Поднявшись на ринг, Камден торжествующе поднял руки в воздух, как будто он уже выиграл.
— Приятно снова видеть тебя, дорогой брат, — упрекнул он. — Давайте начнем эту вечеринку.
— Жду тебя, придурок.
Он был одет в свои обычные ярко-красные и черные шорты и красную мантию. Когда он снял ее со своего тела, я не мог поверить в количество шрамов на его груди и спине. Жаль, что я не собирался опускаться до его уровня и добавлять больше. Я бы не доставил ему такого удовольствия, хотя это было заманчиво.
Камден подошел к своей тележке и протянул руки, позволяя парню в мантии обернуть их. Мужчина за моей тележкой потянулся к моим рукам, но я попятился, оскалив губы. Я не хотел, чтобы кто-нибудь прикасался ко мне. Камден откинул голову назад от смеха, когда фигура в капюшоне посмотрела на него.
— Это его выбор, оставь его в покое, — настаивал он. — Просто жаль, что я не хочу играть честно.
— Как будто ты когда-либо это делал, — огрызнулся я, направляясь к центру ринга. — Ты всегда чувствовал необходимость жульничать, чтобы победить меня. Что-то изменилось?
Ухмылка Камдена исчезла, и он отвернулся, чтобы закончить готовить кулаки. Он знал, что я был прав. Брат, которого я знал до смерти моего отца, сражался бы со мной честно, но этого мальчика давно не было. На его месте был человек, полный лжи и обмана. Как, черт возьми, он так облажался?
Когда все было сказано и сделано, Камден бросил свою мантию на мат, и один из мужчин в черных одеждах подобрал ее, когда они покидали ринг. Стекло на его кулаках отражало свет в комнате, напоминая мне, что у меня нет оружия. У меня были только кулаки, чтобы защитить себя. В тот единственный момент я возненавидел его всеми фибрами своего существа. Он пытался испортить мне жизнь, а затем вызвал меня на этот бой.
Все должно было быть наоборот.
Шрам присоединился к нам в центре ринга, его глаза сияли от восторга.
— Похоже, это будет интересный бой. Ты уверен, что это то, чего ты хочешь? — Спросил он меня, глядя на мои кулаки в перчатках.
Я хотел, чтобы Камдену было больно, и хотел чувствовать его боль.
Я хотел быть тем, кто нанесет ущерб.
— Нет, — прорычал я. Подняв свой ожесточенный взгляд на своего брата, я расстегнул перчатки и повязки, позволив им упасть на пол. — Это то, чего я хочу.
В толпе раздались вздохи, когда я бросил вызов своему брату на честный бой. Мы уставились друг на друга, брат на брата, но холодность в его поведении все еще оставалась. Я был совершенно безоружен, а он не дрогнул… Он держал свои стеклянные кулаки.
Гребаный ублюдок.
— Только что это стало еще интересней, — объявил шрам. — Вы хотите, чтобы раунды были рассчитаны по времени или без перерывов?
Мы с Камденом сказали одновременно:
— Без перерывов. — Как только я начну, я ни за что не собираюсь останавливаться.
Шрам вышел с ринга и закрыл дверь клетки, заперев ее цепью толщиной с мое запястье. Это заставило меня задуматься, что произойдет, если кто-то попытается вырваться до окончания боя.
— Вы знаете правила. Никто не уйдет, пока другой не упадет. — Прокричал Шрам.
Энергия потрескивала, как огонь, но я сосредоточился только на одном… мести. Я блокировал все и следил за своим братом, готовый нанести удар, когда нам прикажут атаковать. Ничего другого не существовало, кроме меня и его.
— Бой!
Глава 43
Райли атаковал первым и нанес удар Камдену, сильно ударив его по лицу. Камден рассмеялся и сплюнул кровь на мат. Однако Райли на этом не остановился, он продолжал идти. Его брат ответил взаимностью, отступив назад и ударив Райли ногой в голень, прежде чем порезать руку поперек спины, кровь полилась рекой и просочилась за пояс шорт Райли.
Задыхаясь, я попыталась броситься вперед, но Пакстон усилил хватку и, наклонившись, зарычал мне в ухо.
— Если ты не прекратишь попытки убежать, у тебя будут синяки по всем твоим гребаным рукам.
Борясь с его хваткой, я стиснула зубы, наблюдая, как кровь Райли льется рекой.
— Это должно прекратиться. Это несправедливо, — закричала я. Ни один из моих криков не был слышен через оглушительный шум окружающих меня людей.
