– Где тебя этому учили?
Она вытерла лицо рукавом:
– Чему учили?
– Чтобы стать актрисой, нужно учиться. – Произнося это, он чувствовал, что начинает себя ненавидеть. Если она притворяется, тогда все инстинкты, которым он до сих пор доверял, ни к черту не годятся.
Он ожидал новой вспышки гнева, но она удивила его. Опустив глаза, она повернулась к машине, положила на нее скрещенные руки и спрятала в них голову.
– Феникс.
– С какой стати мне притворяться, будто я боюсь? Зачем мне тут спектакль разыгрывать? Когда ты вернешься в клуб, тебе скажут, что я убежала оттуда как ошпаренная.
– Вряд ли мне это скажут. – Ему захотелось ее обнять.
– Конечно скажут.
Его сейчас беспокоило другое. Она была в святая святых. Джеффри с Ванессой в лепешку разобьются, чтобы не допустить никакой утечки информации, компрометирующей «избранных».
– Поехали вместе к моим друзьям. – Или он тупица, или, наоборот, очень умен. Время покажет. – Они живут здесь, в Иссакуа, и я обещал к ним заглянуть.
Она не отвечала.
Самое досадное, что он нисколько не приблизился к разгадке прошлого Эйприл и ее гибели. Если сойтись с Феникс поближе, то, может, ему удастся хотя бы порыться в вещах Эйприл в «Белла Розе».
– Что за друзья?
Кого он обманывает? Конечно, не стоит упускать возможность, которая наведет на след, но он хочет быть ближе к Феникс потому, что он хочет быть ближе к Феникс.
– Что…
– Дасти Миллер, – быстро проговорил он. – Мы встретились в Коронадо, когда я впервые пошел на учебу в СЕАЛ. Дасти был экспертом по подводным взрывам.
Глядя прямо перед собой, она прижала подбородок к тыльной стороне ладоней.
– Это, должно быть, очень опасно.
– Да. Он живет со своей, э-э, внучкой. – Лучше не вдаваться в объяснения. – В маленьком домике рядом с озером Саммамиш. Поедешь?
– Зачем ты меня туда зовешь?
– Разумный вопрос. – Очень даже разумный. – Мне кажется, мы оба пытаемся нащупать правильный способ… взаимоотношений. Может быть, в домашней обстановке мы расслабимся. Может, ты даже начнешь мне доверять. – Он хотел увидеть ее рядом с Джуниор.
Роман ждал, приложив кулак ко рту.
– Хорошо. – Она открыла дверь машины. – Садись. Я поведу.
Не один, а двое внушительного вида мужчин предстали перед Феникс в изобилующей желтым цветом гостиной дома, стоявшего на берегу большого озера.
Роман открыл дверь своим ключом и провел ее сюда. Оба незнакомца стояли и смотрели на Романа поверх ее головы.
– Это Феникс, – сказал он изменившимся голосом. – Графиня фон Лейден приняла ее на работу. Мы случайно встретились друг с другом в Иссакуа, и я пригласил ее приехать познакомиться с Дасти и Джуниор.
Старший из двух мужчин буквально пригвоздил ее к месту сверлящим взглядом. Протянув ей руку, он произнес:
– Дасти Миллер.
Феникс выдавила из себя улыбку в знак приветствия и с трудом отвела взгляд от тапочек-птичек.
– Феррито, – сказал другой и опустился на стул.
Здороваясь с ним, Феникс отметила, что он выглядит невероятно привлекательно и вместе с тем устрашающе – она не могла понять, в чем тут дело. Какой-то внутренний холодок, который он и не пытался скрывать. И за этой ленивой грацией скрывалась напряженность свернувшейся перед броском кобры.
Смешок Романа не особенно ободрил ее.
– Насти, – сказал он.
Она пронзила его острым взглядом.
Короткие, белесые волосы Феррито, непроницаемые карие глаза и высокая, поджарая фигура ассоциировались со скандинавским горнолыжником.
– Насти Феррито, – сказал Роман. – Сокращенно – Насти.
– Только для моих друзей, – произнес тот. – Зовите меня Насти. – Он не улыбнулся, и не похоже было, что он вообще когда-нибудь улыбается. Она никогда раньше не видела таких холодных глаз.
– Дасти не говорил, что ты объявился, – обратился Роман к Феррито.
– Я не предупреждал Дасти, что приеду.
– Этот мудак просто… – Дасти закашлялся. – Он просто взял и явился сюда. И собирается месяц здесь проваландаться.
Затем Феникс услышала, как Роман потирает руки.
– Прекрасно. Нам как раз тебя не хватало, дружок. Значит, так, официальная часть закончена. Почти. Вместе с Дасти живет его внучка.
Борозды, прорезавшие морщинистое лицо Дасти, углубились. Он взглянул на Насти, который в свою очередь не смотрел, как казалось Феникс, никуда.
– Феникс – мой друг, – сказал Роман. – Ты не будешь возражать, если я скажу ей, что Джуниор живет с тобой, потому что твоя дочь умерла?
Если Дасти не возражал, то ей лучше держаться от него подальше, когда он против чего-то возражает. Он буркнул что-то неразборчивое и так резко повернулся, что наткнулся на торшер и схватил его рукой, чтобы удержать.
– Виноват, Дасти, – сказал Роман, но голос отнюдь не был виноватым. – Иногда я забываю, что это было так недавно. Дасти был очень близок со своей дочерью.
– Мне очень жаль, – сказала Феникс.
– Не важно, что она не знала, кто отец ребенка, – бесстрастным тоном произнес Насти.
Дасти издал звук, похожий на рычание.
– Ну, – пожал плечами Насти. – Ты же слышал Романа. Феникс – его друг. Ты не упадешь в ее глазах, Даст.
– Не упаду? – Дасти Миллер резко обернулся. Он опять наткнулся на тот же торшер – и опять ухитрился схватить его на лету. – Почему, черт возьми, я должен упасть в ее глазах из-за того, что моя… моя дочь… Проклятье! Черт меня побери, ничего не пойму.
Насти достал складной нож и принялся доставать и снова убирать лезвия.
Феникс, расстроенная, подошла к Дасти и несмело коснулась его руки:
– Я очень сожалею, что вы потеряли дочь. Это, должно быть, ужасно. Звучит, конечно, банально, но я рада, что у вас есть этот малыш.
– Это девочка, – сказал Насти.
– Ой. Ты сказал «Джуниор», и я подумала.
– Дасти хотел мальчика, – сказал Роман.
– Ее, собственно, зовут… – Дасти не договорил.
– Зинния, – закончил за него Роман. – Правда, чудесное имя? Но мы все зовем ее Джуниор.
Насти шумно вздохнул и произнес с высоты своего огромного роста:
– Давайте я схожу и посмотрю, готова ли юная леди принять посетителей.
Он вышел из комнаты, и Феникс услышала на лестнице звук его шагов.
Роман и Дасти одинаковым движением засунули руки в карманы и прокашлялись.
– Чем занимается Насти?
– Служит на флоте, – ответил Дасти. – Он сейчас в отпуске. Только сегодня приехал.
Она поглядела на выражение лица Романа:
– Ты там с ним познакомился? На флоте?
– Он тоже из СЕАЛ.
– Ты рано ушел со службы?
– Да.
Ответы становились все короче. У Феникс создалось впечатление, что Роман никогда не бывает красноречивым, когда речь идет о нем самом.
