Саше стало совсем грустно — страшные слова… Особенно когда их произносит прекрасная, созданная для любви женщина.
Приехали. Остановились у роскошного дома. Пассажирка протянула хризантему Саше:
— Это вам! С Новым годом! Желаю, чтобы в вашем новогоднем такси ездили только счастливые женщины!
Саше хотелось ей что-то сказать, чем-то помочь, но все, что она могла, — это долго смотреть ей вслед и просить кого-то, чтобы конкретно у этой женщины, созданной для любви, все наладилось, выправилось.
***
Новый год не предотвратить, от него не уклониться, его не переждать.
Веселые мотивчики «Джингл беллз» резали, как ножом по сердцу, праздничная иллюминация в витринах магазинов не радовала, а раздражала, и любое напоминание о милом, семейном празднике лишь подчеркивало степень Сашиного одиночества. Ее настроение стало стремительно ухудшаться еще тридцатого декабря. Мысль, что в прежние, лучшие, годы она в этот день находилась бы где-нибудь далеко от России, только усиливала отчаяние.
Тридцать первого утром ей поплохело окончательно и бесповоротно. Она, впрочем, честно попыталась поднять настроение, купила салаты в кулинарии ближайшего супермаркета, накрыла стол, налила себе шампанского, включила диск с «Иронией судьбы». Салаты оказались невкусными, шампанское теплым (вдобавок ко всему полбутылки вылилось, облив гадкой пеной потолок и стену), общество Жени Лукашина утратило новизну и привлекательность за давностью лет.
Скучно.
Саша прошлась по списку. Звонок маме, отцу, Кате, Ане. Всех поздравила, всем дежурно пожелала счастья, непременно нового и много. Говорить старалась придурочным, нарочито веселым голосом. «Где встречаю Новый год? О! Хороший вопрос. В милой компании, у нас тут так весело!»
Все, обязательная программа закончена, теперь переходим к произвольным выступлениям. Что у нас на десерт? Нет, сидения за столом у телевизора она не вынесет. Бессмысленно пялиться в телик или себе самой подливать шампанское? Увольте!
Пожалуй, — она пойдет работать. День сегодня беспокойный, гражданам надо встречать Новый год, всюду нужно поспеть, значит, потребность в такси возрастает, хоть заработать можно.
До вечера Саша развозила счастливых пассажиров, которые ехали в гости, с детьми и подарками. Часам к семи она устала, и решила, что возьмет последнего пассажира и двинется домой.
— С наступающим! — сказала Саша.
Ее красивая, ухоженная пассажирка улыбнулась. Вот только улыбка была усталой и растерянной.
— А я уже встретила Новый год!
— Как? — удивилась Саша.
Дама пожала плечами.
— Вот так! Десять лет я встречаю Новый год в четыре часа дня. — И после паузы добавила: — Ничего не поделаешь. Мой любимый мужчина давно и безнадежно женат, и встречает Новый год в кругу семьи. Поэтому я придумала вариант, подходящий для всех. Тридцать первого декабря в четыре часа я накрываю стол, перевожу стрелки на двенадцать часов, и мы с ним вдвоем встречаем Новый год. У меня даже диск записан с курантами. Мы целуемся, поздравляем друг друга, а потом он уходит. И так уже десять лет…
— Здорово, — произнесла Саша, чтобы хоть что-то сказать.
— Нет, — дама покачала головой, — это грустно, и больно. Иногда мне хочется только из-за Нового года разорвать наши отношения.
— А почему не разрываете?
Пассажирка усмехнулась.
— Я не могу без него жить. Просто не могу без него жить.
…Саша остановилась возле площади. Елка светилась огнями, шел снег. До Нового года оставалось несколько часов. Какой все-таки коварный праздник… Нам ведь еще в детстве внушают про новогодние чудеса, и мы в них верим.
Саша вдруг вспомнила новогодний вечер из детства.
Она ждала отца, как вообще может ждать десятилетняя девочка самого дорогого и важного в ее жизни человека. Отец позвонил за два часа до Нового года. Мать передала ей трубку.
— С Новым годом, малыш! — сказал, смеясь, веселый отец.
— Ты не приедешь?
Он смутился.
— Извини, малыш, в другой раз. У нас еще будет много праздников. Кстати, я приготовил для тебя отличный подарок!
