Ознакомительная версия.
Кофейник, не серебряный, конечно, а мельхиоровый, но вполне приличный стоял прямо на столе среди пожелтевших от солнца беспорядочно разбросанных рукописей… Он был, конечно, пуст. Вернее, почти пуст, не считая небольшого ржавого ключа. И это в нем, скорее всего, Полина и нашла компрометирующие снимки или пленки относительно пребывания Родионова в Риме. Она умная, все схватила на лету, разобралась и тут же вылетела в Москву, вышла на нужных людей и в присутствии своих доверенных лиц продала за колоссальную сумму компромат. Наверно, поделилась и с друзьями. Затем, не откладывая дела в долгий ящик, приватизировала московскую квартиру, которую все же купила за деньги, заработанные, что называется «на спине»… И только после этого вылетела в Швейцарию, возможно что по туристической путевке…
С Полиной все ясно. Но что делать со вторым снимком, на котором рыжеволосая головка девушки зачеркнута? Обойдя всю квартиру, она не нашла ничего похожего на лотаровский портрет.
Она снова взяла в руки кофейник и опрокинула его. Может, этот ключ имеет какое-то отношение к снимку, найденному в капсуле?
От чего может быть такой ключ? Не от гаража, потому что при таком подходе к проблеме охраны автомобиля, его бы украли в первый же день. И не от погреба, поскольку соленьями и вареньями промышляют как правило бомжи, а им ничего не будет стоить сорвать такой хилый замок (судя по ключу). Значит, от подвала, в котором хранится всякий хлам…
«Всякий хлам… всякий хлам…» – она выбежала из квартиры, заметив бумажную ленточку с печатью на двери, которая всегда вызывала в ней смех и желчную иронию, спустилась, почти слетела вниз и остановилась, переводя дух, перед маленькой дверью, ведущей в подвал. «Крысы, вурдалаки, кошки и прочая нечисть…» Она щелкнула зажигалкой и взялась за висевший на двери замочек; оказалось, что это просто фикция, он не был заперт. Она толкнула дверь и вошла в темное душное подземелье, снова щелкнула зажигалкой и вдруг увидела перед собой девушку в полосатом, сине-белом платье с белым воротничком; она улыбалась ей, предлагая выпить чашку-другую кофе… Ярко-рыжие волосы девушки блестящей волной спадали на обнаженные плечи; матово блестел серебряный кофейник… Огонь погас – девушка исчезла.
«Что-то кофе захотелось», – прошептала Наталия и коснулась рукой того места, где только что была голова девушки. Под тонкой атласной бумагой она почувствовала что-то выпуклое и жесткое. Это был замок, вернее залепленная репродукцией замочная скважина, куда и надобно было вставить маленький ржавый ключ. «Ключ к подвалу Селиванова. Какая банальность!» Она открыла замок, снова щелкнула зажигалкой, увидела висевшую прямо над головой белую сосульку – выключатель, и включила свет.
Прямо на полу, на подстилке из старых холщевых мешков, лежало нечто большое, аккуратно запакованное в толстый целлофан. Наталия судорожным движением принялась распаковывать, ломая ногти и дрожа всем телом… Когда же показалась первая рама, резная и позолоченная, она почувствовала, как вся кожа на ее спине покрывается мурашками…
Через несколько минут она видела перед собой все двенадцать картин Роже Лотара. И в том числе знаменитую «Рыжую девушку с кофейником.»
Она неспеша перетаскала все драгоценные полотна в машину, прикрыла пледом и подушками, которые всегда возила с собой на всякий случай, заперла подвал, селивановскую квартиру и поехала домой.
Аккуратно сложив все картины перед дверью, она только тогда достала ключи и начала тихонько открывать замки… Четыре часа утра. И оказавшись в темной прихожей, она заметила чуть пробивавшийся снизу двери луч света: кто-то сидел на кухне. Наталия подошла поближе и прислушалась:
– Еще по одной и спать… – это был голос Логинова. Он был, кажется, совершенно пьян.
– А я останусь ее ждать… Ума не приложу, где она может быть… Я даже ездил на квартиру ее Полины, но там все опечатано… Нет, все, мне достатоно… Если учесть, что я почти ничего не ел…
– Так давай разбудим Соню, иона нам приготовит что-нибудь… Она неплохо готовит, но Наталия лучше… Я, правда, делал вид, что ничего не замечаю и она верила… Мы, между прочим, так ни о чем и не договорились…
– Ну мы еж не идиоты, чтобы делить ее… Она сама должна все решить…
Она распахнула дверь увидела сидящих за столом совершенно невменяемых Логинова и Валентина.
– Вы никак меня решили поделить? Интересно, кому достанется голова, а кому ноги?
– Мне ноги, – сказал Валентин, – а голова будет изредка приходить в гости…
– Тебе пора домой, – сказал Логинов и поднялся навстречу Наталии. – Наташа приехала… Господи, мне это не снится?
На шум пришла Соня. Увидев Наталию, она всплеснула руками и просияла:
– Наконец-то… А то они пьют здесь уже всю ночь… У вас все хорошо?
– Хорошо… Сонечка, помоги мне кое-что перенести…
Спустя полчаса картины были уложены под кроватью и замаскированы покрывалом за исключением одной, которую Наталия повесила в изголовье, напротив «Хрустальных пчел», картины одного местного, но весьма талантливого художника.
– Красивая девушка, ничего не скажешь… А волосы как настоящие… Золотые…
Логинов и Валентин спали в гостинной на диване, почти обнявшись…
– Ты знаешь, что такое шведская семья? – спросила Наталия. Они сидели на кухне, и Соня кормила свою хозяйку голубцами.
– Нет.
– Маленькая еще. Не представляю, что будет завтра… Как вы тут с Логиновым?
– Да я его почти и не видела… Он очень переживал, постоянно звонил мне с работы и спрашивал, не звонили ли вы из Москвы… А потом сам собрался…
– Соня, будь другом, я смертельно устала, принеси мне сюда, пожалуйста, телефон…
– Да вы отдохнули бы что ли… – осторожно заметила Соня, наливая в чашку чай и подвигая Наталии, которая в это время вертела в руках листок, исписанный черными чернилами:
– Так… Девушка, алло! – она прижала трубку к уху, – сейчас я продиктую вам номер телефона в Париже… Вы слышите меня? Прекрасно записывайте: 3856472… Фальк… Господин Фальк… Спасибо, жду…
– В Париж?
– Он живет возле Триумфальной арки… Знаешь, такой симпатичный старикан, очень похож на Буратино… – и она тихо засмеялась, вспомнив что-то… – Но, признаться честно, меня сейчас больше интересует его друг… по фамилии Планас, кажется… Соня, Боже мой, как я хочу спать…
– А я хочу быть такой же как вы…
Соня подняла на нее свои большие голубые глаза и улыбнулась… На кухне стало тихо, слышно было только, как за окном идет дождь…
Ознакомительная версия.
