Автомобиль покорно останавливается на парковке возле самого входа в ресторан, и когда мы выходим, то оба замечаем знакомые нам машины. Они уже внутри и я надеюсь, в спокойном состоянии и нормальном настроении.
— Все будет хорошо, — крепко сжав мою руку, говорил Ян и перед входом притянул в объятия, — Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — шепчу я, чувствуя родной поцелуй на макушке и обжигающее дыхание.
Набираю огромное количество воздуха и вхожу в ресторан, следуя за Исаевым, что вел меня. В душе появляется некое тепло, от теплой температуры в помещении. Ян помогает мне высвободиться из зимней куртки, открывая взору изумрудного цвета обтягивающее платье. Даже несмотря на зиму, я должна успеть насладиться обтягивающей одеждой, потому что вскоре носить её будет крайне сложно.
— Всем добрый вечер! — появившись в поле зрения родителей, сказал Ян, прикрывая меня за своей спиной.
Но даже стоя позади, я видела хмурый взгляд отца, растерянный мамин, серьезный взгляд отца Яна, непонимающий матери и лишь одной Кире было как то фиолетово, она лишь сидела в телефоне, совсем не обращая внимание на окружающих.
— Яночка, ничего не хочешь нам объяснить? — заглядывая за спину Исаева, мило лепетала мать.
— Да, нам бы тоже хотелось узнать, зачем нас тут собрали, думаю, не только я сегодня занят, — говорит Платон. Вроде бы так зовут отца Яна.
— Боже, пап, потом в офисе свою задницу на кресле просиживать будешь. Разнообразь свою жизнь. Протирай её в дорогом ресторане! — неожиданно для всех, оторвавшись от телефона, проговорила Кира.
— Кира! — тут же прорычала Марта.
— Какой ужас, — себе под нос бормочу я, так, чтобы никто и не услышал.
— Присаживайтесь поскорее, — подозрительно дружелюбно предлагает моя мама и мы с Яном занимаем третий диванчик.
— Может, вы уже скажете, зачем нас собрали? — поглядывая на часы, спрашивает мама Яна, когда официант приносит каждому горячее блюдо.
Я не знала, что говорить, поэтому молчала, нервно сжимая под столом край платья.
— Для начала мы с Яной будем вместе при любом раскладе, нравится вам это вам или нет, — Ян посмотрел на моего отца, — нам все равно. Все уже случилось и вы не вправе нам помешать.
— Ладно, и что же ты можешь ей дать? Каким видишь будущее? Развитие? Рост? Образование? — сложив руки в замок, серьезно спрашивал папа, и краем глаза я видела, что и второй мужчина испепелял своего сына, явно поддерживая моего отца, — Что даст ваша любовь?
Ни Ян, ни я не знали, что ответить. Сказать о том, что прости, папуль, я беременна и универ мне закончить не получится, уйду в декрет и буду растить ребенка в свои 19? Что моему парню тоже придется бросить универ и уйти на работу? Какое развитие и рост, когда под рукой будет малыш? Нет, я не хочу сказать, что ребенок будет нам мешать, это далеко не так. Я буду отдавать своему ребенку всю любовь, которая у меня только есть. Ян будет давать нам защиту, которой сможет владеть. Но вот только навряд ли отец это сможет понять…
— Разве это так важно? — спустя несколько минут ответил он.
Отец издал что-то вроде хмыка, и продолжил:
— Вот об этом я и говорю. Ты лишь обрюхатишь её и сломаешь жизнь не только вам, но и ребенку.
От услышанного на глазах навернулись слезы, руки и ноги задрожали, а в горле появился ком, что даже стало сложно дышать.
— Тогда…,- дрожащим голосом начала я, — Тогда я сама уже сломала жизнь не только нам, но и ребенку.
Ян сжал мою ладонь, внимательно смотря на своего отца, в глазах которого, наверное, видел разочарование. Но в отличие от него, я не осмеливалась поднять глаза на своих родителей, но вздрогнула, когда теплые руки матери притянули меня в объятия.
Отпускаю ладонь Исаева и прижимаюсь к маме безумно близко. Эти объятия были другими. Не такими как раньше, да и их почти и не было, но эти… теплые, предающие энергии, любовью и поддержкой.
— Все хорошо, родная, — от тихого шепота, внутри становилось теплее, но когда она отпрянула, я напряглась.
