— Если вы не оставите эту даму в покое, я с вами разберусь, — угрожающе говорит джентльмен с седыми усами.
«Конский хвост» вскакивает с кресла. Лицо его краснеет и искажается от ярости. Он бросается с кулаками на усатого, и я слышу возгласы ужаса, раздающиеся со стороны зрителей, то есть пассажиров. «Конский хвост» хватает усатого за горло и начинает его душить. Сидящая рядом с жертвой худенькая женщина вопит во всю силу своих легких:
— Помогите! Остановите его кто-нибудь! Он убивает моего мужа!
К нам присоединяется старшая стюардесса. Пассажиры встают со своих мест. Кто-то из осторожности отходит назад, но некоторые, наоборот, подходят поближе, чтобы не пропустить захватывающие подробности схватки. «Конский хвост» сжимает руки все крепче, и лицо усатого приобретает малиновый оттенок.
Я проталкиваюсь через толпу и несусь к кабине экипажа. Бегом через салон первого класса, где богатые и знаменитые не спеша тянут шампанское, совершенно не представляя себе, что за ужас творится в соседнем салоне. Я торопливо набираю код на замке и врываюсь в кабину экипажа.
Капитан смотрит на меня с изумлением:
— Все в порядке, Энни?
— Нет, сэр, не в порядке! — Я вытряхиваю на пол содержимое сумки, где находятся всякие специальные предметы для безопасности полета, в том числе и наручники. Прежде я ими никогда не пользовалась. — У нас на борту псих!
— Это тот, который…
— Да, тот самый, — сердито говорю я, и мне очень хочется напомнить ему, что если бы кто-нибудь послушал меня там, в Чикаго, то этого кошмара удалось бы избежать.
— Ты собираешься заковать его в наручники?
— Надеюсь, вы дадите мне на это разрешение? — спрашиваю я таким тоном, что все понимают — даже если командир экипажа будет возражать, я все равно еде-лаю по-своему. Он молча кивает, и я бегу обратно в салон, спрятав наручники под фартуком. Вернувшись к месту битвы, я с облегчением вижу, что двое мужчин из числа пассажиров оторвали пьяного негодяя от усатого и бедняга обмяк в кресле, растирая шею.
«Конский хвост» увидел меня и кричит:
— Эй, красотка, как хорошо, что ты вернулась! Убери от меня этих придурков!
— Ладно, тогда я сама буду вас держать. Давайте руку, — ласково говорю я.
Он с готовностью протягивает мне свою потную конечность, я хватаю его за руку, заламываю ее за спину и быстро надеваю браслет наручника.
— А теперь вторую руку, мистер! — рявкаю я, мгновенно отбросив всякую вежливость.
Все вокруг застывают и молча смотрят на нас. «Конский хвост» тоже теряется, и, кажется, до него наконец доходит, что шутки кончились. Он дает мне вторую руку, и я защелкиваю наручники. Металлический лязг, громко прозвучавший в тишине салона, знаменует конец беспорядков. Я вздыхаю с облегчением и вдруг понимаю, что у меня дрожат колени и кружится голова. Хватаюсь за спинки кресел и пытаюсь быстренько прийти в себя. Не хватает только в обморок упасть, вот все порадуются! Спектакль продолжается! Ну уж нет. Вдох-выдох, еще раз. Наверное, я смогу добраться до кухни. И тут раздастся высокий и пронзительный голос:
— А куда, черт возьми, вы засунули мое верблюжье пальто, хотела бы я знать?
Правило тринадцатое. Если имеешь дело с пассажирами, никогда не смешивай работу и удовольствие.
— О! Какой сюрприз, мистер Кейн! — Я с радостью приветствовала первого пассажира на раннем рейсе до Брюсселя. — Последнее время вы очень много летаете.
Честно сказать, увидев Оливера Кейна, я испытала скорее шок, чем удивление. Причиной шока было понимание того, как сильно волнует меня присутствие этого человека, и негодование на себя за то, что никак не получается изжить подобные непозволительные эмоции. Если бы мы находились в идеальном мире, то Оливер, без сомнения, стал бы моим идеальным мужчиной. Но он для меня недостижим, поэтому я себя в его присутствии ощущаю неловко и стесненно.
Кроме того, я чувствую, что он флиртует со мной. А он счастливо женат и не должен этого делать. Или это все мое разыгравшееся воображение? А если он действительно флиртует со мной, то становится ли он подлецом, потому что пусть и мысленно, но изменяет своей жене?
— Только представьте себе, сколько бонусных миль я накапливаю, — улыбаясь говорит он. — Но если честно, то я очень рад вас видеть, Энни. А скажите-ка, не вас ли показывали в новостях вчера вечером?
— Ой, не надо, пожалуйста! — Я игриво погрозила ему пальцем. Вообще-то я не должна поощрять его и стараюсь не делать этого. Нужно обращаться с мистером Кейном как с остальными, как будто он просто один из пассажиров. Вот только при виде других пассажиров у меня не слабеют колени. Как бы мне хотелось иметь больше воли и самообладания!
— Я думаю, тот парень получил по заслугам, а вы вели себя просто молодцом. Не каждый смог бы действовать столь решительно в такой трудной ситуации.
В том, что «конский хвост» получил по заслугам, я тоже не сомневалась. И честно сказать, когда судья приговорил его к тюремному сроку за то безобразие, которое он устроил на борту самолета, я испытала чувство глубокого удовлетворения. В конце концов, этот пьяный тип безответственно подверг риску жизни и безопасность многих людей. А меня напугал просто до полусмерти. И не просто напугал. Раньше я любила летать, но теперь, поднимаясь на борт, я не испытываю ничего, кроме тревоги. Если это не пройдет и спокойствие не вернется ко мне, то с полетами придется завязывать.
— Кое-кто считает, что три месяца тюрьмы многовато, — говорю я, стараясь, чтобы голос звучал легко и уверенно, — но лично я уверена, что это в самый раз, чтобы другим неповадно было. Представляете, он накачался не только алкоголем. Анализ крови показал, что мужчина также был под воздействием наркотиков. Он и прежде отбывал срок за что-то подобное. Полагаю, сотрудники аэропорта вообще не должны были пускать его в самолет. Он перепугал всех до смерти. И меня в том числе.
Тут мы с мистером Кейном замечаем, что за ним уже выстроилась очередь из людей, которые хотели бы попасть на свои места. Оливер садится в кресло и насмешливо наблюдает, как в салон грузится делегация каких-то надутых политиков, обменивающихся громогласными и ничего не значащими заявлениями. Я улыбаюсь, приветствуя пассажиров и без конца повторяю: «здравствуйте» и «доброе утро». И время, от времени бросаю быстрый взгляд на Оливера. Он с сосредоточенным видом листает «Айриш тайме», и я опять думаю о том, как он хорош. «Боже, да что же это? Где моя сила воли? Этот человек не для тебя, Энни!»
Полет выдался непростым, но это все же утренний рейс, им летают в основном бизнесмены, которые думают о делах и не требуют чего-то особенного. Совсем иная картина будет на дневном рейсе, когда их места займут политики, которые обожают наливаться спиртным, причем делают это на деньги налогоплательщиков.
