— Отойди, — я вздрогнула, поняв, что Клайм сейчас стоял за моей спиной.
— Нет, — я лихорадочно помотала головой. Несмотря на то, что сейчас он меня пугал, все равно на Клайма смотрела со злостью. — Что ты творишь?
— Отойди, — повторил более жестко.
— Нет.
Клайм схватил меня за руку и дернул на себя, заставляя подняться на ноги. Дождь продолжал неумолимо хлестать по лицу, пробирая холодом до самых костей. На пустынной трассе стоят две одинокие машины, два парня и одна девушка.
— Не трогай его! Ты что себе позволяешь, Клайм? Приди в себя! — я начинаю срываться на крик, стараясь перекричать дождь. — Как ты можешь вот так взять и избить человека!
— Я уже говорил ему однажды, чтобы оставил тебя в покое, — парень склоняется надо мной, его лицо в паре сантиметрах от моего. Клайм начинает кричать и зло цедит сквозь плотно сжатые зубы. — Он дал мне слово не трогать больше тебя, и не сдержал его. Мужчины так не поступают, Рита.
Я была настолько не в себе, что толком не соображала, но из-за того, что наша одежда насквозь промокла, я отчетливо ощущала каждый изгиб его мышц и, в особенности то, насколько сильно было напряжено тело парня.
— Он просто предложил мне прокатиться, ясно? Катись к своей невесте, Клайм!
Когда я отвернулась, то Лиам уже стоял на ногах, смотрел на нас из-под лба и вытирал кровь с губы. Я собиралась обойти машину и вновь сесть на переднее сиденье, но Клайм схватил меня за локоть и дернул на себя.
— Уезжай, — не отрывая взгляда от лица Лиам, сказал Клайм.
Лиам боялся за меня, я это видела в его тревожном взгляде. Он не двигался с места, ожидая моего ответа. Я понимала, что просто так Клайм нас не оставит, и чтобы не подвергать больше опасности своего друга, я тихо произнесла:
— Прости, Лиам. Уезжай. Я останусь с ним.
— Ты уверена? Он же псих.
После этих слов Клайм дернулся и собирался вновь наброситься на Лиама. Но я уперлась руками в его разгоряченную грудь, обтянутую насквозь мокрой рубашкой.
— Все в порядке. Просто уезжай. Пожалуйста.
Немного неуверенно Лиам поковылял к своей машине, а Клайм взял меня за руку и повел в сторону своего автомобиля, который был припаркован около обочины. Его машина была вся в грязи, еще и с такими вмятинами, что, черт возьми, казалось будто ее хорошенько несколько раз ударило. И еще сотню раз не сильно, но заметно.
— Что с твоей машиной?
Клайм буквально забросил меня на переднее пассажирское сиденье и, пока он обходил автомобиль, я оглянулась. Увидела слегка помятую карту, на такой здешняя местность расчерчивалась лучше, чем на новигаторах и, слегка развернув карту, увидела отмеченные ручкой дороги.
За несколько десятков километров от Нью-Йорка начиналась горная местность. Помимо двух основных трасс имелось множество других дорог и по одной из них, судя по всему, ехал Клайм, значительно опередив меня и Лиама. Но, учитывая состояние машины, сразу становилось ясно, что это была за дорога. А ведь Клайм прекрасно водил машину.
Я вздрогнула, когда Клайм сел за руль и с грохотом захлопнул дверцу. Он молчаливо достал телефон из кармана и стал кому-то звонить.
— Я нашел ее.
Судя по всему, на том конце телефонного провода был Джаред, и как я поняла, Клайм ждал меня тут, а его друг поехал на вторую имеющуюся трассу. Они обменялись незначительными фразами, и спустя пару минут отключились.
— Зачем все это? — я стиснула зубы, а Клайм с безразличием отбросил телефон на заднее сиденье. Он казался обманчиво спокойным, но это изменилось в тот момент, когда парень стиснул пальцами мой подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза. Взгляд Клайма пугал.
— А теперь мы поговорим. Честно и без лишних людей. Что тебе сделал мой отец?
Его вопрос застал меня врасплох. Он сорвался со светского мероприятия, ехал по размытой горной дороге, повредил свой автомобиль, избил моего друга ради того, чтобы задать мне это вопрос? Он ненормальный, правда.