Почему она меня поддержала? Почему сидит передо мной и ревет? Почему её глаза пылают болью?
— Я убью тебя, сукин ты сын! — мощно ударив по столу, гневно сказал отец, но то, что было дальше, не ожидал никто.
— Не смей! — вслед за отцом, подскочила мама и вытолкала его из-за стола, — Я не позволю тебе сделать это!
— Уйди прочь, Аделина! — прорычал отец, и собирался оттолкнуть свою жену, но мама была быстрее, хорошенько треснув по его щеке, которая вмиг начала пылать красными оттенками.
— Я не позволю тебе лишить её первого ребенка, как когда то ты это сделал со мной, — прошипела мама, поражая своими словами всех присутствующих.
Хорошо, что Ян уговорил меня забронировать ресторан полностью. Тут нет посторонних. Но сейчас меня это не особо волновало.
— Мам?…
Мой голос просто разрывался и тонул в рыданиях.
— Что это значит? — сипло спрашивала я, пока в голове каждую секунду проносились слова сказанные матерью.
— Если посмеешь ей хоть что-то сделать, клянусь богом, я сдам тебя Амалу, — сквозь зубы процедила она.
Хоть и имени сказанное родительницей я и не знала, но то, что он его боялся, было отчетливо видно.
— Вау-у.… Не зря я дела отменила, — позади, раздался голос Киры, но она тут же получила грозные взгляды.
Но от голоса Киры мама будто вышла из мыслей и, обойдя отца, она пошла прочь. Я хотела последовать за ней, но отец мне этого сделать не дал.
— Мы с тобой ещё поговорим…
— Только через мой труп, — сказал Платон и поравнялся с нами.
Я с благодарностью посмотрела на него и, отбросив руку отца, посмотрела в его стальные и хладнокровные глаза, процедив:
— Я ненавижу тебя. Ты монстр, а я к своему ребенку не подпущу чудовищ.
Разворачиваюсь и быстро выбегаю на улицу, находя маму, разговаривающую с Емельяном.
— Мам, мы можем поговорить?
— Господи, быстро сядь в машину! Ты без куртки! — спохватилась она и, открыв мне дверь, заставила сесть.
Через несколько минут после разговора с водителем, она залезла в теплый салон, молча смотря на меня. Я не торопила её, хотя мне и было безумно интересно.
— Какой срок? — спросила она.
— Месяц и неделя, — тихо ответила я и когда она отвела взгляд, я поняла, что она собирается с мыслями.
— Мне было семнадцать, когда я встретила твоего отца. Как только встретила, так сразу и влюбилась. Он и Рафаэль ещё были не так богаты, но на то время это казалось крутым. У нас слишком быстро завертелся роман. Спустя четыре месяца нашего знакомство он уже сделал мне предложение. Потом через четыре мне исполнилось восемнадцать и мы на следующий же день расписались, — видела, как ей тяжело было говорить и слезы аккуратно стекали с её щек, — Через пару дней я увидела две полоски на тесте и собиралась рассказать, но не успела. Встала под дверью и начала слушать разговор между Рафаэлем, Феликсом и их отцами… Свадьба оказалась фальшивой…. Нет, нас расписали законно, но сам факт, что это было не из-за чувств, а из-за грязных денег. С помощью меня он получил счета,… Феликс купил меня у родителей…
Мама смотрела куда-то вдаль, но на самом деле, будто открывала книгу воспоминаний и смотрела записи, представляю все будто бы это было вчера.
Я не знала, что говорить, мое тело билось дрожью. Я впервые слышу эту историю…, родители всегда избегали моего вопроса об их знакомстве, либо же врали и я это понимала, когда их ложь не совпадала.
— Весь мир разрушился. Я не хотела говорить… боялась,… но он узнал, найдя в моей сумке снимок узи, и тогда приказал сделать аборт. Я не хотела, но он заставил меня силой…
— Какая же он тварь, — прошептала я.
— Не говори так. Он разрешил подарить тебе жизнь, и ты росла, не нуждаясь ни в чем.
— Он же не просто так разрешил тебе дать мне жизнь… значит, и я была для чего-то нужна? Верно?
— Это покажется смешно, но скорее это сделал Рафаэль. У Рафа забеременела любовница, Наталья Агапова…. Узнал, конечно, он о ребенке не сразу, где-то на 8 месяце и по договору он забрал Сашу, второй ребенок достался Агаповым.
