Я прижал Машеньку к себе. Меня злила вся эта ситуация. Но давить на нее сейчас было нельзя, а узнать, что ей приснилось, было нужно.
— Тебе просто приснился кошмар, — говорил тихо и размеренно, поглаживая ее затылок. — Что тебе приснилось?
— За мной маньяк какой-то гнался. С топором, — внезапно Машу пробило на откровения.
Я отодвинулся и посмотрел ей в глаза. Плачет. Несколько слезинок скатились по щекам. Но не истерит. Не всхлипывает. Не дергает плечами. Взгляд немного прояснился.
— Не догнал? — спросил я с сочувствием.
— Догнал. Замахнулся. Я и проснулась на этом, — слегка шмыгнула носом очаровашка.
— Ну и хорошо, что проснулась. Ты прости меня. Это я еще тебя напугал. Не нужно мне было тебя трогать.
— Нет, — Машенька ухватилась за мои плечи. — Ты мне нужен. Будь рядом, пожалуйста.
— Я всегда буду рядом.
Я помог ей подняться. Поставил на тумбу лампу, сразу же повесил штору, встав на пуфик. Маша тихо лежала под одеялом. Она быстро справляется со своими эмоциями. Поэтому, когда я уже лег к ней, слез в ее глазах не было. О ночном происшествии говорили чуть заплаканные глаза.
Обнял ее. Посмотрел в глаза. Ни страха, ни ужаса. Только нежность. Она даже улыбнулась мне.
— Ты знаешь, а мне перестала война сниться, — я решил быть откровенен во всем. — Вот как мы с тобой познакомились, так она мне больше и не снится. Зато часто вижу нас с тобой. На берегу моря. Мы идем по песку босиком. Ты в белом, я в белом. Мы оба счастливы.
— Мы обязательно поедем на море, — утвердительно сказала Машенька. — Я куплю себе белый сарафан. Длинный. С открытой спиной. А тебе купим белые штаны и рубашку льняную. Тоже белую.
— Я только «за».
Уже через несколько минут Маша спокойно засопела. В моих объятиях ей было спокойно, поэтому она всегда засыпала быстро. Ее миловидное лицо не пробуждало во мне смятений. Может и правда, ей приснился маньяк, который гонится за ней. Тогда вполне логична ее реакция.
Что же тебе там приснилось, девочка моя?..
Глава 34
Принимать душ вместе по утрам стало уже традицией для нас. И мне она безумно нравилась. Нет ничего лучше, чем провести утро в объятиях дорогого тебе человека. Возможно и любимого. Здесь я в себе еще не совсем разобралась. Одно лишь понимала точно: я хочу, чтобы Сергей был в моей жизни всегда. Не просто в качестве личной охраны. Ведь подобные деяния давали сбой в системе.
— Да! Здравствуйте! — радостно воскликнула в трубку, сидя в кафе вчера.
— Надеюсь, тебе не нужно объяснять, за что ты уволена? — раздался спокойный, но весьма строгий голос Натальи Александровны.
И вот сегодня я должна прибыть в редакцию и как-то договориться с ней об увольнении по собственному желанию. Факт, что она увидела нас с Сергеем в кафе, был понятен без лишних объяснений. Вот только как дальше быть. Стоит ли говорить об увольнении Сергею? Садиться ему на шею я не собиралась. Но вдруг он решит, что может вмешаться. Этого допустить не могу. Не из-за ревности. Из-за моей, наверное, гордости. Хотя гордость моя растворилась ровно так же, как и я сейчас с Сергеем.
Этот мужчина выжимает из меня все соки. Он неугомонный. Ему достаточно просто приласкать меня, как я уже начинаю биться в сладостных спазмах. За одно слияние он может довести меня до оргазма не менее трех раз. Вот что значит профессионал своего дела. Длительный опыт сказывается. После душа с ним я еще в течение нескольких минут молчу. И мне это безумно нравится. Так может только он. А я с ним могу раскрыться, о чем я даже не догадывалась. Ничего подобного не испытывала.
Вот и сейчас мы сидим в ванной, и в очередной раз я дохожу до своей критической отметки. Уже нет сил кричать, только сладостно стонать, когда он помогает мне, находящейся сверху, двигаться в нужном ему такте. У меня снова темнеет в глазах, снова захожусь в кратковременной мышечной судороге, когда чувствую его излитие в себя. Его рычание в такие моменты, как живительная вода. Она оживляет меня, лечит все мои раны.
