Резко вскочила и затараторила по-русски:
— Я не виновна! Знаю, кто это сделал. Пожалуйста, давайте вернёмся на остров. Мой муж в опасности!
Один из полицейских подскочил ко мне и грубо толкнул меня назад. Не удержавшись на ногах, я упала обратно на сидушку. Из глаз катилась слеза отчаянья. Сон! Мой ангел-хранитель кричал мне на ухо всю ночь перед вылетом: — Лиикаа! Останься дома. Не ищи приключений на пятую точку. Дура! Дураа! Дураа! — Шептала я сама себе. Беспокойство за брошенного мужа нарастало как снежный ком. Ну почему люди не телепаты! Я бы сообщила Андрюше, чтобы он убрался домой. Немедленно.
12.2 Охотник
Мартин
Я стоял у бассейна и с нетерпением смотрел на зияющее темнотой окно соседнего дома, где спала Лика. Тропическая темнота спустилась стремительно как обычно, поглотив солнечный свет, сожрав семь градусов тепла, и опустошив пляж, прогнав отдыхающих в утробы помещений.
Я слушал шум прибоя, смотрел на звёзды и ждал. Ждал. Сейчас уже Никлас начнёт звонить, расспрашивать всё ли прошло гладко, будет орать, если не получит нужного ответа. Угрожать, что снимет меня с задания и отправит своих головорезов. Мне с самого начала хотелось самому заниматься этим делом, боялся, что бандюки брата переборщат. И всё кончится плохо — для Лика. А я почему-то не хотел. А после тесного общения с ней, тем более, не готов был подпускать к ней бандюков. Да, у меня не было практики в криминале, зато я был умён, сдержан, умел выстраивать многоходовые планы, был стратегом.
СводныйбрательникНиклас переехал ко мне в Италию на Сицилию всего полгода назад. (Я сам вернулся домой недавно — учился в Риме праву и бизнесу. Мама была родом из клана, обладающего недвижимостью по всей Италии, а я был наследником своего деда). Ито долго лежал в клинике. Что-то у них там, в России произошло с этой Ликой. Наш отец рассказал, что девушка бегала за братом, он не ответил ей взаимностью, она и попыталась его убить. Задела важную артерию на бедре. Жизнь Никласа после того случая поделилась на «до» и «после». Он жаждал отмщения.
Я резко повернулся к соседнему дому. Ну, наконец-то, полиция. У соседей в окне замаячили силуэты. Быстро переместился на другую сторону. На тёмном пляже зажглись сотни огоньков. Возле домиков выросли романтические беседки со столиками, окружённые занавесками в форме сердечек и подсвеченными розовым светом.
Наконец из двери бунгало вывели Лику в наручниках, и повели к катеру, ожидающему у берега. Хитро, даже близко не подкатили, чтобы не напугать птичку. В сердце кольнуло. Всё-таки по моему плану девчонке придётся просидеть в тюрьме сутки, дабы её благодарность за спасение была очень горячей. Надо сообщить своему человечку в тюрьме, чтобы охраняли Ликусю. Она мне ещё самому нужна. Я что запал на неё? Может, на её тело? Не-а, похоже, она меня зацепила. Строит из себя недотрогу, сама даёт забраться всвятая святых. Вспомнил её запах и вкус. Как женщина может быть одновременно таким коктейлем порочности и невинности? Недотрога с надписью на лбу: Возьми меня!
Как только катер скрылся из виду, я вихрем ворвался в дом. Схватил за волосы Стеллу и вытащил её из кровати. Спящая, нифига не понимающая девчонка зыркала по сторонам, округляя глаза.
Я быстро перешёл на итальянский, сжимая горло голой девушки, начал выспрашивать, вернее выбивать инфу:
— Где ты спрятала свой комплект одежды?
Стелла ошалело вращала глазами:
— Мартин, какого хрена? Я ограбила те каюты, что были указаны в списке. Алое платье с босоножками скинула в мусорный контейнер в соседнем отеле. Сокровища сложила под матрас соседки. Позвонила в полицию, доложила.
12.3
Что ты хочешь ещё от меня. Ты мне заплатил за эту поездку — за секс, воровство и за косплей. Я умело косплеила твою клиентку. Давала тебе, когда ты возбуждался, подглядывая за этой шлюхой.
Я замахнулся и кулак, пройдя в миллиметре от лица Стеллы, въехал в стену.
