– Год? Почему так долго? – невозмутимо поинтересовался он, ничуть не удивленный повороту с разводом.
– Не сходимся во мнении в самом главном жизненном вопросе. Денежном то есть. Я требую все делить поровну, а муж категорически против, вот и воюем. А развод все тянется и тянется, на рекорд идем, не иначе.
– Глупости.
– Вот-вот, – поддакнула я.
– Я бы вот с тобой не воевал, ни за что.
– Как с таким-то подходом Катрина не оставила тебя без трусов? Ах, точно – оставила, ты же в отеле живешь.
– Это была моя инициатива, Кэт не меркантильна. В этом вы с ней похожи.
– Ты… – слов у меня не нашлось и я громко засмеялась. Калинин не отставал, кажется, между нами вновь установилась теплая атмосфера.
«Изумрудный Лес» встретил нас мрачным серым небом и холодным ветром. Из машины выходить категорически не хотелось, но бесстрашный Калинин первым полез на улицу, подставив светлые локоны неумолимому ветру, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Тебе бы шампунь рекламировать, – не удержалась я.
– Мне предлагали как-то раз, – серьезно заявил Калинин. – Но я отказался.
– Что так?
– Дело было посреди тура, а там каждая минута расписана. Конечно, при желании время можно было и найти, но… мне не захотелось. Но одного предложения хватило, чтобы Марк два года подряд звал меня Рапунцель.
– Ромпунцель.
Калинин странно на меня покосился:
– Да, он вот точно так же говорил.
Мы оба застыли. Я сделала вид, что закрываю машину, что наверняка выглядело глупо, ключ-то автоматический. Рома наблюдал за мной со снисходительным терпением. Дурацкая ситуация, в конце концов, я озвучила самый очевидный вариант из арсенала шуток пятиклашки.
– Ну что, идем смотреть на подозрительный дом? – спас Калинин положение.
Рука об руку мы прошли по безлюдной улочке, сделав небольшой крюк по прибрежной дороге. Видимое издалека море угрожающе серело, предупреждая, что скоро погода испортится окончательно. В сентябре здесь всегда так пасмурно? Или мне везет второй раз подряд?
Дом с зеленый крышей встретил нас мрачной тенью, казалось, вокруг него попросту выключили свет. Думаю, все дело в высоких деревьях, они угрюмо возвышались над домом, пряча самое интересное от посторонних глаз. Такой странный контраст, ведь при ярком солнце все выглядело иначе и деревья не особо мешали разглядеть дом и зеленую лужайку возле него. И выглядело все вполне себе симпатично и весело, а не пугающе-зловеще, будто из окна вот-вот вылетит стая привидений.
– Что скажешь? – поинтересовалась я у своего спутника, в основном чтобы нарушить тишину. Ну и растормошить Рому – он выглядел не лучше мрачного дома, явно заразился царящей вокруг атмосферой. Или вспоминал о времени, проведенном здесь – я же видела фотографию, Калинин на ней тоже присутствовал. Значит, у Мирославы гостил не один только Марк.
– Да ничего.
– Странное местечко. Соседи говорят, здесь никто не живет. Я бы сказала, что так оно и есть, дом выглядит заброшенным, но… земля здесь на вес золота. Зачем держать такой дом и не пользоваться им? Подозрительно.
– Допустим, – еще больше насупился Калинин. – И что ты от этого дома хочешь?
– Хочу взглянуть, что внутри.
– Вломиться в чужую собственность? Ты же понимаешь, что это незаконно?
– Быть такого не может!
– Не ерничай. У нас могут быть проблемы, и это мягко говоря.
– Из тебя никудышный подельник, – приуныла я. Вот и обещай потом брать его с собой – даже в дом нормально не проникнуть!
– Разумный, – наставительно поправил Калинин, – из меня разумный подельник. И мне не совсем понятно, зачем нам лезть в чей-то заброшенный дом. Если бы ты объяснила это как следует, а не плела о предчувствии…
– Труп в морге, ты его видел. Уверен, что тело принадлежало именно Марку Аверину? А не одному из его двойников, например? Уверен, что похоронил друга, а не просто похожего на него незнакомца? Учитывая все обстоятельства.
