Я застыла с вилкой у рта, не донеся до него кусочек авокадо.
– Ну давай, юморист, жги.
– Наши девчонки из отдела видели нас вместе и теперь трубят без конца, что я запал на секретаршу из «Империала». Отпускают шуточки и достали до печенки. Как тебе?
Я проглотила авокадо и принялась за салат дальше.
– Если честно, вполне логично. Мне давно ясно, Марик, что мы с тобой созданы друг для друга. Особенно когда дело касается выпивки, – хмыкнула. – А ты что же?
Парень усмехнулся.
– Не опровергаю. Зачем? Наконец-то после поста в «Инстаграм» в глазах Регины ты заимела реальный вес, Ветрова. Это стоит любых сплетен. Сегодня Мерзляева меня пригласила к себе в кабинет и долго пыталась что-то выпытать, пока напрямую не спросила, не устроит ли моя знакомая Гельятина ее Аллочке встречу с Максимом в неформальной обстановке. Смогу ли я с тобой об этом договориться.
– Вот же выдра! – я ахнула, хотя не удивилась. Все Мерзляевы отличались изощренной меркантильностью. – Быстро смекнула!
– Триста баксов предложила за содействие, – продолжил веселиться Марик. – А точнее, за счастье единственной дочери. Есть у меня подозрение, Геля, – сказал уже серьезнее, – что они на мели.
Я была согласна, но не могла не подколоть друга.
– Что-то жиденько они тебя ценят, Суббота.
– Вот и я обиделся. Сказал, что еще недостаточно хорошо тебя знаю. Но, черт, Ветрова, я так долго не выдержу! Твой Орловский и так косо на меня смотрит. Еще немного и мне придется столбить территорию, или тебе меня отшить.
Я фыркнула:
– Пф! Не придется. Он не мой. У него невеста есть – Какашковна. Они с ним сладкая парочка и вообще целуются взасос. Знаешь, как жуки-солдатики, которых не разорвать.
Марик чуть не подавился соком.
– Тьфу, Геля. А можно без твоих ярких ассоциаций? Ты что, видела?
– Нет, но у меня отличное воображение. А в отсутствие личной жизни оно вообще извращенное! – Я хлопнула ресницами. – Какашковна! – упрямо повторила, ткнув вилкой во что-то коричневое в тарелке друга.
Марьян мужественно это съел, красиво дернув челюстями.
– Ты же говорила, что Орловский спит с певичкой.
Я хитро сощурила за очками взгляд.
– А ты что, Суббота, завидуешь? Признайся! Там навскидку шестой размер груди, против нулевого у невесты. Представляешь, как певичка его душит ночью? Короче, мотает пацана из крайности в крайность.
– Черт, Ветрова, – Марик засмеялся, – убей мое воображение! Ощущаю себя полным лузером!
Я тоже прыснула смехом и в который раз поняла, что обожаю друга. Всего сорок минут обеда, а мы снова ржем, как студенты на своей первой практике. И на этот раз меня не сковывают строгие рамки арт-директора «Регина-Стайл» и стены бизнес-центра.
Жаль, текилы не хватает или хотя бы бокала «Лонг Айленда». Вот тогда бы жизнь наладилась!
– Кстати, здесь твой новый босс, Геля, – отсмеявшись, сообщил Марьян. – Сидит один за столом, мрачнее тучи, смотрит на нас и пьет воду. А время, между прочим, без двух минут конец обеда. Так что, похоже, кому-то пора сваливать.
– Он думает, что ты скрываешь от него Ангелину Ветрову, – предположила.
– Да как-то не похоже. Странный у него какой-то интерес к тебе. Причем в обоих образах.
Когда мы выходим из кафе и подходим к лифтовой зоне, где стоит куча народа, Марьян ждет какое-то время, а потом предупреждает на ухо:
– Спокойно, Геля. Мне надо кое-что проверить!
– А?
Но Марьян, развернув за локоть, уже толкает меня спиной к стене и нависает сверху.
– Марик, ты сдурел?
– Стой тихо! Хочу проверить, действительно ли Орловский тебя ревнует, или мне показалось.
– Что?! Да глупости!
– Сейчас увидим. – Рука Марика скользнула на мою талию, а лицо склонилось ниже к щеке. – О, Гельятина, ты прекрасна! Хочу быть твоим жуком-солдатиком…
– Фу! Я тебя сейчас укушу!
– Да стой ты, не вертись!
