снах. Хотя и по этому поводу есть вопросы, поскольку этой ночью в мой сон пришел Станислав, снова прижал меня к столу, как в реальности и... Ну вообще в моем сне он не был так сдержан, как в жизни, так что я проснулась вся мокрая, будто варилась в кастрюле на конфорке пару часов, а в голове возникло еще пару вопросов. Один из которых был коротким, но очень и очень важное – какого черта?
Я сегодня даже с радостью пошла на работу, не то, чтобы я там ждала чего–то слишком приятного (ведь как можно ожидать чего–то хорошего, когда мой босс Павел Александрович?), но это был шанс переключиться на рабочие дела и отбросить все другие мысли на задний план.
А размышления мои в основном были на счет того, как поступить со Стасом, с семьей Бертран и Мишелем, который уже на крыльях любви мчался в мою страну. На малость мне даже стало плевать на босса, поскольку я оказалась в этом треугольнике, который можно было бы назвать Бермудским.
Я могла исчезнуть в нем и больше не являться той Альбиной, которой меня знали раньше. Вы хотите сказать, что я преувеличиваю и слишком обостряю ситуацию? Как бы не так. Если Бертраны узнают, что я имела неофициальную встречу со Стасом, а потом начну типа отношения с Мишелем, не подумают ли они кое–что плохое по отношению ко мне?
Если Мишель, которому определенно расписали картину так, что я его едва уже не жду под венцом с поцелуями и цветами, узнает о моем довольно странном ужине со Станиславом, какова будет его реакция на этот мой поступок? И так же на счет юриста – стоит ли принимать этот ужин как что–то привычное для него и обыденное, или все же стоит присмотреться к его реакции на меня и вообще каким–то образом пронюхать его намерения? Казалось, что от прежней, спокойной жизни уже ничего не осталось, поэтому я и говорю, что может уже никогда не быть именно той Альбины, которой я была раньше.
– Что там, много вчера было работы? – спросила я у Марины, когда мы с ней пошли на обед. Я сначала думала и сегодня вместо обеда поработать дополнительно и раньше уволиться с работы, но подумав все же решила, что времени будет достаточно, чтобы подготовиться к встрече со Стасом, к тому же стоит не забывать о себе и своем рационе, Ангелу явно не нужна больная мама.
– Если честно, то вообще не было. Свой объем работы сделала и все. – произнесла подруга, пережевывая салат и давясь хлебом. Всегда удивлялась тому, как она может есть лошадиными дозами и даже не поправляться. Если бы я столько употребляла пищи, то меня бы так расперло, что меня не то, что Павел Александрович не зажимал бы в своем кабинете, я бы вообще не смогла зайти в тот кабинет. Вроде бы и хорошая причина прибавить в весе, но надеюсь теперь у меня появился ангел–хранитель и мне не стоит будет прибегать к крайним мерам борьбы с боссом.
– Как это? Тот козел ничего не дал тебе делать или ты просто как мышь просидела целый день и пошла довольная к своему Пете? – Зная Марину, она действительно могла не привлекать внимания, когда ей то было не нужно, а потом развернуться и выпорхнуть из кабинета, как та бабочка, которая до этого была гусеницей. Ради того, чтобы включить лентяйку, девушка могла пожертвовать вниманием со стороны других.
– Во–первых, я же тебе говорила, что больше нет никакого ни Пети, ни Павла, ни Патрона, – сердито произнесла Марина, что могло означать то, что кто–то из мужиков на букву "П" довольно–таки сильно ее обидел, – а во–вторых, босс действительно ничего не дал из твоей работы. Хоть я и спрашивала его об этом. Он только недовольно отмахнулся от меня, когда я задала ему этот вопрос. Наверное, ему было не до этого.
– А что же случилось? Что–то на него это не похоже. – Не поверю, что Павел Александрович обошел возможность сбросить на кого–то дополнительную работу, как правило, он это с удовольствием делал, и это даже иногда происходило тогда, когда все работники были на месте и все работало как часы. Такое впечатление, что ему было не интересно, когда офис работал как слаженный механизм и нужно было добавить драйва.
– Да думаю, когда тебя достают со всех сторон и хотят именно так взять за твои причиндалы, то ты в последний момент думаешь о том, как кому–то хорошо насолить. – Как насолить? Какие причиндалы? О чем эта девушка сейчас говорит?
– Ты можешь нормально высказаться и наконец–то хотя бы на минуту оставить тот салат в покое? – А чтобы у подруги не было шансов выбрать салат вместо меня, потому что она такая, что может так поступить, я вытащила тарелку у нее из–под носа. Врачи вообще советуют все хорошо пережевывать, а не глотать, поэтому я еще и о ее здоровье забочусь одновременно.
– Да что тут говорить? Нашему славному боссу было не до меня и вообще ни до кого из присутствующих в офисе, потому что сначала приехала пожарная проверка, потом проверка по поводу того, не работает ли никто неофициально. Пару людей даже говорили о налоговой и что она тоже пришла поздороваться с нашим милым руководителем. Но на счет этого не уверена... Одним словом – веселый и мыльный день вчера был у Павла Александровича.
Ох, мне бы сейчас взять вилку в руки и начать запихивать эти макароны с сыром себе в рот, но я смотрю на это блюдо и кусок в рот не лезет. Я очень сомневаюсь, что такое стечение обстоятельств возможно. Не особо верится в то, что все эти проверки, которых то и не было, или о которых я не знала за все время работы здесь, не связаны с юристом, с которым я сегодня имею общий ужин. Но с другой стороны – я ведь ничего ему не сказала, точнее не сказала ему правду, тогда почему это все произошло? Он решил сыграть на опережение?
* * *
На этот общий ужин со Станиславом я собиралась так, будто мы не просто пообщаемся и