Я не хотела говорить ему правду. Но в какой-то момент поняла, что, может быть, раскрой я ему эту тайну, что-то изменится в лучшую сторону?
— Твой отец постоянно принижает меня, оскорбляет и за человека не считает. Ты, наверное, об этом знаешь. Он заставил меня уволиться с работы, запугал мою начальницу, что если она не уволит меня, то он разнесет ее кафе. А потом, твои родители узнали о нас, и запретили мне приближаться к тебе. Запретили даже думать о наших отношениях… А потом эта Кайла, ваша свадьба… В общем, все навалилось и… я не знаю что делать.
— И поэтому ты отдалилась от меня?
Теперь холод в его взгляде меняется на мягкость. Ему все стало ясно: я отказалась выходить за него не потому что я не люблю его, а потому что нам запретили быть вместе.
— Клайм, твой отец прав. Неужели ты не видишь, что между нами происходит? Да, эта чертова страсть сводит нас обоих с ума, заставляя терять голову. Но разве этого достаточно? Разве эта тяга сможет выстоять все трудности и подпитывать нашу любовь несмотря ни на что? Жизнь не будет сладкой, Клайм. Я боюсь… Мне страшно ошибиться. Я — обычная дочка уборщицы, а ты — богатый наследник многомиллионной империи. Нам не быть вместе. Никогда.
Внезапно он поворачивается и обхватывает мое лицо руками, приближая его к себе. Наши лбы соприкасаются, и я чувствую, как холодные дождевые капли стекают с его коротких волос.
— Мне плевать на гребанные иерархические правила. Мне плевать на запреты отца и ярлыки общества. Единственное, что может сделать меня счастливым — это ты. Пожалуйста, не отталкивай меня, Рита. Только не уходи. Позволь мне сделать тебя счастливой. Я ведь вижу, что тебе хорошо со мной и обещаю, что буду радовать тебя всю оставшуюся жизнь.
Мне хочется закричать от разрывающих мою грудь чувств и эмоций. Моя любовь к этому светловолосому парню безгранична и я знаю, что он испытывает ко мне то же самое. Мне сложно поверить в наше счастье… Ведь оно так мимолетно, что я боюсь его потерять. Я ведь заслуживаю его? Заслуживаю быть любимой оставшуюся жизнь?
Слезы начинают катиться из моих глаз, и смешиваться с дождевой водой, капающей с волос. Клайм вытирает мои слезы и нежно целует меня в нос, в щеки, в губы. Этот поцелуй с привкусом соли, но он самый настоящий и желанный. Его губы находят мои, и его поцелуй заставляет меня задрожать всем телом. Мы целуемся так, словно не видели друг друга несколько лет: жадно, быстро и страстно. В нас так много боли и любви, страданий и счастья, но мы не сдаемся, мы продолжаем верить в лучшее, несмотря ни на что.
— Я хочу, чтобы ты знала: наша фирма на грани банкротства и отец настаивает на том, чтобы я женился на Кайле, чтобы ее отец профинансировал наши акции. Я не хотел ее. После того, как ты вернулась в мою жизнь, я больше не хочу других женщин.
Я улыбаюсь. Какая же я глупая. Действительно поверило в то, что Клайм по собственной воле хочет жениться на Кайле. Я могу лишь молча кивнуть и улыбнуться. Слова здесь лишние. Клайм в последний раз целует меня в лоб и заводит автомобиль.
Почти всю ночь мы едем в неизвестном направлении, наслаждаясь близостью друг друга. Его рука на моем колене, и лишь изредка тепло его прикосновений покидает мою кожу для того, чтобы переключить автомобильную скорость. Когда на улице светлеет, ливень прекращается, давая возможностью солнцу разогнать серые тучи и подарить тепло этой местности, мы останавливаемся у какой-то одинокой круглосуточной заправки неподалеку от города Кармел.
Мы выходим на улицу, Клайм достает из багажника свой сухой пиджак от смокинга и накидывает его на мои плечи. Моя одежда почти успела высохнуть, но все равно я чувствую мороз на коже от утреннего холода. Клайм уходит в магазин, купить нам еды, а я стою возле автомобиля, рассматривая здешние просторы.
Понятия не имею, сколько времени на часах и как далеко мы отъехали от Нью-Йорка, но это утро — самое счастливое за последнее время. Вся тревога моментально куда-то пропадает, оставляя место легкости и нежности.
