Алекс трудно было в это поверить. Шери кивнула.
— Его отсюда нельзя было выгнать никакой силой! А теперь отдыхайте — я вернусь через пару минут.
Алекс лежала в постели, погрузившись в размышления. Джаред провел рядом с ней столько времени! И воспоминание о том, что она прочла в его взгляде при расставании, оставалось с нею, пока она не заснула.
Разбудило ее прикосновение прохладной руки к ее щеке. Странно: прежде руки Джареда никогда не казались ей холодными — их прикосновение всегда обжигало ее кожу, вызывая прилив страсти и желания. Она пошевелилась, пытаясь дотронуться до его горячего тела, но это движение вызвало острую боль у нее в груди.
Алекс невольно застонала.
— Осторожнее, иначе испортите мое шитье!
Голос принадлежал явно не Джареду.
Алекс удивленно раскрыла глаза. Теперь она все поняла. На нее с улыбкой смотрел седовласый мужчина.
— Я доктор Мэтьюс, миссис Пейдж. — Его негромкий голос действовал успокаивающе. — Как вы себя чувствуете?
— Вам виднее, — слабо проговорила она. — Вы ведь врач.
Он рассмеялся.
— Мистер Темплтон предупредил меня, что если вы начнете шутить — значит, ваше самочувствие улучшается. Кажется, он был прав.
— Доктор Мэтьюс, вы…
Алекс замялась, не решаясь вслух высказать свои опасения. В конце концов, не было уверенности, что медсестра в курсе всего.
Он благодушно похлопал ее по руке, мгновенно разгадав ее мысли.
— Милочка, ваш ребенок в полном порядке, — успокоил он ее. — У вас есть все шансы родить его благополучно и в срок.
Алекс перевела взгляд на трубки, прикрепленные к ее руке.
— А когда я избавлюсь от всего этого?
— Если все пойдет хорошо, то уже завтра. — Взяв ее за запястье, он посчитал ей пульс. — Гораздо лучше, чем вчерашний, когда вас сюда только доставили, и сильнее, чем даже всего несколько часов тому назад. А теперь посмотрим на мою работу. — Откинув простыню и сдвинув с плеча Алекс рубашку, врач осмотрел шов.
— Гм, подживает неплохо.
Открылась дверь, и в палату заглянул Джаред.
— Мне можно войти? — спросил он.
Алекс молча кинула на врача умоляющий взгляд.
— Входите, мистер Темплтон, — с добродушной улыбкой пригласил его доктор Мэтьюс. — У миссис Пейдж дела идут хорошо.
— Я в этом не сомневался.
Джаред вошел в палату с вазой, наполненной желтыми розами и кружевным папоротником.
— Ах, Джаред! — выдохнула Алекс, глядя, как он ставит вазу на столик у ее кровати. — Какие красивые!
— Не красивее тебя.
Не обращая внимания на то, что они не одни, он нежно поцеловал ее в губы.
— По-моему, у леди из-за вас подскочило давление. — Доктор Мэтьюс сделал в карте Алекс какую-то пометку. — Я к вам еще зайду попозже, миссис Пейдж.
— Зовите меня Алекс, пожалуйста.
— Хорошо, Алекс, я зайду ближе к вечеру. И не стесняйтесь, звоните сестре, если почувствуете боль.
Кивнув в сторону Джареда, врач ушел.
Джаред опустился на стул, где сидел всю ночь, и наклонился к Алекс, нежно обхватив ладонями ее лицо.
Она улыбнулась ему.
— Рада видеть, что ты съездил домой и немного отдохнул, — мягко сказала она, ласково проводя пальцами по его гладко выбритой щеке.
Его руки непроизвольно сжались.
— Алекс, ты хоть понимаешь, что могла погибнуть?! — с болью спросил он. — И ты, и наш ребенок могли погибнуть! Господи, что бы я без тебя делал?
Эти его слова сказали Алекс, кто для него важнее всего на свете. На ее глаза навернулись слезы.
— Я не могла допустить, чтобы он тебя убил, Джаред, — прошептала она. — И не потому, что это моя работа.
— Ох, Алекс! — простонал он, прижимаясь лбом к ее лбу. — Почему ты не сказала мне про ребенка? Ты ведь узнала эту новость довольно давно?
Теперь он уже смотрел на нее с глубокой укоризной.
Алекс кивнула и призналась:
— Я не знала, как тебе рассказать.
Он чуть отодвинулся и посмотрел на нее так, словно не мог поверить своим ушам,
— Например, просто объявить: «Джаред, у нас будет ребенок». Видишь, как это просто?
— Это у меня будет ребенок, — возразила она с прежней своей неуступчивостью.
Он улыбнулся, ничуть не обидевшись на ее слова.
— Я к этому тоже имел отношение, знаешь ли, — сообщил он ей.
— Это моя дочь! — упрямилась Алекс.
Джаред таинственно улыбнулся, кладя руку на ее живот.
— Давай не будем спорить, кто у нас родится — сын или дочь.
Алекс стала бы спорить и дальше, но неловкое движение вызвало приступ мучительной боли.
У Джареда исказилось лицо, словно и он испытывал эту боль вместе с нею.
— Позвать медсестру?
Она покачала головой и хрипло ответила:
— Нет. Я в последнее время отнимаю у тебя массу времени. И большое спасибо за цветы. Не считай только, что ты обязан сюда приходить. Я ведь знаю, сколько у тебя дел.
— Жаль, что ты так слаба и беспомощна, а то я бы с удовольствием применил против тебя несколько приемов дзюдо, — мрачно сказал он. — Усвой вот что, Алекс Пейдж: я нахожусь здесь потому, что хочу здесь находиться, а не потому, что считаю это своим долгом. Разве ты не знаешь, как много для меня значишь?
Он бы добавил еще что-то, но его прервал какой-то шум за дверью.
— Мне наплевать, кто вы такая, девица. Я пришел увидеть дочь и сделаю это! — проревел раскатистый голос.
— О черт! — застонала Алекс, закрывая глаза. — А вот теперь мне уже по-настоящему тошно.
Высокий, поджарый, темноволосый мужчина в мундире адмирала военно-морского флота решительно вошел в палату. Зеленые глаза, цветом удивительно похожие на глаза Алекс, безжалостно прошлись по Джареду взглядом, а потом обратились на больную.
— Довольно глупо было дать вот так себя подстрелить, — сурово проговорил он, подходя к кровати. — Вид у тебя отвратительный.
— Джаред, это мой отец, адмирал Теодор Хэйден, — сухо сказала она. — Папа — Джаред Темплтон.
— Так это вы, тот, из-за кого ее подстрелили!
Даже нормальный тон адмирала больше напоминал крик.
— Нет, я тот, кто заслонил бы ее собой, если бы знал, что случится, — ровным голосом ответил Джаред. Тем, кто его знал, такое нарочитое спокойствие говорило о том, что он начинает выходить из себя.
Алекс поудобнее устроилась на подушках. У нее создалось впечатление, что начинается спектакль, который доставит ей немалое удовольствие.
Отец повернулся к ней.
— Из-за тебя твоя мать находится на грани нервного срыва. Я сказал ей, чтобы она сидела в Вашингтоне и принимала свои транквилизаторы — все лучше, чем являться сюда и устраивать истерики. Я находился в Швейцарии на важной конференции, и позволь тебе сказать, что известие о твоем ранении вынудило меня все бросить и приехать сюда!
