из его рук сразу же падает, разбиваясь на мелкие части о пол. Его всего начинает колотить, а после он писается под себя. При виде Тихого, чтоб его. Сжимаю зубы. У детей только от сильного испуга такое бывает. Мальчик точно видел Тихого раньше, и совсем недавно.
Не подаю виду. Говорю максимально спокойно.
– Света, переодень малого.
Тимон реветь начинает. Черт.
Делаю ей краткий кивок, чтобы увела его.
– Пошли Тихий, времени нет.
Мы идем по лесу к машине, но я специально петляю, чтобы свернуть с дороги. Мне нужна правда, и я ее получу. Я знаю этот лес отменно, и все его лабиринты тоже. Стоит лишь немного повернуть, назад пути может не быть.
Тихий чувствует неладное. Начинает нервничать.
– Влас, мне кажется, машина не тут оставлена была. Или мы еще не пришли?
– Нет, мы пришли.
Достаю заряженный ствол и снимаю с предохранителя. Вокруг никого, никто не услышит даже.
– Выкладывай все. У тебя одна попытка.
Тихий непонимающе смотрит на меня.
– В смысле, ты что творишь?
– Кому мою жену отдал, говори сука, иначе башку снесу!
– Ты что, совсем уже попутал брат?! Какого хрена тут происходит?
Стреляю ему в колено, от чего Тихий сразу же падает и начинает орать безудержно.
– Вспомнил?
– Нет! Ты с ума сошел, никому я ее не отдавал.
– Не городи мне тут, малой узнал тебя, и ты тоже знаешь это. Выкладывай! Ты его ночью забирал?!
– Нет, не я!
– Я грохну тебя прямо тут сука, и закопаю вон под тем деревом, если еще раз соврешь мне!
– Господи, хватит! Я не виноват, ты бредишь! Не трогал я ни пацана, ни телку твою! Ты вообще после смерти брата стал невменяемым, не слушаешь никого. Хоть бы про Арсена подумал, ничего в тебе не осталось. Ты же любил его, подарки дорогие делал, часы дарил…
В голове что-то переключается. Часы. Вот оно. Проговорился все-таки.
– Скажи мне только одно, брат. Как ты узнал, что часы эти гребанные от меня были, если только гравировку сам не прочитал?
– Не знаю, не читал я ничего…Стой, стой!
Подношу пистолет к его правому боку.
– Если выстрелю сюда, ты сдохнешь как собака через пять минут. Говори и жив останешься. У тебя есть шанс. Говори, тварь!
Надавливаю ему пистолетом в бок и Тихий сдается.
– Не убивай, ладно, ладно! Не хотел я этого. Но ты сам виноват. Слишком высоко взлетел. Никого не видел.
– Блядь, какого хрена? Что ты хотел, зачем?
– На тебя мы покушение готовили, снести с власти хотели, но все никак не выходило. Ты блядь, как призрак был, неуловим.
– Кто “мы”?
– Я и Батур. Он подбил меня. Я вообще не хотел этого дерьма, поверь!
– Батур? Чего ему надо от меня?
– Он хотел этот клуб, ты первым забрал это место и нажил себе все. Он хотел был хозяином города.
– Черт! Я урою его. Кто Арсена завалил, за что?
– Батур это был, клянусь! Арсен вычислил его его замыслы, что тебя завалить хотят, но рассказать не успел. Батур первым убил его. Чтоб тебя напугать. Чтоб на место поставить.
Сжимаю кулаки. Как же мне хочется голыми руками задушить этого упыря.
– Дальше. Как Алю нашли, нахрена вы ей угрожали?!
– Она случайно под руку попалась. Наивная до жути. Еще с малым этим. Нам надо было следы как-то заметать. Она все сделала, только припугнули ее. А ребенка на органы хотели пустить. Денег Батур хотел. Стой не убивай, это тоже Батур придумал, не я.
– А нахрена ты сука, сам тогда малого воровал сегодня?
– Я просто делал приказ, иначе Батур сам бы меня на колбасу пустил.
– Кто тебя ранил или ты сам?
– Сам…
– Крыса ты Тихий, самая, блядь, настоящая. Аля где?
– Не знаю, у Батура наверное. Он как узнал, что женой твоей она стала, взбесился просто. Себе забрал, чтобы тебя раззадорить.
– Веди к ней. Живо!
Поворачиваюсь спиной к Тихому, и сразу же слышу треск пистолета. Сука.
– На пол пушку положил, живо!
Тихий целиться прямо в меня. Как же сильно я сглупил, когда не обыскал его.
– Тебе не жить! Остановись.
– Я и так уже не жилец, после того как сдал тебя. Положил оружие!
Быстро разворачиваюсь и выбиваю пистолет из его рук. Два выстрела в голову и Тихого нет. Черт! Как же я раньше крысу не разглядел. Ни единого промаха у него не было за все время. Лишь Тимка маленький вывел его на чистую воду.
Звоню Кириллу. Подчистит за мной. Уже через двадцать минут еду к Батуру вместе со спецназом, вооруженным до зубов.
Мы едем долго, и из-за своей истерики я не сразу замечаю, что машина остановилась среди леса, так и не доехав до дома Руслана. Он не дал мне и шанса остаться там, за что я просто ненавижу своего мужа.
– Тихий, мы еще не доехали.
Мужчина молчит. Только сейчас я осознаю, что за все время он не проронил ни слова в мою сторону. По спине пробегает холод. Чего он хочет?
– Нет кукла. Мы доехали.
Тихий быстро меняется в лице. Из всегда спокойного он превращается в дикого, язвительного волка. В голове набатом стучит. Он предатель, неужели это он?
Смотрю, как мужчина вынимает пистолет и снимает его с предохранителя. Бежать мне некуда, и я словно замираю от этой картины. Господи, он убьет меня прямо тут…
– Что ты делаешь?
Все происходит быстро. Тихий зубами сжимает свою куртку, разворачивает пистолет, прикладывает его к своему плечу и делает глухой выстрел. Он ранил сам себя, и я теперь вообще ничего не понимаю. Внезапно двери машины открываются, и меня вытаскивают наружу грубые руки.
Перед глазами темнеет. Кажется, мне на голову надели мешок. Больно ударяюсь головой, когда меня бесцеремонно упаковывают в багажник. Во рту мгновенно пересыхает. Дышать становиться тяжело. От шока я даже плакать не могу. Лишь стараюсь не утратить рассудок. Мне нельзя умирать, пока Тимка в опасности. Только не так.
Никогда не видела такого зверства, даже тогда, будучи в подвале. Со мной никто не церемониться сейчас, обращаясь как с куском мяса. Эти звери волокут меня в какое-то холодное место, где привязывают к стулу. В руки и ноги больно впивается грубая веревка.
Я не знаю, сколько проходит времени, но мой персональный ад не заканчивается. В это помещение кто-то заходит и снимает с меня мешок одним рывком. Вокруг стоит невероятная темнота и сырость, поэтому я вовсе не вижу, кто
