Какая молодец! Чего бы мне вчера это не вспомнить… И вот отличный итог одного-единственного дня: подала надежду сразу двоим, причём, самой неясно, кому большую… С какого-то перепуга поклялась связать жизнь с человеком, которого в других обстоятельствах и в знакомых-то видеть не хотела бы. А потом, в страстном стремлении к безумной мечте откровенно упала в объятья к следователю, совершенно не подумав, в какое сложное положение его ставлю.
Плюс путающийся под ногами Сашка, с которым тоже придётся объясняться.
И вокруг чёрте что творится…
И с Настиной мамой что-то делать надо…
А вот этим мы, пожалуй, и займёмся. Хоть какая-то от меня польза будет! А там, глядишь, и с остальным разберёмся.
Ухватившись за спасительную мысль, я со вздохом отлепилась от подушки, нашарила ногой тапки и побрела умываться.
Очень хотелось надеяться, что Виктор Андреевич уже ушёл на работу. Он же как-никак лицо подневольное и валяться в постели по своему усмотрению позволить себе не может…
Чтоб уж наверняка с ним не столкнуться, намеренно долго плескалась в ванне, потом тщательно расчесалась и ещё с полчаса бездумно побродила по Интернету.
Мне необходим был тайм-аут, чтобы собраться с мыслями для неприятного разговора. После тех озарений, что были у меня вчера, ни одна нормальная девушка не вышла бы замуж за другого. Ну так то ж нормальная…
Как не растягивай время, а спускаться вниз всё же пришлось, и я нисколько не удивилась, застав Виктора за чашкой кофе. Что-то мне изначально подсказывало, что сегодня он не уйдёт, не увидев меня, и все мои жалкие потуги избежать этой встречи напрасны. Наверное, любой мужчина на его месте захотел бы получить подтверждение своим вчерашним догадкам и заручиться обетом вечной любви…
Боже, как же хочется отказаться от дурацкой бессмысленной свадьбы во имя чистого и светлого чувства! Но есть одно большое «но»: я действительно всегда выполняю свои обещания. И сейчас мне придётся как-то это объяснить…
Первый раз в жизни мне было совестно перед мужчиной, во, до чего дошло! Как будто он — девица невинная, а я тот самый змей-искуситель. Я даже как-то так бочком и выползла из-за кадки с фикусом, глаз не поднимая.
— Александр плавает в бассейне, Ольга уехала в больницу, — счёл нужным сообщить он, почему-то опустив приветствие. Впрочем, я тоже не поздоровалась.
Налила себе кофе и уткнулась в чашку. Неожиданно в голову пришла успокоительная мысль: «Он же мужчина, и наверняка что-нибудь придумает, чтобы мы были вместе!»
— Рита, а вы вообще когда-нибудь что-нибудь едите? — полюбопытствовал Виктор, тоном демонстрируя — «ничего личного».
«Вот как? Мы, оказывается, снова на «вы»?»
— А вы хотите сразу определиться, во сколько обойдётся моё содержание? — предчувствуя недоброе, съязвила я.
Виктор усмехнулся.
— Да нет. Вы же, вроде, с другим помолвлены, так что это как бы его забота.
Ах вот так?! А я-то, дурёха несчастная, распереживалась!
— Просто вы уже похудели до неприличия, — почти в точности повторив слова мамы, добавил он. — В период голодомора народ и то поупитаннее был.
Это был настоящий удар. Да что там! Это было крушение последних надежд. Моя новая, немыслимым чудом сотворённая Вселенная с треском разваливалась на куски. Охваченные пламенем осколки сыпались в бездну, а я смотрела на этот погребальный костёр, не в силах пошевелиться.
Пылающий кошмар продлился всего долю секунды, но за это короткое время все мои душевные терзания успели сгореть в нём без остатка.
— Не нравится — не ешьте, — призвав на помощь все остатки самообладания, фыркнула я и с вызовом посмотрела на недолгий центр своего мироздания.
Сказать по правде, видок у него был неважный. Похоже, парень всю ночь бессонницей маялся… Читалось в его воспалённых глазах как в открытой книге, и весь ход его ночных раздумий я увидела, как на ладони:
«Бывают девушки для лёгкого флирта, с другими заводят непродолжительные романы, на некоторых женятся на разный срок… А случаются девушки фатальные… один раз увидеть — и умереть.