— Капитан Дрозд! — он практически выкрикивает в трубку разрывающегося уже несколько минут телефона. — Да. Скоро буду!
Я смотрю на своего капитана, восстанавливая дыхание. Тяжело. Но очень хорошо. Не хочу, чтобы это прекращалось.
— Надо ехать, — еле проговорил он мне. Мокрый не от воды. — Чего ты так на меня смотришь?
— Мне жутко нравится твой капитан Дрозд. Хотелось бы видеть его как можно чаще, — я поцеловала его, сама углубляя язык.
— Из-за этого капитана мне приходится часто отсутствовать дома, — прошептал мне в губы Сергей, когда я отцепилась. — Прости меня за это.
— Это твоя работа. Твоя жизнь. Весь ты. Без своего капитана ты не сможешь, — улыбнулась ему, поскольку говорила искренне.
— Ты действительно так считаешь?
— Да.
— Ты единственная, которая еще ни разу не упрекнула меня за мой ненормированный рабочий график, — сказал Сергей после небольшой паузы.
У него просто не было рабочего графика. Условно есть, но на деле он мог сорваться на ночь глядя. Наверное, поэтому он набрасывается на меня сразу, как переступает порог дома. Возможно, поэтому и зовет каждое утро в душ. И я рада этому. Любую свободную минутку я хочу проводить с ним.
— Постой секунду, — попросила я его, тесно прижимаясь со спины, когда он надел свою рубашку. — У меня только один вопрос.
— Я весь во внимании, — Сергей повернулся ко мне и притянул к себе, обняв за талию.
Вопрос давался нелегко. Но мне нужно его было задать, раз уж так все складывается нехорошо.
— Ты давно виделся с Натальей Александровной?
— Ну наконец-то, — ухмыльнулся мужчина, еще крепче прижимая к себе. — Я уж думал, что ты меня совсем не ревнуешь.
— Каждый человек волен решать для себя, сколько у него будет партнеров, — чистое вранье с моей стороны.
«Не хочу тебя ни с кем делить! Твоя измена убьет меня!» — хотела кричать на него, но в ответ только смущенно улыбнулась. А страх был. Даже руки затряслись. Вцепилась в его рубашку, чтобы он не понял этого.
— Партнеров — да. А вот любимый человек всегда один. Он всегда дорог. Поэтому нет желания размениваться на мимолетные связи. Малыш, ты для меня единственная. И с Наташкой я порвал, еще когда к Авету Тиграновичу мы ездили, — серьезно и глядя в глаза заверил Сергей.
И я ему верю.
Увольнение по собственному желанию вызвали сложности. Точнее, сложностей в самом увольнении не было, но вот над интерпретацией пришлось поработать. Наталья Александровна в очередной раз показала свой профессионализм. Ушла я из редакции по собственному желанию, но вот характеристик и рекомендаций мне получить не удалось. Ну хоть так.
Подойдя к машине, припаркованной на стоянке возле офиса, я услышала звонок телефона. Мне опять позвонил незнакомый номер. И это опять мое прошлое. Угрожающее. Разрушающее меня.
В очередной раз сбросив вызов и заблокировав номер, я долго стояла не шевелясь. В голове куча мыслей. Тараканы в голове бегают, не давая покоя. Нужно их утихомирить.
И мне это удалось.
Оказавшись перед вывеской «Нотариус», я поняла, что приняла правильное решение.
Уже через два часа я уверенно гнала машину в город своего детства. В Воскресенск. Именно здесь я жила до совершеннолетия, периодически посещая родные улицы в последние десять лет.
— Добрый день, Валентина Петровна! — я расплылась в улыбке, уверенно ставя коробку с тортом на стол.
— Машенька! Как я рада тебя видеть! Приехала, моя любимица, — женщина обняла меня крепко. Как всегда.
Этой женщиной я всегда восхищалась. Сильная духом. Волевая. Она мой наставник по жизни. Именно она помогла справиться со всеми тягостями и невзгодами. Она пыталась скрасить мое детство, подкармливая конфетами и пряниками. Она залечивала раны. Душевные и телесные. Именно она помогла мне десять лет назад в восстановлении справедливости. И я была горда, что стала причастной к ее личному счастью. Ей уже было сорок, когда она благодаря мне познакомилась с местным депутатом. Мужчина видный, женат никогда не был. Работа отнимала у него все время. А тут судьба к нему сама пришла. Я помню их взгляды в первую встречу. Еще тогда посмеялась над Валентиной Петровной.
