Ознакомительная версия.
Теща тоже замерла, уставилась с удивлением и страхом на экран.
— Ой, не дай бог… — смятенно пробормотала пожилая женщина. — Мало я этих экстренных выпусков слышала!
Заставка исчезла, появилась диктор. Поначалу Егор не понял, чего та тараторит, а потом до его сознания дошло — очередной теракт в Москве.
— …как сообщают наши корреспонденты, взрыв произошел на перегоне, внутри тоннеля. Людей со станций эвакуируют. Расчеты пожарной и «Скорой помощи» приехали к месту происшествия, этот район оцеплен… ситуация осложняется еще тем, что во время взрыва произошло обрушение свода тоннеля с обеих сторон, и к самому поезду подобраться невозможно. Спасатели расчищают завал…
— Это где? — прошептала теща. — Это у нас опять?!
— Тихо, тихо… — Егор повернул телевизор к себе, уставился в лицо дикторше. — Да я понял! Ты скажи, где это? Где?!
Ведущая с экрана все той же скороговоркой произнесла название ветки метро и тех станций, между которыми произошел теракт.
От сковороды шел чад. Егор повернулся к теще. Та смотрела на него. Они произнесли одновременно:
— Лида?!
Несколько мгновений они оба молчали. От сковородки валил уже черный, едкий дым. Егор встряхнулся, выключил конфорку, заставил тещу сесть и произнес твердым голосом, обращаясь по большей части к себе:
— Еще ничего не известно. Паниковать рано. Может, Лида еще у себя в лаборатории. А может, она в другом поезде. В другом вагоне, не в том, где взрыв. Может, с ней все в порядке. Очень, очень маленькая вероятность, что Лида оказалась в самом эпицентре взрыва! Да этого быть не может!
Егор выхватил из кармана пиджака сотовый. Но — короткие гудки. Линия была перегружена, что ли? Он принялся звонить по городскому Лиде на работу, и тоже без результата — занято. Вероятно, весь город был уже охвачен тревогой, и тысячи людей пытались дозвониться до своих близких.
Но не сидеть же дома, не ждать у моря погоды? Егор решительно не умел бездействовать.
— Вера Петровна. Короче. Сходите за Васькой в школу, потом возвращайтесь, дома сидите с ним. Я поеду к Лиде, в лабораторию. И не вздумайте переживать раньше времени! Может, она уже вернется скоро, слышите! Может, я ее по дороге уже встречу…
Егор выскочил из дома. Сел в машину, направил ее в сторону метро. Пока ехал, все высматривал Лиду — не идет ли? Она именно этой дорогой всегда возвращалась…
Но нет, сердце ни разу не вздрогнуло, когда он скользил взглядом по прохожим. Егор доехал до метро, помедлил минут пять, глядя, как из дверей выскакивают наружу взволнованные, испуганные пассажиры (плохие новости узнаются быстро!), потом нажал на педаль газа.
Смог доехать лишь до Садового, а там машины стояли. Бросил авто, а дальше — на своих двоих, бегом.
Город лихорадило — гудели автомобильные клаксоны, до ушей доносились обрывки чужих разговоров — все о том же, о страшном, что произошло сегодня в метро.
Еще дальше движение было вовсе перекрыто. Сплошным потоком навстречу двигались люди (поскольку ближайшие станции метро были закрыты на вход). Егор, наконец, оказался у здания, где находилась лаборатория, в которой работала Лида. Испуганный вахтер на входе сообщил, что все сотрудники давно ушли.
Егор рысью обежал весь район, все улочки. Площадь, на которой находилось метро (та самая станция, которой обычно пользовалась Лида) — была перекрыта. Гул вертолетов, завывание сирен, топот бегущего взвода полицейских…
Никто ничего толком не знал. И ни хрена не видно, что там, возле метро, творится. Хаос.
С того момента, как Лида предположительно покинула место своей работы, прошло довольно много времени. Либо Лида уже дома, либо она — там. Там, где случился взрыв и обвал.
Егор выбрался из толпы, принялся звонить домой.
Долго линия была занята. Наконец, получилось — теща сняла трубку и сообщила, что за Васькой она сходила в школу, а вот Лиды до сих пор нет. Голос у пожилой женщины дрожал.
Сердце у Егора сжалось. Он, как мог, успокоил тещу, затем принялся обходить площадь вокруг, вдоль оцепления — в надежде подобраться ближе к станции и увидеть, что там творится.
«С Лидой все в порядке… Даже если она там, то с ней все в порядке! Поезд, в котором она ехала, просто заблокирован. Скоро его откопают, и люди смогут выйти. И она тоже…»
В толпе были любопытствующие, и те, которые тоже искали своих родных.
— В Склиф, если что, повезут…
— Может, уже там!
— Какой там, завал-то еще не расчистили, новости слушайте!
— Это не люди, это не люди… те, кто этот взрыв устроил!
— А помните, два года назад, тоже в центре…
Толпа вокруг бурлила, полнилась слухами.
Егор снова пытался звонить домой, затем всем своим знакомым, которые могли хоть как-то помочь.
Короткие гудки. Потом отозвался один из номеров — Пашка Самойлов, бывший одноклассник (вот сколько от них пользы, от встреч выпускников) обещал перезвонить, как только узнает что-либо. Пашка был сейчас большим начальником в органах внутренних дел.
Еще через час Егору опять удалось дозвониться домой. И опять теща тихо плакала — Лиды нет до сих пор…
Еще через некоторое время стало известно — спасатели почти расчистили завал и подобрались к поезду, в котором произошел взрыв.
Звонок.
— Алло!
Пашка Самойлов:
— Егор, я тут, на месте. У меня есть возможность пройти за оцепление. Подходи к посту, тебя пропустят, я дал распоряжение…
Молоденький лейтенант, когда Егор назвал свою фамилию, схватил его за локоть потащил за собой.
Самойлов ждал его за рядами автобусов.
— Егор, сейчас началась эвакуация пострадавших… Я буду наблюдать, сообщу, если кого похожего на твою Лиду увижу…
— Молодая, красивая, тоненькая, невысокая она. Волосы белые, длинные, вьющиеся!
— Понял! Наблюдай отсюда, ближе не пустят, там еще одно оцепление. Посторонним туда нельзя, слышишь?
Половину слов Егор не разобрал — гудел приземляющийся на площадь вертолет.
Происходящее напоминало ночной кошмар.
Скоро из дверей метро под руки стали быстро выводить людей — в пыли, в саже, изодранной одежде, с потеками крови, но живых! Егор жадно вглядывался (было довольно далеко), искал среди спасенных Лиду.
И ждал — ну где же она?
Спасатели выносили людей на носилках, где-то там носился Самойлов — он обещал дать Егору знать, если найдет кого-то похожего на Лиду.
Эвакуация шла стремительно, раненых быстро грузили в «Скорые» и увозили.
Носилки. Еще носилки. Черные целлофановые пакеты. Да сколько же их?
Егор вдруг понял, что живых там не осталось. Теперь выносят только мертвых. А это значило…
Ознакомительная версия.
