Крикла ничуть не удивилась. Отложила в сторону гребень, прижала к себе Неф и начала ее тихонько укачивать.
— Расскажи мне сказку… — всхлипнув, попросила Неф.
Крикла опять ничуть не удивилась.
— «В некотором царстве… в некотором государстве…» — начала она задумчиво. — «Жили-были… один нубиец со своею нубийкой…»…
Древнеегипетский корабль был готов к спуску на воду. Почти готов. Оставалось только покрасить белой краской. И нанести ватерлинию. Непременно голубой. Вопрос — где добыть эту краску? Не станешь же красить свое творение, рукотворную мечту какой ни походя водоэмульсионной бурдой. Ее тебе за бутылку могут набухать хоть ведро готовые на любой подвиг полупьяные маляры, ремонтирующие соседнюю школу.
Нет, все не так просто в этой жизни. Корабль, катер, пароход, каравеллу, корвет или шхуну, что угодно, любое водоплавающее следует красить специальной краской. Ее за так, за бутылку, за хорошее отношение не достать. Нужны деньги. И немалые. Денег, само собой, у Чуприна не было. «В одном кармане вошь на аркане, в другом блоха на цепи» — как говаривали наши веселые предки скоморохи.
Потому и задумчив был нынешним утром сверх всякой меры писатель и художник-илюстратор Леонид Чуприн. К тому же роман о египетской царице Нефертити продвигался вперед крайне трудно и чудовищно медленно. Отставал от постройки судна. До финала, (в отличии от постройки древнеегипетского судна), было еще плыть и плыть. В смысле, писать и писать.
Да и рыжая Надя Соломатина, единственное светлое пятнышко в этом многотрудном периоде жизни куда-то запропастилась. Не кажет своих серо-зеленых глаз на «Тайвань». Где ее теперь искать? Чуприн так и не смог, хотя пытался неоднократно, выяснить ее адрес. Или хотя бы телефон. Словом, куда ни кинь, везде полный отстой, по выражению все той же рыжей Нади. Короче, невеселые мысли в разнообразных вариантах буравили бедную голову Чуприна в то прекрасное солнечное тихое утро.
То утро на «Тайване» было отмечено чередой неожиданных визитов.
Первой в гаражном городке на площадке перед кораблем возникла невзрачная девушка лет двадцати пяти. Глаза ее сверкали откровенной ненавистью. Несколько секунд она презрительно рассматривала Чуприна с ног до головы. Потом уселась на деревянный ящик, даже не смахнув с него стружку, достала из сумочки пачку и вызывающе закурила.
Чуприн вопросительно поднял брови, но не сказал ни слова. Каким-то десятым чувством понял, этот визит напрямую связан с Надей.
— Так и думала, что ты такой, — мрачно изрекла Наталья.
Разумеется, это была она. Кто же еще?
— Простите… вы?
— Наталья, — тем же тоном объявила она. — Надя наверняка говорила обо мне.
— А-а… — протянул Чуприн, — Да, да. Говорила. Часто о вас рассказывала.
— Где она?
— Сам хотел бы знать.
Наталья несколько секунд молчала, жадно затягивалась сигаретой.
— Здесь вообще-то курить не рекомендуется, — зачем-то брякнул Чуприн. От неловкости ситуации, не иначе. Сам ведь постоянно курил одну за одной.
— Знаешь, сколько ей лет? — жестко спросила Наталья.
Она еще раз глубоко затянулась и затушила сигарету о каблук.
— Догадался, — хмуро ответил Чуприн, — Не сразу, но догадался.
— Когда сделал из нее женщину?
— Зачем вы… так! — поморщился он.
— Она ребенок! Совсем еще ребенок! — повысила голос Наталья.
— Что вы от меня хотите? Сдать в милицию?
Несколько секунд она молчала. Потом сильно выдохнула и поправила прическу.
— Сначала хотела набить тебе морду. Теперь вижу, опоздала. Раньше надо было.
— Напрасно вы так… В том, что случилось между нами, нет ни моей, ни ее вины. Так выпала карта.
Наталья опять достала из сумочку пачку, вытащила из нее еще одну сигарету.
— Дай прикурить! — резко сказала она.
Чуприн порылся в карманах, нашел зажигалку, подошел к Наталье совсем близко, послушно дал прикурить. Вздохнул и присел рядом на соседний ящик.
— Вы что, поругались? — продолжила Наталья.
— Не знаю, — помотал головой он, — Скорее, не поняли друг друга.
— Где мне ее теперь искать? — зло спросила она.
— Не знаю. Ничего не знаю.
— Она ведь неуправляемая. Может выкинуть что угодно!
Опять долго сидели, курили, молчали. Мимо «Тайваня» промчалось уже по меньшей мере две электрички и три товарных состава. Они все молчали.
— Вообще-то, ей даже полезно было пройти через твои руки. Было бы хуже, если б кто-то другой…
Наталья неожиданно поднялась с ящика и, не отряхнув джинсы, не оглядываясь, и не прощаясь, решительной походкой покинула гаражный городок.
«Странная девушка!» — подумал Чуприн. «Зачем приходила? Чего хотела?». И усмехнувшись про себя, добавил. «Не странен кто ж?».
Вторым был визит какого-то полноватого типа в очках. Он вылез из своей шикарной иномарки и тут же, тяжело дыша, угрожающе двинулся на Чуприна.
«Кажется, бить собрался?» — промелькнуло в голове у Леонида. «Интересно-о!».
— Где ты ее прячешь? — сходу рявкнул толстяк.
— Не понял.
— Сейчас растолкую…
Толстяк, сжав кулаки, двинулся прямо на Чуприна. В его намерениях сомневаться уже не приходилось. Чуприн нагнулся, поднял с земли лежащий топор и, как бы между прочим, пару раз подкинул на руке.
Толстяк замер на месте. Маленькие глазки за стеклами больших очков быстро забегали, как у китайского болванчика. Явно соображал, что делать дальше.
— Ну да, ну да… — хрипло сказал Жигора.
Конечно, это был он. Ефим Жигора, собственной персоной. Наталья, ища Надю забила тревогу, затрезвонила во все колокола, подняла на ноги всех знакомых и полузнакомых. Жигора попал в список одним из первых.
— Так и думал. Ты весь из себя такой творческий, ни от мира сего, да? Видал я таких, во множестве. Решил, тебе все можно, да? — распаляясь продолжал Ефим.
— Вам что, собственно…
— Где прячешь Надю? — свирепо сказал Ефим Жигора.
— Ах, вон вы о чем… — облегченно выдохнул Чуприн. И жестко добавил — Вы ошибаетесь, дорогой. Она не предмет. И не моя собственность. Я ее нигде не прячу.
— Слушай ты, Лермонтов! Или как тебя там!? — сорвался на крик Жигора, — Я таких видал! И через плечо кидал, понял?! Я тебя могу в тюрягу опечь в одну секунду, понял?! Достаточно одного телефонного звонка! Я человек влиятельный…
— Звони!!! — заорал в ответ Чуприн, — Ну! Чего вылупился? Доставай свой мобильный и звони! За меня не волнуйся, не сбегу. Уже чистую рубашку и сухари заготовил. Чего ждешь? Звони!!!
Далее между Жигорой и Чуприным состоялся стремительный интерактивный диалог. С вкраплениями слов, смысл которых ни один иностранец, хоть пополам треснет, не поймет. А на бумаге эти слова выглядят несколько несуразно. В кинофильмах обычно в подобных местах следует пояснение — «Непереводимая игра слов».
