На том вечере, куда она заявилась с Филиппом, я видел, как она похудела… видел, что переживает. Она сделала шаг навстречу, а я отошёл на два назад. Я не хотел больше встрясок. Не срослось. Значит, не судьба. Агата может идти своей дорогой. Взяв ключи, я не сделал даже попытки поговорить с нею. Сам не понял, зачем их забрал… Она всё поняла.
Когда Патрик пришёл ко мне с её просьбой выкинуть меня окончательно из жизни, я дал ему разрешение на консультацию и даже дал имя, к кому её направить. Только в душе стало совсем пусто.
Я уехал на пару дней к сестре. Сидел за большим столом в окружении её семьи и думал, что сделал что-то не так в своей жизни… Даже перед самим собой трудно признавать ошибки. У меня есть положение в обществе и капитал. Но к определённому возрасту этого оказывается мало.
Когда-то я любил. В своей манере пошёл против семьи и женился на недостойной меня девушке. Всё закончилось быстро. Долго длились суды с дележом имущества, с обливанием грязью и прочими прелестями развода. Навсегда запомнил и выучил урок.
Я много думал, прежде чем принять окончательное решение… Готов ли я менять свою жизнь ради Агаты? Готов ли снова рискнуть? На сколько мои чувства к этой девочке сильны, чтобы снова попробовать?
В Японии всё началось, пусть в Японии всё и решится. Я забронировал два места в первом классе и отослал ей смс. Вот и будет момент истины. На сколько мы готовы уступать друг другу? На сколько Агата готова принимать меня таким, какой я есть?
Я сидел один на наших местах в самолёте, и с каждой секундой всё сильнее чувствовал себя идиотом. Решил, что, как бы то ни было, улечу в Японию. Даже один.
Она заняла своё место в последнюю минуту перед закрытием двери. Мадам Дюмонтье, моя строптивая девочка. Мы оба подписали капитуляцию и выбросили белые флаги. Никогда мне не было так хорошо. Я сразу заметил моё кольцо на её пальчике. В багаже я вёз ещё одно…
Почему так трудно вытолкнуть из себя слова любви? Вроде, хорошие слова, а так трудно. Они сами собой вырвались у меня во время секса, как всегда улётного и безумного. Только подо мной лежала уже не чужая жена или элитная проститутка. Подо мной лежала моя женщина, которую я хотел любить, защищать и баловать.
Я знал, что она примет моё предложение. Но было чертовски приятно видеть, как она растерялась. Она согласилась на малое, а я дал ей всё.
Моя хрупкая сильная жена спит после родов… Боже, как это было страшно… Хотелось забрать всю её боль на себя, только бы всё прекратилось быстрее. Я не мог отвести глаз от скрюченного, в каких-то кровавых потёках тельца, и не удержавшись, положил ладонь на мокрую голову нашего сына. С чем можно сравнить то счастье, что залило меня в этот момент?
Мы женаты уже шесть лет… Я получаю непередаваемое удовольствие, когда Агата выходит в коридор, встречая меня после работы. Она делает это каждый день. Чем бы ни занималась, где бы ни была в нашем огромном особняке, она всё бросает и встречает меня. Не потому, что надо, а потому что соскучилась. Она искренна во всех своих чувствах. Моя маленькая жена… Иногда мне становится страшно от того, что я мог лишить себя этой жизни, уступив эмоциям и глупым принципам.
Я безумно люблю свою жену и горжусь ею. Это её заслуга. Агата научила меня снова любить. И я хочу снова и снова ощущать её ладонь, закрывающую мне глаза и слышать её тихий шёпот: «Закрой глаза! Тебе понравится…»