Но дело закончил Орловский. И в отличие от довольного Марьяна, которого он грубо от меня отодвинул, я чуть сквозь землю от стыда не провалилась, когда увидела перед собой сердитые ореховые глаза Максима.
– Суббота! Какого черта ты здесь устроил? Отвали от моего секретаря. Немедленно!.. Геля, вы идете со мной!
И меня взяли за руку.
Глава 20
Да, именно так всё и произошло. И не успела я оглянуться на Марика и хоть что-нибудь сказать, как оказалась запертая со своим боссом и еще с полудюжиной людей в лифте. Прижатая к стене уже Орловским.
Новенькая кабина неслышно поехала вверх, а я очнулась. Попыталась отобрать руку, но у меня не получилось. И едва двери открылись, мы с Максимом оба выскочили из лифта и замерли друг возле друга.
– Максим Богданович, вы с ума сошли? – выдавила я из себя изумленным шепотом, не поднимая взгляд выше твердых губ босса. – Что вы себе позволяете?
– Не я, Ветерок. Это ваш друг что себе позволяет! Вас могли увидеть сотрудники или наши деловые партнеры! Половина «Галактики» знает, чей вы секретарь! А вы стоите и позволяете себя недвусмысленно зажимать, как будто находитесь не на работе в бизнес-центре, а в собственной спальне!
– Ну, знаете!
– Знаю!
– Я взрослый человек, Максим Богданович, и отдаю отчет своему поведению! Ничего двусмысленного там не было! Мы с Субботой прекрасно понимаем, где находимся, и просто говорили! А если бы на его месте были вы?
– Что?!
– Нет, не со мной, а с… с Крапивиной, например! Вам бы понравилось, если бы ваш разговор прервали подобным образом?
– Понравилось бы!
– Очень сомневаюсь, зная вас!
– А вы меня знаете, Ветерок? Уверены?
– Изучаю! Я как раз в процессе!
– Значит, должны понимать, что мне не понравится, если завтра все паблики выставят фото, на которых мой личный секретарь лижется у главного лифта непонятно с кем! Когда уже пять минут, как должен быть на рабочем месте!
– Что-о?! – я всё-таки подняла голову, встречаясь взглядом со светло-карими и злыми глазами Максима. Чувствуя, что меня словно холодной водой окатило. Но губы парня только тверже сжались.
И почему я не на каблуках, а он такой высокий!
Марик – это же почти святое, как семья! Можно и маникюр в ход пустить! Даже Мерзляев при мне не рисковал дышать в его сторону.
– Я тебя сейчас ударю, Орловский, – прошипела, краснея. – Марьян – мой лучший друг! Он мне… анекдот рассказывал. Про кретина-босса, вроде тебя!
– Анекдот? Как глухой глухому? – в ответ рыкнул Хвостатый. – Ну и почему же ты не смеялась? Может быть, тогда бы я вас понял. А так хреновые вы друзья!
– О, ты бы понял. Ты же парень с опытом! Ты не только ситуацию со своим секретарем можешь оценить, но и размер груди своей клиентки, с которой ночуешь! Неплохо устроился, Орловский.
– Просто отлично! Завидуешь?
– Еще как! Я вот тоже жажду тебе кое-что показать, и прямо сейчас!
– И… хм!.. что же?
Ну и зачем взгляд опускать ниже моей шеи?
– Средний палец, вот что! – придвинулась. – Но субординация не позволяет!
Орловский зло фыркнул.
– Лучше Субботе покажи, перед которым уши развесила в рабочее время. Которое, если забыла, по договору принадлежит мне! – тоже придвинулся.
– Ах! Так мой добренький шеф, оказывается, заботится о благополучии компании? Уже не о репутации своего распущенного секретаря?
– Одно не отменяет другое! А Субботе следовало бы подумать о слухах и вспомнить, где он находится. И тебе, кстати, тоже! Как он тебе еще юбку не задрал при всех?
– Что? – я чуть не задохнулась. – Ты офигел, пернатый?
– Я – кто?! – на самом деле офигел Орловский.
– Кто слышал! Да о тебе о самóм такие слухи ходят, что мне и не снились!
– И какие же? Ну, давай, просвети.
– Что ты бабник, и вообще – эгоистичный тип! Бедная Крапивина!
– Ветерок…
– Что?
Мы вдруг оказались слишком близко друг к другу, и Максим на секунду закрыл глаза.
