– Не надо, – замотала она головой.
– Беги в кабинет, а не то я тебя сейчас похищу, – все это время с трудом заставлял себя стоять на месте.
– Это бы не было похищением, скорее, добровольным пленом, – не оборачиваясь, произнесла она у самого выхода.
«Моя девочка!..» – мысленно застонал я.
Несмотря на все то дерьмо, что происходило в семье и компании, чувствовал себя потрясающе.
Глава 26
Руслан
Впервые в жизни я ехал знакомиться с родителями девушки. Я не чувствовал по этому поводу волнения или какого-нибудь дискомфорта. Что бы ни принес этот вечер, Олеся теперь моя. С Владимиром Юрьевичем мы успели пообщаться, впечатление о себе, благодаря своему сводному брату, оставил не очень приятное, нужно будет это исправить. Мама Олеси – Элина Геннадиевна меня не знает…
Купив по дороге два букета цветов и бутылку элитного коньяка, без пяти восемь подъехал к дому Леси.
Дверь мне открыла мама девушки.
– Это вам, – протянул букет темно-малиновых с нежно-розовыми краями роз.
– Она сейчас выйдет, побежала переодеться, – увидев в моих руках второй букет, пояснила Элина Геннадиевна. – А вы проходите, Руслан Сергеевич.
– Можно просто Руслан, – постарался подбодрить улыбкой женщину. Я видел, что она нервничает.
– Добрый вечер, молодой человек, – вышел к нам хозяин дома. – Не держите своего обещания, вы должны были прийти в гости еще на прошлой неделе, – протянул он руку для приветствия и крепко сжал мою ладонь. Вручив презент – бутылку коньяка, я постарался объясниться:
– Извините, скопилось много дел.
– Проходите, – показал он мне рукой направление, в котором мне стоило двигаться.
Квартира была небольшая: узкие коридоры, маленькие комнаты, но я чувствовал себя здесь хорошо только потому, что здесь жила Олеся. Я замечал ее вещи, фотографии в рамках, висевшие на стене в гостиной.
– Я схожу в кухню, поставлю цветы в вазу, – донесся из-за спины голос Элины Геннадиевны. Развернувшись, я отдал ей букет нежно-персиковых роз, купленных для Олеси. – Вытащу из духовки курицу с картофелем, поставлю пирог и к вам присоединюсь.
Отец девушки пригласил меня сесть за стол, а сам опустился на стул, стоящий напротив меня. Пока к нам не присоединись женщины, он стал засыпать меня вопросами и очень внимательно слушал ответы. Сканировал. Поверял. Я понимал его беспокойство, он переживал за своих детей, поэтому я не раздражался на такой пристальный интерес к своей персоне. Еще неизвестно, как бы я повел себя в подобной ситуации. Скорее всего, всех потенциальных ухажеров моей дочери встречал бы с винчестером.
– Выпьем? – поднял он небольшой графин с водкой.
– Я за рулем. – мой ответ его не устроил, он продолжал пристально смотреть на меня, не опуская графин на стол. – Наливайте, поеду на такси, – улыбнувшись, Владимир Юрьевич довольно кивнул и разлил водку по рюмкам.
– Какие у тебя планы в отношении моей дочери? – негромко спросил он после третьей рюмки.
– Я хочу на ней жениться, – заявил уверено.
– Так она, вроде, не твоя невеста, а братца твоего. – ответить я ему не успел, в комнату вошла Олеся.
– Пап, ты что делаешь? У тебя же сердце больное! – остановилась она в дверях и удивленно смотрела на нас, а я не мог отвести от нее взгляда: только после душа, волосы не до конца просушила феном, влажные кончики закрутились на концах, на лице ни грамма косметики, отчего Леся выглядела еще моложе. Платье в мелкий цветочек из легкой струящейся ткани не доходило до колен сантиметров семь.
Очень живо я представил, что мои руки блуждают у нее под юбкой, гладят и сжимают шелковую кожу бедер!..
Мысленно выругавшись, отвел от нее взгляд. Расслабило спиртное! Надеюсь, меня не попросят пересесть или подняться!
– Мы только по рюмке – за знакомство. – Олеся не поверила этой лжи, но, улыбнувшись, обошла стол и присела возле отца.
С Владимиром Юрьевичем мы друг друга поняли. Дальше наши разговоры крутились вокруг экономики, науки и политики. Я все время поднимал взгляд на Олесю, между нами шел непрерывный молчаливый диалог. Внимательно наблюдавшая за нами Элина Геннадиевна под конец ужина расслабилась и даже улыбалась. Хотя, может, это так подействовало вино, которое они пили с дочерью. Вон, и глаза моей девочки стали блестеть ярче обычного.
– Я провожу, – обратилась Леся к родителям, когда я собрался уходить.
– Такси сначала нужно вызвать, – напомнил глава их семьи.
– Вызову внизу. Вечер приятный, постоим немного во дворе, – вел я себя так, словно их дочь – моя невеста. Спорить со мной никто не стал. Попрощавшись с родителями девушки, я вместе с ней спустился вниз.
Машину вызывать я не спешил, хотя мне нужно было еще кое-куда заехать. Спрятавшись в самом темном углу фасада дома, я прислонился спиной к стене и потянул на себе Лесю.
– Знаешь, о чем я думал весь вечер? – мой голос звучал на пару тонов ниже.
– Нет, – улыбнувшись, она помотала головой. Скользя руками по ее бедрам, задрал немного подол и принялся ласкать нежную кожу.
– Об этом, – выдохнул и впился ей в рот.
В моих руках Олеся лишь тихо постанывала. Оттолкни она, я бы остановился, но Леся мне отвечала…
Не прерывая поцелуя, я поднимал руки все выше и выше, пока не коснулся пальцами кромки белья. Сместив ладони на ягодицы, несильно сжал упругие половинки.
Я готов был сорвать с нее трусы, развернуть к себе и войти сзади или прислонить к стене, закинуть ее ноги себе на бедра и ворваться в девственное лоно…
«Девственное!» – осознание этого немного остудило мой пыл, но руки я свои не убрал. Пусть мне предстоял еще не один поход под холодный душ, но не мог
