в нем, по ощущениям, было еще хуже, чем на улице. И когда Максим уложил меня на ледяной матрас, содрогнулась всем телом.
— Полежи тут немножко и подумай.
— Здесь холодно! — заныла, на что он хмыкнул:
— Зато протрезвеешь быстро от чар Чернышова. Видишь этот дом, — он обвел рукой по спальне без ремонта, с голыми стенами, но с окнами и решетками на них, — несколько лет назад я купил его в надежде, что однажды смогу привести тебя сюда. Не волнуйся, милая, я скоро вернусь, и тогда на нашем пути уже никто не станет.
Максим стал уходить, но я решила высказаться:
— А кто достоин меня? Ты? — Он не обернулся, но напрягся. — Парень, который шесть лет назад даже палец об палец не ударил, чтобы предотвратить катастрофу. Ты молча наблюдал, как Дан использовал меня и ничего не делал! Так чем ты лучше Даниила?!
— Хотя бы тем, что я отомстил ему за тебя.
Ничего больше не говоря, вышел из комнаты и, судя по щелчку, запер дверь.
Выныривая из воспоминаний, я кое-как приподнялась и снова села. Мне это удалось не с первой пытки и, показалось, что истратила последние силы. Сколько времени прошло?..
Холодно… настолько, что все тело одеревенело. Даже губы и те еле шевелились, пока ранее я звала на помощь. Были ли еще дома вокруг? Ничего не успела разглядеть, пока придурок Астахов тащил меня внутрь.
Шум мотора за окном всколыхнул меня, но надежда, что приехал не Максим, разрушилась спустя пять минут. И как только он вошел ко мне, паника острой иглой вонзилась прямо в поясницу.
Да он же точно больной на всю голову! Ну как так? У него что, мозги резко закоротили из-за китайских проводов?
— А ее… зачем?! — губы плохо двигались, как и тяжело соображал мозг.
Максим грубо бросил Настю на край рядом со мной. Но поскольку девушка была без сознания, то ее тело невольно скатилось с матраса и безвольно упало на пол. Астахову было плевать, он хмыкнул и махнул рукой. Мне же поднес плед и заботливо обмотал им. Серьезно?!
Не шевелилась и даже не дышала, ведь боялась его до ужаса. Та дьявольская ухмылка, что застыла на лице Астахова, казалась совершенно не здоровой. И не понятно, какой шаг он предпримет следующим. Как из милого мужчины он вдруг стал монстром?
— Это еще не все, — заявил он и спешно ушел.
— Настя-я-я-я… — проревела я, но никак не могла совладать с затекшим телом.
Даже плед не спас от промерзания, казалось, это уже бессмысленно. Моя кровь — сплошной лед. Медленно и методично я подлезла к Насте, но неожиданно мужчина занес в комнату и мою сестру. Это стало последней каплей:
— АСТАХОВ!! — завопила на все горло и ощутила, как горячие слезы покатились по щекам. Они буквально жгли кожу, но я нашла в себе силы: — Моя сестра тебе что сделала? Отпусти их!
— Они сами виноваты, — выплюнул небрежно и так же, как мешок с картошкой, бросил Карину рядом с Настей. Не на матрас — сразу на пол. Больной ублюдок!
— Не нужно было совать носы туда, куда не следует. Не волнуйся, дорогая, с твоей сестрой ничего не случится. А вот с этой… — кивок на Настю, — не могу гарантировать. Достала меня!
Я плакала и отрицательно качала головой, потому что не могла поверить в происходящее. Точно ли это не сон?
Звонок телефона Астахова подсказал мне — что все реально. Говнюк вышел и снова закрыл дверь на замок, а я сразу соскользнула с матраса и сдернула с себя плед. Частично он упал на Настю, а частично на Карину.
Спустя долгое время девчонки, наконец, стали потихоньку стонать и приходить в сознание.
— Моя голова… — ворчала Карина, Настя же просто клацала челюстью из-за холода.
— Девочки, — я всхлипнула и тогда они обе «очнулись».
Уставились сначала друг на друга, а затем сфокусировали на мне мутные взгляды.
— Мы спалились, — болезненно изрекла Карина, на что Настя ответила:
— Зато мы вместе. — И рассмеялась сквозь слезы. — Боже, Дан и папочка Максима же в порошок сотрут за такое. А я еще не поверила, когда ты заявила, что Астахов похитил Улю. Не хотела тебе помогать… Но все же хорошо, что вспомнила про этот дом. Не зря ведь Максим отмалчивался о нем предо мной.
— Тоже мне, нашла, кого защищать, — фыркнула сестра.
— Но, я же думала… — мне пришлось остановить их нарастающую перепалку:
— Вам не кажется, что сейчас не время выяснять отношения? Если мы не выберемся отсюда, то ночью неизбежно замерзнем.
Я понятия не имела, как выйти из дома. Помню железную дверь, которая вряд ли откроется изнутри. На окне этой комнаты решетка и, скорее всего, на остальных тоже. Иначе Максим бы не оставил нас так. Но все же, надежда оставалась.
Мы помогли друг другу развязать веревки и на этом наш побег временно закончился. Дверь добротная, ее так просто не выбыть. А через узкую решетку на окне смогла бы пролезть разве что дюймовочка. Да и этаж второй…
— И телефон забрал, скотина! — Ругалась сестра. — Ничего, я успела отправить «sos» c адресом. Псина, может, и тупенький, но рано или поздно догадается. Надеюсь…
Я уже ни во что не верила. Время текло медленно и постепенно начинало клонить в губительный сон.
Карина сначала прошлась комнатой, заглянула везде, куда могла и отыскала перьевую ручку. Сунула ее, зачем-то, себе в карман.
После стала шустро тереть себя ладонями, чтобы согреться и оставаться в сознании. Прыгала на месте, а я уже ничего не хотела. Ну, не было сил. Да и Настя заметно приуныла. Опустила голову мне на плечо, и уже ни о каком тепле от наших тел и речи не шло. Мы обе как ледышки.
Я практически задремала, но вдруг поняла, что Карина резко перестала прыгать. Еле разлепила глаза, но увидела, как сестра встала за дверью и приложила палец к губам. Кто-то приехал… Хоть бы не Астахов!
Увы… дверь открылась и в комнату ворвался тошнотворный запах резкого парфюма. Максим…
— Ну что, любимая, ты уже пришла в себя? Осознала, что Чернышов тебе не пара?
Я даже рта не успела раскрыть…
— Гори ты в аду, больной ублюдок!
Карина, судя по всему, целилась острием пера от ручки в шею Максима, но промахнулась и ударила его в плечо. Из-за заторможенности и скованности мышц, я не смогла отреагировать молниеносно, чтобы помочь ей. Пока боролась с полуобморочным состоянием, Астахов озверел окончательно:
— Мелкая дрянь!
В следующий же момент та самая ручка оказалась вонзенной
