сейчас это так, потому что мне это нужно. Мне нужно время, чтобы заставить мальчиков, которых я люблю, понять, что я никогда не выберу только одного, и заставить их смириться с этим. Во всех них есть частичка меня, и даже если они еще не осознают этого, я должна быть тем, кто поможет им понять. И я не смогу этого сделать, если позволю себе поддаться соблазнительной ухмылке Картера, или заразительному смеху Куэйда, или застенчивой улыбке Логана. Мне нужно собраться с мыслями, потому что они нуждаются во мне.
Это то, о чем папа пытался меня предупредить.
Торопятся только дураки, а мой отец не растит дураков
ГЛАВА 15
СЕЙЧАС
ВАЛЕНТИНА
После еще нескольких дней в Париже, в течение которых с Картером был достигнут очень небольшой прогресс, но было очень весело с Куэйдом и Логаном, мы отправляемся в Малагу, Испания. Поскольку авиабилеты между всеми европейскими странами очень дешевые, я не стала утруждать себя бронированием заранее. И поскольку я точно не дала ребятам полного маршрута, когда предлагала это приключение в своих письмах, ребята, очевидно, тоже ничего не забронировали.
Прошло много времени с тех пор, как у меня были попутчики в полете. Было приятно, что кто-то держит меня за руку, когда я волнуюсь из-за турбулентности, с которой мы столкнулись через двадцать минут. Картер только немного поиздевался надо мной по поводу того факта, что я закричала, когда самолет, казалось, падает в какой-то момент.
Возможно, мы будем путешествовать на поезде все остальное время.
Малага прекрасна своими пляжами с желтым песком, которые граничат со Средиземным морем, и всеми историческими зданиями и высотными отелями, которые повсюду перемешаны друг с другом. Цвет Средиземного моря почти нереальный, и я чувствую себя так, словно попала на открытку или что-то в этом роде. Малага и Париж такие разные, но одинаково красивы.
— Почему мы здесь? — Спрашивает Картер со скучающим видом, надевая солнцезащитные очки и оглядываясь по сторонам, выглядя при этом как опасный плейбой. Мое сердце замирает, и мне требуется секунда, чтобы ответить на его вопрос.
— Мы пьем вино и дремлем под деревом, — говорю я.
— Ты действительно включила это в свой список? — Спрашивает Логан со смехом, его золотые волосы сверкают на солнце, делая его немного похожим на сказочного принца.
— Конечно. У меня есть все, о чем мы говорили в тот день, прямо в этом блокноте, — отвечаю я с улыбкой, похлопывая по своей кожаной сумке, перекинутой через плечо, в которой лежит мой блокнот и все остальное, что у меня есть ценного в этом мире.
— Ты имела в виду конкретное дерево? — Ухмыляется Куэйд, его взгляд скользит по бульвару, по которому мы идем. Пальмы мягко колышутся на ветру, а пляж прямо под нами. Мне не терпится найти туда дорогу позже.
— Мы оставим это на завтра. Прямо на пляже есть винное кафе, в котором я забронировала для нас столик, и я хочу провести день на пляже, прежде чем мы отправимся туда.
— Показывай дорогу, — шутит Куэйд.
Я провела исследование отелей и остановила свой выбор на Palacio Solecio. Я сразу же очарована, как только мы переступаем порог вестибюля.
— Раньше это был дворец, и его совсем недавно отреставрировали и открыли как отель, — объясняю я, пока ребята тоже зачарованно оглядываются по сторонам.
Мы регистрируемся, и возникает неловкий момент, когда нас спрашивают, сколько комнат мы хотим.
— У вас есть номер люкс? — Спрашиваю я, прежде чем Картер успевает попросить предоставить ему отдельный номер. По крайней мере, если мы будем в номере люкс, он будет находиться в непосредственной близости от нас.
— Единственное, что у нас есть в наличии, это президентский люкс, — извиняющимся тоном объясняет он, полагая, что я никак не могу себе этого позволить.
Он определенно прав.
Прежде чем я успеваю просто попросить одноместные номера, Куэйд шлепает черной карточкой, от которой у всех расширяются глаза.
