— Думаю, что с тебя стянуть… — Ян по одной придвинул к ней пять старших карт бубен: туз, король, дама, валет, десятка. — Флеш-рояль, Эви. — Он обсмотрел её с ног до головы, спокойно и неторопливо, с должным вниманием, а у Эвы внутри всё перевернулось. — Босоножки не прокатят, дорогая, никак не прокатят… — Показалось, что температура в помещении подскочила, и что ей уже на самом деле хочется стянуть с себя одежду. — Как вино?
— Клубника… Ян, я чувствую вкус клубники…
— Нет, ты ошибаешься, — категорично сказал он. — Она удивлённо глянула на него, собираясь тут же возмутиться. — Я не чувствую никакой клубники, совершенно не чувствую, — с лукавым взглядом сказал он.
Она прищурилась.
— Совсем, нет?
— Совсем, вот так не чувствую. Так нет.
— А так? — Эва отпила немного вина, перегнулась к нему через стойку и провела кончиком языка по его нижней губе. Слегка. Только чуть прикоснулась. Совсем немного. И совсем недолго задержала губы в каком-то миллиметре от его рта. — А так? Так чувствуешь? — Она допила вино и слезла со стула, чтобы поставить тарелку, в которой был сыр, на стол. — По-моему, это где-то уже было… — с придыханием удалось сказать ей, когда на этот раз она не успела даже ойкнуть оказавшись перед ним на стойке. И руки его были не на столе, как в прошлый раз, а на ней. Он прижал её к своей обнажённой груди, взял за лицо как в прошлый раз. Этот её игривый жест был такой возбуждающий и эротичный, что даже если он и рассчитывал начать всё по-другому, то напрочь забыл об этом. Может он и хотел сделать это нежно красиво и медленно, но уже не помнил о своих «добрых» намерениях.
— Мало, Эва, мне этого мало…
Сама виновата. Не нужно было так дразнить его, доводя до точки кипения. Он лизнул её губу в ответ, проделал всё то же, что и она и накрыл её рот поцелуем, утоляя мучавший голод и пробуя её на вкус. Терпкость вина, сладость шоколада и она сама, всё смешалось, распаляя и сводя с ума. Он так тонко чувствовал её. Каждый малейший отклик и самое слабое подрагивание. Дрожь тела и россыпь мурашек на гладкой коже…
Она не сопротивлялась ему. Она не просто принимала его, а она отвечала и с тем же голодом, с равноценной страстью. Она тоже ждала достаточно долго, чтобы «проголодаться». И сейчас с удовольствием пользовалась возможностью свободно и без задних мыслей насладиться им. Его прикосновениями. Дурманящими поцелуями. Её нежные губы подрагивали, когда она ласкала его язык. Жар. Дрожь тела. Всё окутало, обволокло, привязывая, их друг к другу нитями вожделения, слепого безумного вожделения. Это изводило его до боли, хотелось ласкать её всю, с головы до ног. Содрать рубашку и белье и почувствовать…
Он провёл рукой по рёбрам, потом сжал её грудь, ощутив напряжённый сосок, сквозь тонкую ткань. Она вздрогнула, не сдержалась, застонала, прижавшись к нему ещё больше, волна возбуждения прошлась по телу. Как хорошо, что можно не сдерживаться и наконец позволить себе это. Отбросить все мысли и не притворяться, не отказывать себе… Неутолённое желание проснулось, сметая разум, волю, и мысли… это было настольно сильно, что затопило её целиком. И она была этому рада.
Поняла, что сегодня и сейчас он не остановится, даже если она будет вопить и протестовать во весь голос, а она не собиралась этого делать, у неё просто не было на это сил, она хотела покориться ему, открыться до конца, получить от него всё, что только он сможет ей дать, сегодня и завтра… завтра…
Пора. Давно пора это сделать. Их время пришло.
Она тонула в удовольствии. От того, как он касался её, как прижимал к себе сильно, по-мужски, как нежно поглаживал. Нежно, но нестерпимо. Когда губы его слегка скользили по шее… останавливались…
Он оторвался от неё. Чуть отстранился, целуя её, а она инстинктивно прижалась к нему. Хотелось большего, хотелось почувствовать его губы на своей груди и влажность языка. Хотелось именно этих и других откровенных ласк. Хотелось испытать всё до конца. Она водила ладонями по его гладкой груди, спине, плечам, везде куда только могла добраться. Знакомо. Желанно. Её. Обнимала за плечи, крепко прижимая к себе.
— Зачем? — хрипло прошептал он, — Эва, зачем так долго?
Он легонько укусил её, наказывая в отместку за свои мучения, за своё неутолённое желание. Теперь она и вправду подумала, зачем же нужно было себе отказывать в этом? Потерять столько времени, которое они могли бы провести вдвоём.
Он источал напряжение. Сексуальное напряжение, которое она почувствовала, прижавшись к нему. Почувствовала его эрекцию. Его возбуждение. Эва хотела это сделать, хотела получить наслаждение, давно ей обещанное и предназначенное только ей. Хотела заняться с ним любовью без всяких предрассудков. Хотела раздеться и прижаться к нему голым телом. Она бы не смогла сказать ни слова, даже если бы постаралась, но она и не старалась. Внутри у неё всё замерло, всё скрутилось в тугой узел ожидания. Кожу начало колоть, одежда мешала, давила, натирала.
Эва откинула голову, позволяя ласкать свою шею, крохотные искры пробивали её, когда он покусывал её. Она обняла его за талию, спустилась к ягодицам, притянула к себе…
— Что? Что такое? — она залезла ему в задний карман. — Ах, ты жулик!!! — Она достала у него из кармана спрятанные карты и легонько хлопнула его по подбородку.
— Я же говорил, что никому не позволю оставить себя без штанов. Даже тебе, моя сладкая Эва… — Он вырвал у неё карты и выбросил.
— Посмотри на себя, милый, ты сейчас не только без штанов останешься…
Она расстегнула пуговицу на его джинсах. Ян попытался бороться с маленькими пуговками на её рубашке, но терпения и сил хватило только на первые две. Подняв её руки вверх, он стянул этот предмет одежды через голову, но пара пуговиц всё-таки отлетела. В три секунды он снял с неё кружевной лифчик, застёжка была спереди, да где бы она ни была, это было не важно.
Важно только, что он тесно прижал её к себе, почти рыча от животного удовольствия, чувствуя её. Обнажённую. Тёплую. Его.
Он провёл руками по голой спине, плечам. Зарылся в волосы, зажал голову в мощных руках и стал жадно целовать, страстно, влажно, так что у неё закружилась голова. И у него.
Хотелось приподняться повыше, или подтянуть его пониже…
Он словно понял её, оторвался, прижавшись губами к ключице. Ниже.
— Это ты или вино? — прошептала она.
— Как хочешь…
Она почувствовала его язык, скользящий вокруг сосков, не касаясь. А они горели и ныли, нуждаясь в утолении. Она поёрзала и застонала, капризничая и прося. Тогда он обхватил губами один и втянул, лизнул, оставляя влажный след, потом снова втянул, пососал как младенец. Наслаждение затопило её, накрыв с головой. Долгожданное наслаждение, пронзившее как молнией. Как электрическим током, опаляя, сметая всё.
