class="p1">— Ничего и не меняет. — Алексей берет мои ладони в свои, подносит к губам и нежно целует пальцы. — Но мы ничего не знаем о твоем диагнозе. Мнение одного специалиста, еще и в уездном городе, не приговор.
Хотелось бы верить, но я не могу. Больше нет сил.
— Нет, — ставлю решительную точку. Все это без меня.
— Чего ты боишься? Что он подтвердить твое бесплодие? Так хуже не будет…
— Будет, — вырываюсь и вновь отхожу от мужа. Его близость сбивает весь настрой. — Сейчас у меня есть надежда на чудо, а если он ее отнимет? Леш, не мучай меня, — прошу отчаянно, но он непреклонен. Качает головой и снова меня догоняет.
— Все будет хорошо. Просто верь мне.
— Леш…
— Тась, — упирается лбом в мой лоб и давит взглядом, вынуждая подчиниться. — Надо внести ясность в этот вопрос. В конце концов, существуют другие способы зачатия. Суррогатное материнство, например. Если ты когда-нибудь захочешь еще детей, мы просто будем подготовлены.
— Хм…
С этой стороны я ситуацию не рассматривала. Может, Алексей и прав, а я просто зациклилась. Жизнь не стоит на месте.
— Собери все документы и пришли мне на почту, я заранее отвезу профессору. А потом поедем на прием.
— Хорошо, — киваю и закусываю губу. Вот как тут можно спорить?
— Вот и умница. — Муж целует меня в губы и порывисто обнимает. — Люблю тебя очень…
— И я тебя люблю, — улыбаюсь ему в шею.
— Но мне пора. Проводишь?
— Конечно.
Закрываю за ним дверь и иду к окну. Всегда дожидаюсь, когда Алексей выйдет и, перед тем как сесть в машину, помашет мне рукой. Машу в ответ и улыбаюсь. Все-таки мне достался лучший мужчина на свете.
Телефон призывно вибрирует на столе. Срываюсь к нему, смотрю на дисплей и покрываюсь мурашками. Черт. Виктория Викторовна. А я опять опаздываю. Уволит же. Зажмуриваюсь и принимаю звонок.
— Ты представляешь? — возмущаюсь я. — Она меня все-таки уволила.
— Ну наконец-то, — хмыкает Гордеев. Вот негодяй. Может, мне очень нравилась моя работа.
— Вообще-то мне обидно, — демонстративно складываю руки на груди и отворачиваюсь к окну. Улыбка так и просится на лицо, но я старательно ее прячу.
— Правда? — с сомнением тянет Алексей.
— Как ни странно, нет, — смеюсь я. После увольнения мне стало гораздо легче, а сколько появилось свободного времени.
— Ну и отлично.
— А что ты радуешься? — подозрительно прищуриваюсь я. — Признавайся, это ты подговорил мою начальницу!
— Точно. Отличная идея, как же я сам не додумался. — Гордеев быстро включается в игру.
— Да, но ты опоздал.
— Жаль.
Алексей ведет машину по московским пробкам, а я без умолку трандычу. Мне так легче справиться с волнением. Едем в центр репродуктологии к профессору Вершинскому. Какой-то светила в вопросах невынашивания. Боюсь как никогда. Даже внутри все дрожит.
Сонечку было решено с собой не брать. Алексей вызвал на несколько часов няню, а с дочкой о чем-то договорился. Я не вмешивалась, доверилась мужу на сто процентов.
— Может, надо позвонить и спросить, как у Сони дела? — выжидающе смотрю на Алексея.
Собственные переживания поглотили меня полностью и отключили от реальности.
— Если тебе хочется, позвони. — Он нежно улыбается и паркуется на стоянке. — Мы приехали.
— Уже? Так быстро? — Паника охватывает меня всю с головы до кончиков пальцев. Внутри все леденеет от страха. Не могу заставить себя куда-то идти.
Алексей глушит мотор и невозмутимо выходит из машины. Обходит ее и открывает мою дверь. Наклоняется и отстегивает ремень безопасности.
— Волнуешься? — нежно целует в дрожащие губы.
— Очень.
— Пойдем, трусишка, — берет меня за руки и тянет на себя. — Я буду рядом.
Тяжело дышу, но подчиняюсь. Рядом с мужем чувствую себя увереннее.
Поднимаемся на третий этаж и останавливаемся около двери с табличкой «Профессор Вершинский Петр Петрович».
— Слышала о нем?
— Нет, — качаю головой. Специально не искала никакой информации, чтобы не накручивать себя еще сильнее.
— Все будет хорошо, — уверенно обещает Алексей и заключает меня в крепкие объятия. Прячусь у него на груди от своих страхов. Дышу им и постепенно успокаиваюсь. Он со мной. Рядом. Вместе мы справимся.
Гордеев невесомо касается губами виска и отстраняется. Негромко стучит в дверь, приоткрывает ее и заглядывает в кабинет. Только бы не сбежать, трусливо поджав хвост.
— Петр Петрович, можно?
— Проходите.
Алексей крепко сжимает мою руку и заводит в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.
— Меня зовут Гордеев Алексей, а это моя супруга Таисия, — выводит меня вперед и обнимает за плечи. — Я отправлял вам ее историю болезни.
Вершинский оказывается пожилым мужчиной с седыми волосами, но очень живым и проникновенным взглядом.
— Ну, положим, вы отправили мне какую-то макулатуру, — сухо бросает профессор и откидывается на спинку кресла. Закусив дужку очков, внимательно сканирует меня глазами и о чем-то думает.
— То есть как? — непонимающе хмурюсь. Пять лет я собирала эту папку и все напрасно? — Там же все заключения и…
— Высосано там все из пальца и никакого обоснования, — отмахивает Петр Петрович. — Забудьте. На заборе тоже много чего написано, а там дырка.
— Ничего не понимаю, — качаю я головой.
— А вам и не нужно. — Профессор расплывается в добродушной улыбке, поднимается на ноги и идет к раковине. — Лучше раздевайтесь и проходите за ширму. Возьмем все необходимые анализы, а потом сделаем УЗИ, чтобы хоть с чего-то начать. Мужа попросим выйти?
— Нет, пожалуйста, мне с ним спокойнее.
— Как скажете, — пожимает он плечами.
Алексей присаживается на стул около входной двери и складывает руки на груди, словно охранник. Улыбаюсь собственным мыслям и иду за ширму. «Любимое» всеми женщинами кресло выглядит не так устрашающе. Какое-то навороченное, я таких и не видела ни разу в жизни.
Раздеваюсь по пояс и аккуратно присаживаюсь. Приятного, конечно, мало, но по-другому, увы, еще не придумали. Неприятная процедура, но вполне себе терпимая. Профессор осматривает меня лично, берет необходимые анализы и как-то загадочно улыбается.
— Давно месячные были последний раз?
— Так вот на днях должны… — выпаливаю уверенно, но осекаюсь. —
