— Нин, — я потянулся к ней, желая... не обнять, нет. Хотя бы коснуться!
— Я не-на-ви-жу тебя, — сказала она, четко выговаривая каждый слог. — Всю жизнь ты причиняешь мне боль! С самого детства. Это не любовь, Артём! Это ненависть, которую мы оба ошибочно принимали за любовь. Я ненавижу тебя, и ты меня тоже.
Я хотел возразить, я хотел... Но она закрыла лицо руками, вжалась в подушку.
— Нина, — предпринял я ещё одну, отчаянную попытку. От моего прикосновения она дернулась, как от удара током. И словно окаменела...
— Уходи! — услышал я приглушенный, лишенный эмоций голос.
Впервые за всю жизнь я не знал, что сказать. Я молча встал, как сомнамбула переставляя ноги. На пороге гостиной замер, сглотнул и хотел оглянуться. Хотел посмотреть на нее, запомнить! Но не стал... Не хватило духу.
— Я люблю тебя, Нин, — сказал я как можно громче, надеясь, что она услышит.
Глава 15. Нина
Когда он ушел, я позволила себе подняться с дивана. Горло саднило. Подушка, промокшая насквозь от моих слез, как будто шрам, отпечаталась на щеке. Я не хотела смотреть в зеркало. Было страшно увидеть там себя!
«Вот и всё», — думала я, — «на этот раз точно всё».
Из офиса я ушла без отработки, наплевав на последствия. Зойка уже не плакала, мама — не переживала. Кажется, все смирились с моим отъездом, не выражая особого восторга. И только Юрка, услышав весть о скорой встрече, заверил меня, что я ни на секунду не пожалею об этом решении.
Глава 16. Артём
«Я — трус! Я — кусок дерьма! Я обидел её!», — думал я, порываясь, как обычно, всё исправить. Еще надеясь, что это возможно! Но, когда период самобичевания подошел к концу, наступило смирение.
«Возможно, так лучше», — подсказывал внутренний голос, — «Если ты такое говно, ей будет лучше без тебя. Хватит портить ей жизнь! Отпусти!». И я отпустил. Разжал ладонь, и отпустил...
И первое время эта вновь обретенная свобода окрыляла. Стало легче дышать! Такое бывает. В медицине этот феномен называют ремиссией.
Глава 17. Нина
Жизнь на острове немногим отличалась от отпуска. Устав от безделья, я устроилась в турагентство. Юра существовал в параллельной вселенной цифр и символов. В основном мне приходилось общаться с его спиной! Однако, выныривая из компьютерных раскопок, он старался компенсировать дефицит внимания.
Одним из преимуществ было наличие вокруг странных людей. К примеру, Виталик и Лера, жившие по-соседству... У этой пары противоречивым было все, начиная с имен! Рыжеволосая огненная фурия по имени Виталина занималась йогой, а её спутник, Валерий, дайвер со стажем, открыл для меня подводный мир.
После первого погружения я утратила дар речи. И словно рыба, выброшенная на берег, беззвучно открывала рот, не в силах выразить словами пережитые эмоции.
Отныне при каждом удобном случае я брала с собой набор «юного ныряльщика» и спешила на пляж. Уже не боясь глубины, я оплывала каменный выступ, и замирала, захваченная восторгом! На дне, возвышаясь подобно каменным сталактитам, стояли коралловые заросли. Между ними, курсируя в непрерывном безостановочном трафике, двигались стаи рыб. «Вот бы отрастить себе хвост», — думала я, — «чтобы остаться здесь навсегда».
Виталина периодически составляла мне компанию. Правда плавать она не любила! Её излюбленным развлечением было шокировать местную публику своим неповторимым «топлес».
— Присоединяйся, Нин! — подмигивала соседка, избавляясь от лифа.
— Нет уж, спасибо! — вздыхала я, натираясь солнцезащитным кремом.
— Ну и зря! — парировала Вита, отбрасывая назад огненную гриву. — Загар должен быть ровным.
Она без смущения демонстрировала свою пышную, сочную грудь, аппетитного шоколадного цвета. Возможно, я стеснялась повторить её подвиг еще и потому, что мои формы значительно уступали.
— А Валера не против твоей обнаженки? — однажды поинтересовалась я.
Виталина улыбнулась и ковырнула пальцем песочный настил.
