Постепенно начали зажигаться фонари, и по улицам заструился желтоватый отблеск, вспыхивая сотней маленьких пожаров в окнах домов.
Слова были не нужны. Достаточно мыслей. И Ирина думала. Думала о только что сказанном. Было немного странно, что они с Мариной настолько спокойно обсуждали жизнь после смерти. После Марининой смерти… Но именно в этих словах чувствовалась какая-то уверенность в завтрашнем дне. В том, что жизнь, связанная с Мариной, не исчезнет с ее уходом, а будет продолжаться, неся на себе отпечаток прожитых ею лет.
Человеческая жизнь мгновенна, неразличима в веках. Но судьба каждого бесценна, потому что связана с существованием множества других людей, фактов, событий. Выпав из общей, уже сложившейся картины мироздания, одна-единственная судьба может изменить не только ход жизни родных и близких людей, но и всей истории, а соответственно десятков, сотен, тысяч, а может, и миллионов людей.
Ирину разбудила трель мобильного телефона. Она посмотрела на часы и скорчила недовольную гримасу. Было семь утра, слишком рано для звонков.
Однако уже в следующую секунду она схватила трубку, сообразив, что может звонить муж, который остался присматривать за детьми и вызволять из тюрьмы ее подругу — совершенно чужую для него женщину.
— Алло? — взволнованно проговорила она.
— Доброе утро, Ирина! — раздался в ответ веселый знакомый голос.
Сердце Иры ухнуло и быстро застучало. Она моментально забыла про детей, мужа, подругу… Это был Карлос!
— Доброе утро! — игриво ответила она.
— Я тебя случайно не разбудил? — поинтересовался Карлос.
— Нет-нет! — солгала Ира. — Я уже давно встала.
— Почему же тебе не спится?
— На новом месте всегда немного беспокойно, — Ирина не нашла других слов для ответа.
— Где ты остановилась?
— В «Ритце».
— Хороший выбор.
— Да, мне очень нравится эта гостиница. В ней все дышит историей.
— Ты права. «Ритц» основали по приказанию короля Альфонсо Тринадцатого. Так что отель повидал на своем веку немало событий, знатных вельмож и известных личностей.
— Будем считать, что прикоснулась к миру великих, — пошутила Ирина. — Может, пока здесь живу, на меня снизойдет какое-нибудь великое озарение. Все-таки энергетика умных и успешных людей должна здесь оставаться.
— Насчет энергетики ничего сказать не могу, но вот кухня в этом отеле прекрасная! Я люблю здешний ресторан во внутреннем дворе, который смотрит на музей Прадо.
— О! — воскликнула Марина. — Значит, Прадо здесь совсем рядом?
— Минут пять пешком, — задумчиво ответил Карлос. — Еще рядом с тобой замечательный парк Ретиро. Раньше туда имели доступ только знатные семьи. Так что, прогуливаясь по парку, можешь вообразить себя дамой благородных кровей. Кстати, можешь заглянуть в Музей королевы Софии и Музей Тиссена-Борнемисы. Вместе с музеем Прадо они образуют так называемый «мадридский треугольник искусств».
— Сегодня обязательно схожу в Прадо. Если будет время, может, прогуляюсь и в парке, — скорее для себя, нежели для Карлоса, сказала Ира.
— Я бы с удовольствием присоединился к тебе, но у меня много работы, — сокрушенно вздохнул Карлос. — Однако я звоню, чтобы пригласить тебя на ужин. Как на это смотришь?
Ирина ликовала. Возникло желание запеть в голос, кружась по комнате, но она сдержалась и, с трудом подавив довольные нотки, спокойно произнесла:
— Хорошо. Я сегодня вечером свободна, так что принимаю твое предложение.
— Замечательно! — Ирина услышала в трубке, как Карлос выдохнул с облегчением. Видимо, он волновался и не был уверен, что его новая знакомая примет приглашение. — Тогда я заеду за тобой около семи.
— Договорились. До вечера, — прощебетала Ира и, положив трубку, сделала то, о чем уже несколько минут мечтала: встав перед зеркалом и придав лицу одухотворенный вид, сложила ладони и пропела зычным сильным голосом: — О со-оле! О со-оле мио! Стай фронт а те-е-е! Стай фро-о-онт а те-е-е…
Насладившись элегантным, неспешным, а также очень вкусным завтраком в отеле, Ирина решила начать свой день с прогулки по парку.
Парк Ретиро раскинулся в самом центре Мадрида, снабжая город необходимым кислородом и давая местным жителям возможность укрыться от жаркого полуденного солнца. Стройные аллеи, вдоль которых росли высокие столетние деревья, разбегались в разные стороны от центрального пруда, по которому уже с самого утра вальяжно кружились разноцветные лодки. На берегу озера была воздвигнута полукруглая колоннада, обрамляющая памятник королю Альфонсу Двенадцатому.
Ирина не спеша прогуливалась по аллеям, иногда заглядывая в предусмотрительно захваченный с собой путеводитель. Как и говорил Карлос, в свое время это был придворный парк, примыкающий к дворцу Буэн-Ретиро. Он служил местом королевских увеселений, праздничных балов, театральных представлений. Простой люд получил доступ в парк лишь в конце девятнадцатого века.
Ирина пробежала глазами до конца страницы, чтобы найти информацию о дворце, но, к большому сожалению, прочла, что он был разрушен. Однако путеводитель сообщал о наличии двух других дворцов: кирпичного и хрустального, которые были построены к международной выставке, проходившей в Мадриде.
Побродив по парку около часа и заметно устав, Ирина решила отдохнуть. Она нашла одинокую лавочку в розовом саду. Невдалеке была детская площадка. Маленькие карапузы осторожно вышагивали вдоль песочницы, хватаясь за ее края, чтобы не потерять равновесие. Они забавно лепетали испанские слова, проглатывая незаменимую букву «р». Детки постарше лихо носились взад и вперед, звонко смеясь и крича.
Тоска по собственным детям медленно и неторопливо, словно змея, заползала в сердце Ирины, отравляя ее своим ядом и лишая душевного покоя. Она очень соскучилась по своим деткам, ведь не видела их уже несколько недель. Время перед отлетом в Мадрид было не в счет.
Последнее время Ирина занималась лишь решением чужих проблем, совершенно забросив семью. И если мнение мужа ее в данный момент интересовало меньше всего, то долгое отсутствие контакта с детьми задевало за живое. Она не привыкла к тому, чтобы ее дети жили без нее, она всегда была в курсе даже самых малейших их забот и проблем. Теперь же Ирина испугалась, что долгое путешествие может отдалить малышей от нее. Они научатся обходиться без мамы, привыкнут к этому и больше не будут нуждаться в ней.
Ирина разрывалась. Ее терзали противоречивые желания: то она хотела все бросить и вернуться к детям, то отметала эту мысль, поскольку должна была помочь подруге, то вдруг вспоминала о Карлосе и уговаривала себя повременить с принятием окончательного решения.