Тёмные глаза итальянки налились слезами:
— Я не понимаю. Я ради этого дела даже волосы перекрасила в блонд. Я стольким пожертвовала. Я воровка, и горжусь этим. А ты меня подстилкой сделал.
— Стелла, заткнись. — Я резко схватил девушку за плечи, усадил на пол голой задницей, прижимая её коленом к стене, выудил из кармана наручники. Глаза девушки округлились, на лбу выступил пот. Она закричала. Из второго кармана, быстро нарисовался платок.
— Не хотел я быть жестоким, но кляп тебе не повредит. Вернее, мне.
Я сел на кровать, напротив пристёгнутой к трубе римлянки. С воровкой мы познакомились во времена учёбы. Она воровала для меня сведения. Предложил ей хорошую работу и перевёз с собой на Сицилию, где она служила моим верным псом, доставляя мне нужную инфу.
— Стелла, только не нервничай. Подумай, мозгами, а не хотелками. Возьмёшь вину на себя, признаешься в воровстве. Отсидишь недолго, я похлопочу и переведу тебя в итальянскую тюрьму. А там и до воли рукой подать! Ты мне нужна воле. Я тебя ценю.
Фальшивая блондинка перестала плакать. Теперь она крутила головой, ясно давая мне понять, что не возьмёт вину на себя.
— Стелла, детка, ты не поняла, это не предложение. Это приказ! — Я выудил последнее оружие против девушки из кармана — фотографию её близких. Медленно встав, приблизился к помощнице и ткнул фото ей в лицо.
Глаза Стеллы растеклись на два бездонных тёмных моря, наполненного ужасом и болью. Девушка быстро затрясла головой в знак согласия. Ужас, застывший в её глазах наполнил её девичье тело. Теперь она вся тряслась.
— Ну, ну! Не надо! Будешь послушной, всё будет хорошо. Ты же добытчица в своей семье. Так что я им от твоего имени двести тысяч евро перечислю. А ты не будешь сообщать, где находишься. Поняла?
Черноглазая кивнула.
Позабыв о помощнице, набрал знакомый номер.
— Да! Говори, — послышался хриплый голос Никласа. Говорить по-итальянски он конечно так и не научился. Жутко акцентировал. Но вот приказывать и заставлять, он умел без акцента. Жуткий тип. Даже я — сицилиец, его немного побаивался!
Никлас не думал головой никогда, а только эмоциями. За что его обожал мой дед. Вернее, за то, что он был похож на старика! Я — наполовину итальянец, проживший 15 лет на Сицилии и десять в Лондоне, имел более спокойный рассудок, чем мой русский брательник. Тот был вовсе отбитый! Да ещё травма сказалась, после которой он остался инвалидом (физически и сексуально).
— Ник. Всё по плану, — радостно заверил я. — Завтра вырву благодарность у нашей кошечки.
В трубке повисла тишина, а затем грубый резкий голос Никласа сорвался до шипения:
— Ты гнида! Ты что её уже брал?
— Нет! Ничего не было, — попытался оправдаться я, поняв, что лишнего ляпнул.
12.4
— Смотри у меня! — Авансом пригрозил психопат на другом конце трубки. — Отбой. Работай дальше. За муженьком скоро приедут грамотные ребята из Интерпола. Ты Лику паси. Имей ввиду, если бестия не появится у меня в доме через два дня, сниму тебя с задания.
Нажав на кнопку отбоя, я подошёл к Стелле, погладил по лицу:
— Я скоро вернусь. За уликами сгоняю в соседний отель и обратно. В тюрьму тебя завтра с утра повезу. Будь паинькой.
Андрей
Я стоял обалдевший и пялился на отплывающий катер. Едва тот скрылся из виду, как я позвонил Дэну.
— Бро! — У нас очереднойтрэш. — Лику в тюрьму забрали, обвиняют в краже кредиток, денег.
— Бред! — Раздалось на том конце трубки.
— Походу очередная подстава. Надо было добить поддонка тогда! Сейчас бы жили спокойно, — резко выдохнул я. Кровь забурлила. Негодование разрывало мне душу. Вот так мы тщедушничаем с врагами, а они воскресают и возвращаются. И не жалеют нас, мочат по полной. Стирают с лица Земли.
— Девяностые прошли. Забудь! Я отсюда из России тебе помочь никак не могу. Ты в посольство с утра езжай, поддержкой консула нашего заручись. Я тебе денег на карту кину. Соберу всё, что есть у меня в свободном обращении, у друзей займу. Адвоката хорошего найми. Не скупись. Найду денег, обещаю. Давай, брат, держись.
