Кстати, про бриллианты. Поднимаю руку и смотрю на кольцо, снова вспоминая о Гончарове. Чужой для меня человек, сложный, но в душе тянет и ноет, когда я о нем думаю. Ни к кому еще ничего подобного не испытывала. Столько противоречивых чувств… Не понимаю, как можно ненавидеть человека и одновременно его хотеть? Может, это какое-то психическое отклонение?
В фойе здания меня встречает администратор и ведет к мастеру, который без малого три часа занимается моим лицом и макияжем, после чего столько же времени уделяется прическе, маникюру и педикюру. Персонал в салоне вежливый и общительный, мне предлагают бесплатно поесть и делают массаж стоп. После всех процедур чувствую себя так, словно заново родилась, но с той астрономической суммой, которую по итогу называют, я бы закрыла два месяца ипотеки. А может, и все три. Не привыкла я к подобным тратам, для меня это шок.
Домой возвращаюсь в начале седьмого. Выход в свет у нас с Костей назначен на восемь. Из минусов: я без платья и туфель, а доставка, которую оформляла на дом, задерживается. К тому же я не уверена, что угадала с размером и фасоном, и теперь сильно переживаю, что буду выглядеть не так, как хотела.
Слышно, как хлопает входная дверь, и через несколько мгновений в гостиной появляется Костя в сером костюме и с пакетом известной марки одежды в руках. Бросает его на диван и окидывает меня внимательным взглядом, задержав его на лице.
— Другое дело, — удовлетворенно кивает и переводит глаза на пакет, который принес с собой. — Примерь.
Я молча достаю из пакета платье-футляр с биркой, приходя в экстаз от того, какое оно красивое и элегантное. Ни колец, ни одежды, ни походов в салон красоты до Кости мне никто не оплачивал. Пусть это все фиктивная забота, но даже она нравится больше, чем абсолютное равнодушие, как было с Денисом. Правду говорят: все познается в сравнении.
— Я заказала доставку из магазина на дом, пока была в салоне. Должна прийти пара вещей…
— Я видел, — перебивает Костя, не дав договорить. — Мне не понравилось. С твоими внешними данными то безликое и унылое платье тебе не подойдет. Не бойся быть смелой и раскрепощенной, — наставляет он слегка устало.
Но я и так не боюсь. Просто не разбираюсь, как надо.
Ухожу с пакетом в спальню и там, стараясь не испортить прическу и макияж, надеваю платье винного оттенка с глубоким декольте. Черные туфли, недавно купленные в родном городе, отлично подходят к образу. Все вместе смотрится на мне шикарно. Я еще никогда не выглядела так эффектно.
— Угадал с размером? — интересуется Костя, прислонившись к дверному косяку и наблюдая, как я кручусь перед зеркалом.
— Оно красивое… Спасибо… — искренне восхищаюсь я.
Больше ничего сказать не успеваю. В дверь звонят, и Костя идет в прихожую. Возвращается еще с одним пакетом. В нем платье, которое я заказала в интернет-магазине. Ради интереса достаю его, чтобы приложить к своей фигуре, но даже без примерки заметно, что платье проигрывает тому, которое сейчас на мне. Насыщенной оттенок и декольте притягивают взгляд, фасон подчеркивают тонкую талию. Как будто я и не я одновременно.
— Тебе нравится? — спрашивает Костя, зевая.
От моего внимания не ускользает, что он выглядит сегодня слишком серьезным. Не таким, каким я привыкла его видеть за эти дни.
— Очень, — киваю.
Гончаров ухмыляется и уходит в свою комнату, сказав, что ему тоже нужно переодеться.
Закончив со сборами, я заглядываю к Косте, чтобы спросить, когда мы поедем в ресторан, и замираю на месте, наблюдая, как Гончаров в черных брюках, с босыми ногами и в расстегнутой рубашке стоит у зеркала, зажав ремень зубах, и пытается справиться с запонками на манжетах.
Подняв взгляд, я встречаюсь с глазами Кости в отражении. Пульс тут же начинает частить, а внизу живота разгорается пламя. Воображение дорисовывает ночные образы, как Костя брал меня несколько раз подряд, пока мы оба не выдохлись. Сморгнув наваждение, подхожу к Гончарову нетвердой походкой, сжимаю его запястье и защелкиваю одну запонку. Повторяю то же самое с другой и приступаю к пуговицам на рубашке. Пальцы дрожат и не слушаются, я едва сдерживаюсь от желания прикоснуться к Костиной коже и провести по ней острыми ноготками.
— Обычно все происходит наоборот, люди раздевают друг друга, но мы сегодня рвем шаблоны, да? — спрашиваю, чтобы разбавить вмиг накалившуюся между нами обстановку.
Костя наблюдает за мной, прищурив глаза, и ничего не отвечает.
— Там будет та женщина, которая до меня везде с тобой появлялась? — Этот вопрос не дает покоя весь день.
— Там будет много людей, которых ты не знаешь, — пространственно отвечает Гончаров.
— А можно больше конкретики?
— Будет.
Ладонь Кости опускается на мою поясницу, и он привлекает меня к себе.
— Почему интересуешься? — опаляет мои губы горячим дыханием.
— Если узнаю, что спишь с ней, соблазню Рафаэля.
— Я уже не так молод, чтобы работать на два фронта. Ты меня сейчас устраиваешь почти во всем, кроме одного. Слишком тебя становится много. Сбавь обороты, Маша. Иначе съедешь на съемную квартиру.
— А как же курсы по минету? — ерничаю я.
— Хочешь начать обучение прямо сейчас? Не боишься испортить макияж? — усмехается Костя.
— Я ведь сказала тогда на заправке, что в жизни не прикоснусь к твоему члену губами.
Костя поднимает запястье, смотрит на часы, потом на меня, оценивающе пробегаясь глазами с ног до головы.
— Ладно, поехали. И так опаздываем, — говорит он, но руку с моей поясницы не убирает, лишь теснее прижимает к себе и целует в висок. — Как вернемся, не торопись раздеваться. Сам это сделаю, — шепчет мне на ухо и слегка прикусывает зубами мочку, запуская жар по венам. — А теперь иди в прихожую. — Костя шлепает меня по ягодицам. — Сейчас позвоню Рафу и подойду.
Хочется сказать какую-нибудь дерзость в ответ,
