затем кладет передо мной папку с документами.
– Вот, подпиши на каждой страничке.
– Хорошо, – киваю и беру в руки ручку. – Что за документы?
– Просто формальность, как обычно, ты же знаешь.
На несколько мгновений я замираю, глядя в лицо отцу. В какой-то момент мне кажется, что он нервничает, а потом я мотаю головой, сбрасывая морок. С беременностью я становлюсь слишком подозрительной и нервной. Права была мать Кирилла – мне пора отдохнуть и отвлечься от мыслей. Я замужем за человеком, которого безумно люблю, скоро у нас с ним будет ребенок. Я должна быть счастлива, а вместо этого занимаюсь самокопанием.
Подписываю каждую страницу документа. Тщательно вывожу линии ручкой и протягиваю папку с документами отцу.
– Прости, папуль, – быстро проговариваю. – Мне бежать пора. Дел полно, хочу в торговый центр заскочить.
Если отец что-то и подозревает, то не подает виду. Все, в конце концов, можно списать на мою беременность. И плохое настроение, и залегшие от бессонной ночи тени под глазами. Я покидаю офис отца через десять минут после прибытия. Вызываю такси и еще какое-то время жду, пока подъедет автомобиль.
Я обманула отца, потому что ни в какой торговый центр мне ехать не нужно. Коря себя за вчерашнюю несдержанность, я еду домой. Туда, где провела целую ночь в слезах и одиночестве по собственной глупости. Прошу Ирину приготовить к вечеру те блюда, которые любит Кирилл, и накрыть на стол. Планирую зажечь свечи и устроить романтический ужин, но ни в семь, ни в восемь, ни позже Кирилл не приезжает.
Я снова остаюсь одна и, как только стрелка часов переваливает за девять, хладнокровно сметаю еду со стола и отправляю ее в мусорку, а сама иду наверх собираться. По пути звоню своим подругам. Не Нинке и Верке, разумеется, они у меня ни разу не тусовщицы и вряд ли прямо сейчас сорвутся в клуб, тем более, завтра им в университет. Я набираю Злату. Она, как обычно, берет на втором звонке, на фоне играет музыка – то, что нужно.
– Вы где? – кричу ей в трубку. – Я хочу подъехать.
– Ничего себе, Арбатова, а я думала, ты все… стала Багровой, и никаких тусовок.
– Адрес, Злата, – рявкаю в трубку.
Получив название клуба, быстро собираюсь. Наношу вечерний макияж, натягиваю ультракороткое платье. Кириллу не понравится. Мне и самой не очень, но думать об этом я не хочу. После вчерашнего молчаливого ухода мне слишком больно. Я, конечно, тоже не подарок, полезла туда, куда не стоило, но я не ждала от него заверений в собственной уникальности, я хотела, чтобы он меня успокоил. Нежно шепнул, что все прошлое осталось там, и что в будущем есть только я и он. Глупо было ждать. Теперь я это понимаю, но мне все равно больно. Я вышла замуж с надеждой, что хоть немного дорога ему. Не только в сексуальном, но и в душевном плане. Я хотела, чтобы он обо мне заботился и… любил.
Уже на улице стою на крыльце. Такси ждет меня минут десять, а я все никак не могу сдвинуться с места. Жду, что он приедет. Как сильно я его жду. Если явится, вот сейчас, я никуда не поеду и даже прощенья попрошу – и за вульгарный наряд, и за вчерашнее. Клянусь, больше не буду спрашивать о женщинах. Вообще об отношениях не стану заикаться, пусть только приедет. Но он, конечно, не приезжает.
Я сажусь в такси, а через полчаса оказываюсь в клубе. Мне слегка некомфортно, когда все знакомые начинают меня осматривать, но я с улыбкой заваливаюсь на диван и прошу безалкогольный мохито.
– Я где-то слышал, что беременным можно бокал вина. Может, и бокал мохито не запрещено? – вклинивается Демьян.
– Я не буду, – отвечаю уверенно.
Примерно через полчаса мне становится скучно. Глупые разговоры, пошлые шутки, непонятный гогот и разврат. Когда-то мне здесь нравилось? Какой ужас…
Уезжать, однако, я не планирую. Остаюсь. Хочу, чтобы Кирилл понервничал. Можно, конечно, снять номер где-то в отеле и переночевать там. Так эффект будет лучше, но я планирую заявиться домой часов в пять утра и…
– Кирюш… – слышу голос Златы. – А твой муж знает, что ты здесь?
– А что? – спрашиваю с ухмылкой.
– А это не он идет? Злой, как сам черт…
У меня, клянусь, начинают трястись поджилки. Я отставляю стакан с безалкогольным мохито и с ровной спиной оборачиваюсь. Кирилл действительно идет сюда. И он не просто злой. Он разъярен. Я быстро встаю. Хочу попрощаться с друзьями прежде, чем он к нам подойдет, но не успеваю, конечно же. Кирилл останавливается рядом.
– Добрый вечер, – холодно бросает присутствующим.
Пока с ним все здороваются, я пытаюсь прийти в себя. Чем я только думала, когда ехала сюда с желанием его позлить? Впрочем… он сам виноват! Я ведь ему сказала, что вечера он должен проводить дома! И плевать, что у него там случилось! Он мог меня хотя бы предупредить.
Пока стоим, я тоже начинаю злиться. Чего не скажешь про Кирилла. Он со стороны кажется абсолютно спокойным и сосредоточенным. Никак не показывает свое состояние. Даже прощается вежливо и желает моим друзьям приятного вечера. Я же толкаю обычное «пока» и иду следом за мужем.
Жду прорыва эмоций по дороге домой, в машине, но и там он молчит. Дима заводит двигатель, и мы выезжаем из клуба домой. Едем в абсолютной тишине.
Я пару раз порываюсь что-то произнести, но останавливаюсь на глубоком вдохе. Что говорить? Что он сам виноват? Так он меня пока что ни в чем не обвиняет. Слова кривого не сказал, а набрасываться самой как-то не хочется. Уже дома, оказавшись в гостиной, не выдерживаю:
– Может, что-то скажешь?
– Вот, – он бросает на журнальный столик два конверта.
– Что это?
– Билеты на самолет. Вылет через семь часов.
– Мы куда-то летим?
– Да. На Корфу. У меня там небольшая вилла. Я подумал, мы так и не поехали в свадебное путешествие.
Я сглатываю. По спине пробегает озноб, в груди сдавливает, а в носу щиплет. Чувствую внезапную нежность и какое-то распирающее изнутри чувство.
