Перевожу глаза на Асю. Она внимательно рассматривает мои эмоции, пытаясь по ним понять мою реакцию, и только потом спрашивает:
– Можем?
Это конечно портит все планы, но отшить подругу в данный момент не лучший вариант, и я киваю, надеясь, что та недолго будет третьей лишней.
Открываю переднюю пассажирскую дверь, чтобы у моей вредной девчонки не возникло желание сесть назад к подруге, и выжидающе гипнотизирую ее взглядом. Она послушно садится, и я спешу на свое место.
Девушку мы высаживаем минут через пятнадцать, но Ася по-прежнему неразговорчива. Я кладу руку на ее колено и медленно скольжу по ней вверх, пока мы стоим на светофоре, но она накрывает ее своей и останавливает.
– Не надо.
Хочу спросить, что с ней, но не успеваю. В машине раздается звонок, а на дисплее высвечивается Маша.
– Слушаю.
– Котик, я в Питере и ужасно соскучилась.
– Я понял. Я занят.
– Ну перезвони, как освободишься.
Разъединяюсь и бросаю взгляд на Асю. Она выглядит невозмутимо, но я все же решаю сказать:
– Я не сплю ни с кем, кроме тебя.
Девушка пожимает плечами, будто ее это не волнует, и небрежно бросает:
– Я тоже.
Чувствую: сегодня точно не наш день и, включив радио погромче, решаю молча отвезти ее до дома и не испытывать судьбу.
Припарковавшись у парадной, я глушу машину и разворачиваюсь к Асе. Она заметно нервничает, и я теряюсь в догадках: в чем причина.
– Спасибо, что подвез, – выдавливает, мельком скользнув взглядом по моему лицу. – Я пойду.
Удерживаю ее за руку и тяну к себе. Девушка пахнет фруктами, детством, счастьем. Поднимаю за подбородок ее лицо и медленно целую. Ася отвечает на поцелуй, но по-прежнему напряжена и явно нервничает. Отпускаю. Сканирую взглядом. Вижу, как она прячет глаза.
– На чай пригласишь?!
Мотает головой.
– Мама дома.
Понятно. Может, оттого и дергается?!
– До завтра, – бормочет, вырываясь от меня.
Я ничего не отвечаю, а зависаю в своих мыслях. С мамой меня знакомить точно не хочет. Это плохо.
27 глава. Неожиданная встреча.
Проснувшись, прогибаюсь и отклячиваю попу назад в надежде, что ей достанется порция ласки. Рука Марка ложится на живот, обжигая волнующим прикосновением, надавливает, и уже через секунду я спаиваюсь с его горячим телом.
Жар мгновенно наполняет меня, и каждая клеточка начинает ныть и умолять о разрядке. Я машинально поджимаю пальцы на ногах, чтобы утихомирить свои желания, а в тот момент мужчина, подцепив кружевную полосочку, тянет ее вниз...
Тело Марка накрывает мое и вдавливает в матрас, но мне нравится ощущать эту тяжесть. Автоматически обхватываю его бедра ногами и отвечаю на прикосновение губ. Поцелуи медленно спускаются ниже, а я от наслаждения набираю высоту, но в этот момент нас оглушает своим звуком проснувшийся мобильный Марка.
Он сначала не обращает на него внимания, хотя мелодия телефона порядком раздражает нас обоих, потом чертыхается, скатывается с меня и тянется к тумбочке, чтобы утихомирить надрывающийся iPhone и узнать, кто с утра такой настойчивый.
– Да... Я понял… Не сейчас…
Марк встает и перемещается к окну. Я читаю по лицу, что он недоволен, и, спрыгнув с кровати, иду в ванную, решив отложить удовольствие до лучших времен.
Горячие струи душа скользят по обнаженному телу, как пальцы любовника, и не остужают меня, а, наоборот, провоцируют вернуться и продолжить начатое. Переключаю температуру, охлаждаю себя бодрящим водопадом, извергающимся из лейки над головой, и беру гель для душа.
Я не сразу понимаю, что в ванной я не одна, только когда различаю в шуме льющейся воды посторонний звук. Оборачиваюсь, вижу отворяющиеся стеклянные двери и встречаю темный взгляд Марка. Молча смотрю, как он нарушает мое уединение.
Наш секс в полумраке комнаты – для меня уже привычное и нестеснительное действо, но сейчас при свете ламп я чувствую себя словно в операционной под микроскопом, да и сама не могу спокойно смотреть на его голое тело, но мужчина кажется не замечает моего ступора и сам нисколько не смущается.
Прикосновение руки к коже, как ожог. Я слишком напряжена и оттого все так остро ощущаю, и еще очень нервничаю, чтобы нежное касание доставило мне удовольствие. Я вся соткана из противоречий. Наверно, тому виной двойственный знак, полученный при рождении.
Марк не сдается и продолжает пытать меня откровенными ласками, и я, наконец, вырываюсь из кокона смущения, подчиняюсь мощной силе восстановившегося желания и полностью отдаюсь во власть своему любовнику.
Завтраком, как обычно, кормит меня Марк, и я не пытаюсь что-то изменить в нашей системе. Я с благодарностью принимаю его заботу и с аппетитом ем неизменную яичницу.
– Останься со мной.
Прозвучавшие слова выдергивают меня из заторможенного состояния. Поднимаю глаза и смотрю на мужчину напротив. Он ждет моего согласия, но я мотаю головой.
– Сегодня у меня выходной, и я хочу провести его дома с мамой.
Марк не возражает и обходится без дальнейших уговоров и упреков в том, что все наше общение сводится к совместному досугу в клубе во время моих освобождений; к перемещениям на машине от одного до другого пункта назначения; к длящемуся пару часов сну на одной кровати и утреннему сексу, и я признательна ему за это. Что ни говори, он почти идеальный, если не задумываться о роде его занятий и не вспоминать некоторые нюансы нашего знакомства.
Мы сворачиваем на Пискаревский проспект, и я начинаю дергаться. Мама уже однажды видела, как я выхожу из машины Марка, и я еле выкрутилась, сказав, что это врач из больницы, который предложил подвезти, поскольку живет неподалеку. Я не хочу, чтобы она заметила, что одна и та же машина привозит меня утром. Не желаю снова вызывать подозрений и подымать неприятную тему. Возможно, это паранойя, мама же не должна постоянно стоять на посту, смотря в окно, но я придерживаюсь правила: лучше перестраховаться и избежать проблем, чем потом их расхлебывать.
Как только мы проезжаем мимо продуктового магазина, я прошу своего водителя:
– Остановись тут.
Вопросительный взгляд, на который приходится пояснять причины.
– Надо хлеб купить.
– Я подожду тебя.
– Нет, – вылетает, наверно, слишком резко, и я тут же пытаюсь загладить свой промах.