Эта — как раз из последних. Та, которую ждёшь, как награду, грезишь во сне, ищешь повсюду… А найдёшь, так при таких обстоятельствах, что лучше б и не находил… Потому что голова кругом, и не знаешь, то ли мимо пройти и потом всю жизнь сожалеть, то ли плюнуть на всё на свете…
И потерять страшно, и земля из-под ног уходит, как подумаешь, а вдруг она и есть убийца… А я один раз ошибку уже совершил, и на другую просто права не имею. Перед самим же собой не имею.
И что? Снова ждать, искать и терзаться воспоминаниями о мимолётной встрече?
А если всё-таки с ней, несмотря ни на что? Может, всю жизнь свою придётся менять, и уж тогда я точно уважать себя не смогу…
И по-другому не получится, и решать надо быстро, готов ли ты пожертвовать всем, всеми и поступиться собой…»
И к утру Виктор Андреевич решил, что не готов.
Ну что ж, всё правильно. Я такая же подозреваемая, как и оставшиеся фигуранты, если не главная. И для профессионала связь со мной в таких обстоятельствах — просто преступна. А ну как я действительно и есть организатор всех этих смертей? Что тогда делать бедному блюстителю закона? Продолжать любить меня в любом обличии, даже самом чудовищном?
Виктор — не ясновидящий, да и кто из нас, в конце концов, видит ясно? Очень немногие, к сожалению. В какой-то миг, случается, истина открывается каждому, но обычно мы даже осознать её не успеваем.
В общем, умом я его выбор понимала, принимала и даже поддерживала. Но сердцем!.. Да я ненавидела его в этот миг!
Как же он посмел усомниться во мне после вчерашнего?! Когда душа нараспашку и бери этот дар голыми руками…
Не понял, не увидел, не узнал?! Или это я снова ошиблась, нафантазировала чёрте что?!
Ещё секунда, и весь этот поток закипающих слёз обрушился бы на него, но тут на пороге возник Денис, о котором я временно забыла.
— Доброе утро, любовь моя… — печально просопел он и двинулся ко мне, игнорируя Виктора.
— Здрасти, — растерялась я. Что ж в нём доброго-то?!
— Ничё, что я вчера обрубился? — Денис присел рядом и лизнул меня в висок. — Ты мне снилась.
Сказать, что ли, что я и сейчас ему снюсь? Нет, не время… и мне не до шуток, да и он какой-то больно трагичный… Может, тоже к утру передумал на мне жениться? Утро — оно вечера завсегда мудреней…
Два раза ха-ха!
— Так и чё там? Про свадьбу не забыла? — как раз скорбно осведомился он.
Ещё бы мне забыть!
— А ты не передумал? — плохо скрывая надежду, спросила я.
— Я нет. А ты?.. — голос бесцветный, но на секунду собрался, ждёт ответа, как приговора. Виктор Андреевич тоже замер.
— И я… нет… — медленно произнесла я, назло себе, Виктору и всему свету, хотя, несмотря на сострадание, вид Дениса вызывал у меня стойкое отвращение, а мысль о совместной с ним жизни — рефлекторную тошноту.
— Ну всё пучком тогда… — ещё более скорбно кивнул «наречённый». Эк, как его психотропным-то прибило… — Похоронами я мать озадачил, а мы свадьбой займёмся. Кирку жалко, но ему же уже без разницы? — Денис натужно всхлипнул и продолжил: — Бабла я матери отсыпал, братанов в помощь снарядил, предупредил, чтобы всё по первому разряду… Короче, собирайся, поедем тебе платье выбирать.
Понятно. «Куй железо пока горячо». Что ж делать-то?! И жаль его, беднягу — в горе даже на человека отдалённо походить начал, — и самой в петлю лезть до жути не хочется.
Виктор Андреевич поднялся и прервал мои размышления.
— От души поздравляю, Маргарита Николаевна. Позвольте откланяться, мне давно пора на службу, — произнёс он и коснулся горячими губами моей руки — словно раскалённым углём припечатал. После чего развернулся и направился к выходу, добавив едва слышно: — Не по Сеньке шапка, — непонятно, кого имея в виду — то ли меня, то ли себя, то ли Дениса.
Я чувствовала, как он уходит, и мне казалось, навсегда. Сейчас исчезнет, и всё, я останусь одна в этой бездушной ледяной пустыне, где нет места для моей любви… Нестерпимо хотелось закричать «Нет!», задержать его под любым предлогом, кинуться следом, позабыв все свои принципы. Но, естественно, ничего этого я не сделала, а сидела и рассматривала свою руку, дивясь, что на ней не осталось ожога.
