Ознакомительная версия.
Саша оттолкнула Волкова, прижала к себе Настю, улыбнулась фотографу и сказала, кивнув на стилиста:
— Мы не с ним. Мы его вообще не знаем.
Едва тот отошел, как Насте кто-то вцепился в плечо и с силой развернул к себе.
— Ты где шляешься? — вопросил Кравиц.
— Отцепи свои пальцы от моего тела, — велела Настя.
— Ты что, пила? — принюхался Паша.
— Ах, здравствуйте! — кинулась на Кравица Саша. — Как я рада с вами познакомиться! — Она схватила другую руку продюсера и принялась энергично ее трясти. — Я сестра Насти, Саша Лемм…
Паша отвлекся, волей-неволей отпустил плечо Насти, и та под шумок убежала.
Саша же взяла Кравица под локоть и принялась верещать:
— Настя мне столько о вас рассказывала! Вы просто гений, вы герой, вы совершаете прорыв в русском кино…
— Послушайте… — Паша безуспешно пытался вырвать руку из стальной хватки Сашиных пальцев. — Да что вы привязались, в самом деле!
— Не надо обижать мою сестру, — тихо произнесла Саша, неожиданно отпустив Кравица.
Она встала напротив него и заглянула ему в глаза. Сначала ей показалось, что он испугался, но потом она увидела в его глазах такое, что тут уже ей стало не по себе. Они были черные, как мрак, глубокие и опасные. Его взгляд затягивал, обжигал и вытягивал из души все тепло и всю уверенность. «Не отводи глаза, не отводи глаза», — повторяла про себя Саша, но отчаянно желала капитулировать.
Наконец он усмехнулся и сказал, наклонившись к ее уху:
— Не шути со мной… детка.
И тут они оба вздрогнули и повернулись к сцене.
Мальчиковая группа с удивлением смотрела на Настю, которая забралась на сцену, отобрала у солиста микрофон и заявила, что будет петь.
— Дарю эту песню моей любимой группе. — Настя обвела рукой слегка обалдевших «мальчиков». — Извините, не помню, как она называется…
По залу прокатился смешок. Ярость на лице Кравица постепенно сменялась удовлетворением. Он как будто что-то надумал и был доволен тем, что получалось.
— В общем, песня про «Айсберг»! — объявила Настя.
Музыканты вяло заиграли, а она запела сильным и красивым голосом, хоть и фальшиво. Несмотря на то что ее появление вызвало легкий шок, она пела с таким чувством и так уморительно заигрывала с «мальчиками», которые все никак не могли понять, что же им делать, что слегка обалдевшие зрители развеселились и поддержали самозванку — размахивали руками, светили зажигалками и от души хлопали в ладоши.
Телеоператоры, которых несколько утомили назойливые пиарщики группы, немедленно пообещали себе, что именно этот момент войдет в ленту новостей, а журналисты уже сочиняли в душе остроумные пассажи и скандальные заголовки.
Большинству каналов и газет слегка приплатили — не за лестный отзыв, нет, это дорого, но за то, что информация о выпуске нового альбома появится в новостях, так что телевизионщики и пресса околачивались здесь не потому, что очень уж любили претенциозную группу потолстевших и забуревших мальчиков, а потому, что начальство велело. К тому же журналистов здесь не уважали: им накрыли скромный стол с водкой и дешевым вином, загнали в угол, а пиарщики ходили кругом, как овчарки, и бубнили о том, что последний альбом любимой народом группы — это прорыв, и прочую рекламную ерундень, от которой у любого нормального человека челюсти сводит…
— Ты мне надоел! — заявила Настя Паше, когда под шквал аплодисментов спустилась со сцены. — Просто не могу тебя больше видеть! — Она закинула руку ему на плечо и глотнула текилы из бутылки.
— Почему ты пьешь только текилу? — спросила невысокая брюнетка, которая проходила мимо, но остановилась полюбоваться на отважную Настю.
Настя уставилась на нее и ответила после небольшой паузы:
— Волшебный напиток!
Саша расхохоталась. Это была чистая правда. Только настоящую, домашнюю текилу им привозили из Мексики — со знакомыми, на частном самолете, и она была… другой. Ее делал знакомый шаман — занятный старик, который, казалось, уже лет двадцать ходит в одном и том же пончо, потрепанных левайсах и сандалиях «Экко». От первой же рюмки его самогонки казалось, что все вокруг начинает искриться, как феи в диснеевских мультиках, и этот эффект невозможно было сравнить с кайфом от заурядной, промышленной текилы. Но, верные привычке, девушки пили либо ее, либо коньяк — в коньяке была своя, особенная магия, но не тусовочная, а домашняя, каминная.
— Я что-то пропустила? — удивилась девушка.
Настя замахала руками:
— Извини, это семейные шутки… Ладно, я в туалет… — Она сунула бутылку Саше и ушла, пританцовывая.
Кравиц посмотрел на Сашу. Саша посмотрела на Кравица.
— Что происходит? — спросила она.
Тот поднял брови, выражая непонимание.
— Вы же как-то особенно относитесь к моей сестре. Вы что-то задумали.
— Саша, это хорошо, когда родственники беспокоятся друг о друге, но паранойя еще никому не помогала жить, — с фальшивой улыбкой ответил Паша.
— Все, что вы сейчас сказали, — вранье, — прищурилась Саша. — Вы не тот, за кого себя выдаете.
— О, черт! — взвыл Паша. — С вами все в порядке? Температура в норме?
— Ладно, — Саша махнула рукой. — Я и не ожидала откровений…
Она отвернулась от продюсера и тоже приложилась к бутылке. Она знала, она видела: все, что он собой представляет, — подделка. Кино, деньги, успех его не волновали. Что-то другое его волновало. А вот что?.. Но Саша не могла бы сказать, откуда она это знает, она просто знала. Все-таки недаром же мать у нее ясновидящая… Саша напрягалась, заставляла себя сосредоточиться, но ничего не выходило — она не могла заглянуть дальше своих подозрений. Кстати! Если бы она была не права, он бы ответил ей не так, по-другому. Удивился бы, что ли. Но Паша даже глазом не моргнул — так, сделал вид, и то неубедительно…
— Валим отсюда? — спросила из-за ее спины Настя.
— А что ты вообще знаешь об этом Кравице? — поинтересовалась Саша.
Настя вдруг остановилась и хлопнула ладонью по лбу.
— Ничего! — воскликнула она. — Назад!
Она схватила Сашу за руку и потащила обратно.
— Паш! — обратилась Настя к Кравицу, когда обнаружила его в толпе. — А давай поедем к тебе в гости!
— Э-э… — растерялся продюсер. — Почему?
Настя всплеснула руками:
— Представь себе, хочу узнать тебя поближе!
— Ну… — казалось, тот растерялся, — давай.
— Прямо сейчас, — добавила Настя.
Саша, которая в лучшем случае надеялась, что сестра попробует навести справки о Кравице у знакомых, не горела желанием тащиться к нему домой, но и бросать сестру тоже не собиралась. С унылым видом она поплелась за ними, села на заднее сиденье «Ягуара» и принялась молча курить в окно.
Ознакомительная версия.