— У нас отношения, основанные на взаимном доверии, — пояснила она.
— Свободные что ли?
— Называй как хочешь! Просто мы доверяем друг другу и не предъявляем прав. Тело каждого — это его собственность.
Я задумалась:
— Вы, в смысле, реально спите с другими?
— Да! — кивнула она.
Не скрывая удивления, я уставилась на подругу. С виду влюбленная парочка на поверку оказалась подделкой?
— И ты не ревнуешь?
Вита снисходительно улыбнулась:
— Мне достаточно знать, что его сердце принадлежит мне. А тело... Что такое тело? Оно все время чего-то хочет. Есть, пить, трахаться! Секс — такая же естественная потребность. Как и голод, только иного рода!
«Ну, конечно!», — скептически подумала я. Свободные отношения — это заветная мечта многих пар. Так называемая «вершина», где душевная близость способна противостоять физическим соблазнам. Но, добравшись до неё, почти все пары срываются вниз.
— А не боишься, что однажды кто-то другой завладеет его сердцем? — шутливо поддела я.
— Боюсь! — неожиданно честно ответила Вита и посмотрела вдаль, — Но в этом и смысл! Когда ты перестаешь бояться потерять человека, это значит, что вашим отношениям пришел конец.
Глава 18. Артём
Мозг жужжал в черепной коробке. Долбанная кипа черновиков осталась в телефоне. Я так и не отправил ни одного! Даже поздравления со свадьбой.
«Сука!», — думал я, надеясь, что в последний момент она передумает. «Хватит! Хватит!», — говорил я себе, стирая еще один, вновь сочиненный:
«Нина, прости. Возвращайся!», «Нина, это не правильно. Давай поговорим?».
Я бесился, но ничего не мог поделать! Можно было явиться, как в мелодрамах, прямо в разгар «бракосочетания», произнести речь. Но не факт, что она бы оценила подобный жест. Я звонил ей несколько раз. Вернее… хотел позвонить. Но она бы все равно не взяла трубку. Ведь так?
На ум приходил эпизод. Один из многих.
...Нинка возмущенно натягивает свитер, путается в вороте:
— Я не спрашиваю твоего разрешения! Меня зовут замуж, и я иду. Я же только об этом и мечтаю?
Я растерянно откашливаюсь.
— Артём, иди уже! — злится она.
Но меня смешит её злоба. В этот момент она напоминает мне хомячка, растрепанного и свирепого. Я без труда загоняю её в угол. Глаза горят! «Дикарка», — думаю я, ломая её неуверенное, но все же сопротивление...
Она грозилась, и не раз. Но в какой-то момент решила, что одних угроз будет мало?
Кто-то из общих знакомых запостил фото, и я как идиот сидел на диване, глядя на Нину в белом облачении, под ручку с каким-то развеселым клоуном.
Я до посинения избивал боксерскую грушу, а после ходил в ближайший бар и напивался. Иногда в одиночку, а иногда с Андрюхой. Мне не с кем было даже поделиться! Просто поговорить… Сестра, которую мне подсунули в детстве, и по которой я сохну много лет подряд, наконец-то решила выйти замуж. Кому такое расскажешь?
…В очередной раз я пришел домой слишком поздно. А, может быть, слишком рано? Не знаю! Анька не спала. Мне же хотелось только одного – доползти до постели и лечь. Наши желания не совпали.
— Ты думаешь, это нормально? Что сын видит тебя в таком состоянии? — произнесла она раздраженно.
— Когда я возвращаюсь, он уже спит, — ответил я, бросая одежду на пол.
— Вот именно! — подтвердила Анька.
Я упустил нить разговора, растянулся на своей половине кровати.
— Собери свою одежду! — срывающимся голосом проговорила жена, — Я тебе не служанка!
«Бля!», — подумал я, чувствуя, как мутная волна поднимается из желудка. Спасительный сон отступил…
— Ты меня слышишь?! — резанул слух противный тонкий голосок.
— Да за*бись ты уже! — гаркнул я.
На этот раз сработало! Она замолчала.
После свадьбы Нинки я не мог даже смотреть на жену. Не знаю, почему! Её попытки меня соблазнить только бесили. И где-то краем подсознания я уже мечтал, чтобы она поскорее узнала… Догадалась! Ушла куда-нибудь, исчезла!