Странно… Ей десять лет, она в теплом доме с мамой и тетей, за праздничным столом, а возникло ощущение, что она в белом поле. Одна. И не знает куда идти…
Вот как сейчас.
«Ну ладно, Саша, тебе уже не десять лет, и ты не маленькая девочка, ведь научилась чему-то… Наверное… Хотя, не уверена».
Куда прикажете засунуть опасные мысли о том, что в новогодний вечер судьба вдруг возьмет, да и погладит по голове, окажется благосклонна, одарит каким-нибудь чудом?!
Ругаешь себя: «Не будь дурой, выкинь эти глупости из головы, не жди ничего!», а все равно ждешь. Будто что-то может случиться — перемениться; например, на том перекрестке она увидит рыцаря на белом коне. И когда мы поравняемся на светофоре, рыцарь скажет: «Девушка, а давайте вы ко мне сигайте на коня, и мы поскачем вместе в наше прекрасное будущее!»
На светофоре стоял автомобиль «Опель». Ни коня, ни принца. Саша вдруг ощутила невероятную усталость и поехала домой.
Дома она всплакнула.
«Не могу больше. Мой запас солнца, моря, смешинок из детства иссяк. Я иссохшее, мертвое дерево. Я очень устала, и не знаю, как жить дальше. Я подумаю об этом уже в следующем году».
Ей вдруг стало совсем плохо, так, что впору вбивать себе в голову гвозди.
Она лежала на диване и не могла найти силы даже для того, чтобы встать. Казалось, что из нее выходит жизнь… Потихонечку, по чуть-чуть.
И тут Саша вспомнила про свечу, которую ей подарил чудаковатый пассажир Михалыч. Что он тогда сказал? «Зажги свечу, когда станет совсем плохо».
Саша сползла с дивана, нашла свечу в письменном столе и зажгла. Во цирк — лежит с зажженной свечой, как покойник перед отпеванием. Совсем рехнулась тетенька. А между прочим, через час Новый год. Самое время проводить старый год и вспомнить все, что в нем было.
Сейчас, в этот новогодний вечер, ей казалось, что между осенью, когда ее жизнь так резко изменилась, и этим вечером на излете года пролегла вечность, а может, даже две вечности или вообще несколько.
Неожиданно зазвонил ее сотовый телефон.
— Привет! — сказал Максим.
Она замерла, сжав свечу в руках.
— Максим, я же просила не звонить мне…
— Саша, нам надо встретиться!
— Извини, не могу. У меня дела.
— Какие дела?
— Я… У меня пассажиры. А потом я встречаю Новый год у сестры.
— К черту дела, к черту сестру. Нам надо встретиться!
— Что-то случилось?
— Да, случилось! Я люблю тебя, Саша! Я люблю тебя, понимаешь? Сейчас приеду и проткну колеса у твоей Масяни, и никуда ты больше от меня не уедешь!
— Эй! Не протыкай! С ума сошел?!
— Сошел! Говорю же: я люблю тебя. Сколько раз еще тебе повторить?
— Почтовый ящик, а в нем письмо: «Я вас люблю». И вот и все.
— Это что?
— Стишок. Написал маленький мальчик. Ты где?
— На улице, у своего дома, ну, то есть уже не у своего, поскольку я там больше не живу. Кстати, хотел тебя спросить — не сможешь меня подвезти?
— А что, собственный «Хаммер» тебе уже не подходит?
— Я его жене оставил. Нет ничего нелепее — изящная блондинка в грубой брутальной машине, но раз она попросила разделить имущество, почему бы и нет… А на тралике ездить я пока не привык. Надо начинать, наверное.
— Стой там, где стоишь, и никуда не уходи! — крикнула Саша, вытирая слезы. — Я быстро!
Он сидел на лавочке у подъезда. С небольшим чемоданом.
— Максим, у меня один вопрос… Почему?
— Причину первую я уже озвучил. Я люблю тебя. Люблю тебя. Заметь, никогда в жизни я не пришлю тебе сообщение с подобным признанием. Причина вторая… Надоело быть атлантом. Один небо не удержишь. Чуть-чуть ослабил тягу, и оно раз — накрыло нас обоих. Не обращай внимания, я слегка контужен его обломками. Тебе достаточно двух причин?