От такого вопроса Рома в очередной раз за сегодня побелел. Но отошел быстро, надо думать, привык к ударам с моей стороны.
Ответ интересовал меня, так что я с акульей улыбкой и взглядом коршуна следила за его реакцией. Белое лицо, поджатые губы и до боли сжатые челюсти. Ему бы еще одеться во все белое, и вылитый призрак из заброшенного дома, что так удобно расположился по соседству.
– Уверен, – сквозь зубы выдавил Калинин. – Так вот в чем дело? Хочешь найти в этом доме Марка? Живого, – он горько усмехнулся и покачал головой, как будто в такое развитие событий ни на секунду не верил. Он ведь не получает идиотских писем и за ним не бродят странные личности в капюшонах. – Ну ладно, давай проберемся. Дождемся ночи, и…
– Как ты это себе представляешь? – возмутилась я. – Ночью без фонаря мы запросто свернем себе шею, а если начнем подсвечивать путь, в момент привлечем внимание соседей. Сделаем это утром.
– Спасибо, что не прямо сейчас, посреди дня.
Трудно было не уловить злой сарказм в его голосе, но, по правде говоря, мне до зуда в пятой точке хотелось перемахнуть через забор и проверить дом, каждый его кирпич, лишь бы понять причину тревожащего предчувствия. Терпение – не самая сильная моя черта, зато безрассудности во мне на троих. Не исключено, что не будь рядом Романа с его инквизиторским взглядом, я бы без лишних сомнений вломилась в дом посреди дня.
Оставшуюся часть дня мы потратили… странно и непривычно. Болтались по городку, гуляли по набережной, держась за руки и разговаривая о пустяках. Рома рассказывал о музыке и забавных случаях во время туров, очень ловко при этом не упоминая о Марке. Я тоже не молчала, но, следуя удачному примеру, ограничилась забавными историями об учебе и о неожиданно свалившейся на мою голову бедовой подруге. В конце концов мы сделали сэлфи и я отправила фотографию Ане – она всегда была фанаткой HWG. Ее ответ я Калинину показывать не стала, он бы умер от смущения.
Ужинали в небольшом ресторанчике, настолько безлюдном, что мы с Калининым оказались единственными посетителями. Обслуживало нас сразу человек пять, как я сначала решила, люди банально от безделья страдали. Но потом одна из официанток скромно попросила о фотографии с Романом. Тот не отказал, за что быстро поплатился – вскоре ему пришлось позировать со всем персоналом ресторана. Не думаю, что все знали, кто к ним случайно забрел, фоткались так, на всякий случай. Так Аня один раз урвала фотографию с Рихардом Круспе: увидела толкучку, и побежала следом. Зато потом рассказывала о случае с пеной у рта и блаженным взглядом.
Рома терпеливо улыбался и ждал, пока интерес к нему схлынет. Вскоре все разошлись, осталась девушка, которая Калинина как раз и узнала. До этого она прижималась к нему старательнее остальных и вообще всем видом демонстрировала готовность на все, что он предложит. Но ей не повезло – Рома оказался парнем без фантазии и попросил принести нам запеченного лосося.
– Ты расстроил девушку, – тут же укорила я.
– Она переживет.
– А вдруг нет?
– Я знаю, что ты пытаешься сделать, – с довольной улыбкой сообщил Рома. Его светящаяся физиономия меня слегка напугала, все-таки беспричинная радость это уже симптом.
– И что же?
– Стараешься отпихнуть меня подальше. Но у тебя ничего не выйдет.
Я не стала отпираться:
– Это ты так думаешь, Калинин. Но в этой игре у меня слишком много козырных карт.
– У меня тоже одна припрятана, так что посмотрим.
Его последняя фраза так и повисла в воздухе, а Калинин смотрел на меня взглядом победителя. Жаль, в ресторане не было легкого ветерка, от которого его волосы могли эффектно развеваться, картина была бы совсем полной.
Позже к нам вышел хозяин ресторанчика и сообщил, что ужин за счет заведения. И я второй раз подряд ошиблась в выводах, подумав, что хорошо быть знаменитым – кормят бесплатно. Но хозяин ресторана – тощий длинный тип по имени Валера – оказался старым калининским приятелем, и почивали нас в честь неожиданной встречи, а вовсе не потому что Роман известный музыкант.