— Я знаю, что это несправедливо. Ничего из этого. Но он согласился на это, Эшли. Теперь позволь ему сделать это.
Я не хотела позволять ему это делать. Я хотела, чтобы он был в безопасности и подальше от этого места. Мир двигался как в замедленной съемке, пока я наблюдала, как Камден и Райли сражаются, кровь застилала мне зрение. Все, что я видела, было красным, когда Камден снова и снова разрезал кожу Райли стеклом. Райли ни разу не дрогнул, просто продолжал наносить удары и пинать, как будто ничего не случилось, как будто он не истекал кровью по всему ковру.
Я слышала только свое дыхание. Я почти чувствовала, как будто я была в другом измерении. Ад был бы лучшим словом, чтобы описать это. Я была в подземельях ада, вынужденная провести остаток вечности, наблюдая, как единственный мужчина, которого я любила, истекает кровью в клетке. Несмотря на то, что Райли был готов к бою, он все еще нуждался во мне. Каждому бойцу нужно было за что-то бороться. Он всегда говорил мне, что сражался лучше, когда я была на его стороне. Как он может это сделать, если он не знает, что я здесь?
Приподнявшись на цыпочки, я обнаружила, что Габриэлла зажала рот рукой, ее взгляд был полон муки. Только когда я снова посмотрела на ринг, все вышло из-под контроля. Оба парня были на ковре, борясь. Мое текущее местоположение мешало четкому обзору.
— Пакстон, — приказала я, — отпусти меня. Мне нужно быть там, наверху. Ему нужно меня увидеть.
— Нет. Это только заставит его потерять концентрацию.
Повернувшись к нему лицом, я посмотрела в его глаза цвета морской волны и кивнула в сторону Габриэллы.
— Это то, что бы ты чувствовал, если бы Габби хотела, чтобы ты ее увидел? Что, если бы ты боролся за нее? Представь, как одиноко должен чувствовать себя Райли, находясь в месте, которое явно не на его стороне. Мы делаем друг друга сильнее, Пакс. Ни один из нас не хорош без другого.
Сосредоточившись на ринге, он фыркнул и взял меня за руку.
— Черт, я пожалею об этом. Пошли. — Он бросился к рингу и протолкнул нас сквозь толпу. Чем ближе мы подходили, тем больше мне становилось страшно.
Габриэлла заметила нас и поднялась на ноги, слезы текли по ее щекам, а глаза расширились. Именно тогда я заметила Райли на ковре, а Камден навалился на него… держа осколок стекла у его горла.
Глава 44
После первого пореза на спине у меня появился иммунитет к остальным порезам, покрывающим мою кожу. Куда бы я ни посмотрел, кровь стекала по моей коже, пропитывая шорты и попадая в глаза. Я не сожалел о том, что сражался беззащитным, но я сожалел о том, что потерял концентрацию. Мой гнев затуманил мое суждение, и я сделал неправильный поворот, предвидя следующий ход Камдена.
Его кулак был у моего горла, но я чувствовал, как стекло впивается в мою кожу. Я держал его на расстоянии, мои мышцы дрожали, и я не знал, сколько еще смогу сдерживаться. Если бы стекло попало мне в шею, я бы истек кровью и, блядь, умер. Это то, чего хотел мой брат? Чтобы больше не соревноваться со мной?
— Почему бы тебе не отключиться, брат? И показать этим людям, какой ты слабак. Теперь все будут знать, кто я. Твое время истекло. Жаль, что Эшли здесь нет, чтобы увидеть, как ты потерпишь неудачу.
Кряхтя, я отбросил его кулак назад, давая себе еще один сантиметр отсрочки.
— Не смей произносить ее имя, гребаный мудак. Не после того, что ты сделал с ней… со мной.
— С тобой? Ты должен благодарить меня. Я мог бы трахнуть ее, и она бы не заметила разницы. Она чертова жадная до денег шлюха, которая залетела от другого мужчины.
Глядя в глаза Камдена, было странно думать, что я смотрю на свое отражение. Ну, мое отражение, если бы я был весь в ревности и гневе. Боже, я ненавидел его, ненавидел того, кем он стал. Теперь моей семьей была Эшли, а не он. Я бы предпочел ее ему в любой день, даже если бы это означало избавить его от мучений ревности. Я больше не мог присматривать за ним или изменить его, как я думал, после смерти нашего отца. Он ушел и не собирался возвращаться.
