Кайлер остановился у двери, ведущей в подвал, пряча сотовый в карман куртки.
— Не выходи на улицу, пока меня нет. Хорошо? Я знаю, ничего не случилось, кроме как с генератором, но я не хочу рисковать.
— Хорошо. — Я потянулась к нему, желая сказать что-то — хоть что-нибудь, но способность говорить полностью покинула меня.
Он обернулся и еще раз остановился, открыл было рот, но потом, слегка покачав головой, начал спускаться по лестнице, исчезая из вида.
И тогда я поняла, что в действительности я еще не навела порядок в своей голове, как думала раньше. Мне двадцать один год, и я не могла серьезно по душам поговорить с Кайлером и сказать ему правду. Если это было так, то я, вероятно, не должна была заниматься с ним сексом.
Мне нужно подрасти.
Успокаивая себя тем, что перво-наперво так я и сделаю, когда он вернется, я встала и поспешила наверх за чистой одеждой. После того как я оделась и натянула ботинки поверх джинс, я села на диван и начала постукивать пальцами о колени.
Ладно. Может, когда он вернется, я перво-наперво накинусь на него с вопросом о нашем сомнительном статусе отношений. Сначала я позволю ему рассказать о дорогах, а потом мы начнем наш разговор.
Не в силах усидеть на месте, я отправилась на поиски своего мобильного. Он все еще лежал на кухне в чашке с рисом. Вытащив, я очистила его от риса и вставила батарейку, надеясь на лучшее. Он включился, но на экране кроме как зеленых и синих волн ничего не появилось.
— Дерьмо, — простонала я, борясь с желанием швырнуть его как футбольный мяч в стенку кухни.
Я взглянула на настенные часы. Прошло уже полчаса с тех пор, как он уехал, и я начинала сходить с ума взаперти.
Мне хотелось выбраться из этого дома. Находясь здесь без него, я превращалась в больную, испытывающую крайнюю раздражительность от одиночества.
Остановившись у рождественской елки, я накинула на себя свитер и уставилась в большое окно. Я чувствовала себя... совсем по-другому. Так странно, с момента нашего приезда в Сноушу прошло всего лишь пара дней, а такое ощущение, что с тех пор пролетела целая жизнь.
Мои губы растянулись в легкой улыбке, и я закрыла глаза, вспоминая, как сказала Кайлеру, что хочу его. Я отбросила остатки своего смущения и рассмеялась, потому что, серьезно, — никогда бы в жизни не подумала, что мне хватит смелости так себя повести, и я только сейчас поняла, как на самом деле мне было страшно. И это не нельзя назвать способом выживания, думаю, это некая разновидность тупости.
Это не имело никакого отношения к сексу — я чувствовала совсем иное. Что ж, у меня приятно болели все места, о которых я никогда бы не подумала, что они могут когда-либо болеть, но это было гораздо большее. Я никогда по-настоящему не следовала за своими желаниями. Я всегда была слишком осторожна, и из-за того, как все закончилось с Нейтом, я больше всего боялась продолжения – считала, что нужно держать все под контролем и не позволять случиться вещам, которые потенциально могут закончиться миром, наполненным болью.
В некотором смысле это можно назвать защитным детским одеялом, которым я обернулась. Сказать Кайлеру о том, что я хочу его, всё равно, что потерять свое защитное одеяло. И теперь мне просто нужно дойти до конца и все ему рассказать.
Мне нужно сказать Кайлеру, что я люблю его.
Мое сердце екнуло только лишь от одной этой мысли. Я начала чувствовать страх. Это, возможно, будет мучительно неловко, и я лучше пну себя под зад, чем сделаю это, но я должна.
После часа наедине со своими мыслями я уже не смогла больше ждать. Я решила не задумываться обо всем этом. Надев пальто, перчатки и шапку, я спустилась в гараж.
Задача передвинуть снегоход на толстый твердый слой снега оказалась не из легких, и все мои усилия отдавались болью в заднице. Так как в доме не было электричества, мне потребовалось несколько минут, чтобы вручную опустить дверь гаража, оставив небольшой зазор, чтоб с легкостью открыть ее, когда вернусь. Я взобралась на красно-белый снегоход и испустила счастливый вздох, когда он с легкостью поехал. Воздух был ледяной, поэтому я поторопилась, быстро одев шлем.
Я не была профессионалом в езде на снегоходах, но здесь было столько много снега, что я скользила без особого труда, поднимая в воздух снежинки. К тому времени как я доехала до главного коттеджа, мои пальцы превратились в замороженные рыбные палочки, даже несмотря на то, что на мне были теплые перчатки.
Вдоль всей улицы люди выходили из своих домов, с лопатами в руках, массово откапывали свои подъездные дорожки. В некоторых местах стояли машины, полностью покрытые снегом, и узнать их можно было только по тонким линиям металла, которые проглядывались сквозь слой снега. Было и удивительно и ужасно наблюдать, на что способна матушка-природа в своем порыве злости или скуки.
У заснеженной дороги было припарковано много снегоходов, отчего я не могла угадать, какой из них принадлежит Кайлеру. Все они были похожи на тот, что у меня. Когда я направлялась сюда, я слышала вдалеке работу двигателей, больше похожих на снегоуборочные машины.
Внутри главный коттедж оказался теплым и уютным, с работающим освещением и телевизором. Когда я сняла свой шлем, то подумала, что попала в рай. Очевидно, здесь у них не было проблем с электричеством. Счастливчики!
Но, честно говоря, я не очень переживала из-за отсутствия у нас электричества. Объятия Кайлера полностью перекрыли досаду от поедания дрянной еды и купание под ледяной водой.
В домике имелась игровая комната и гостиная, внутри пахло свежим кофе и жареным беконом. Черт, бьюсь об заклад, что Кайлер где-то здесь, сидит и запихивает себе в рот еду. Но не мне его винить. Прямо сейчас я бы сделала все что угодно за яичницу.
Коттедж был забит людьми. Кто-то говорил о том, как долго они пробыли без электричества, кто-то о планируемых датах отъезда. Я оглядела толпу, но Кайлера среди них не увидела, однако заметила бармена, который работал тут в первый день нашего приезда.
Он обернулся и, увидев меня, улыбнулся.
— Привет, приятно видеть, что ты успешно пережила метель века.
Прижав шлем к бедру, я подошла ближе,
— Да, мы выжили без электричества.
— Я уже в курсе. — Он отпил глоток своего кофе, и от этого аромата у меня чуть не потекли слюни. — Твой друг Кайлер рассказал, что ваши линии сорвало деревом.
Я выгнула бровь:
— Кайлер?
Он кивнул.
— Ага, он не так давно был здесь. Рассказал, что думает, что кто-то во время бури намеренно нанес вред вашему дому, типа стрелял в окно и перерезал провода генератора.
