Мне кажется, все это время я толком и не обращала внимание на то, как он выглядит. Но сейчас его лицо показалось мне невероятно добрым и красивым несмотря на то, что Страм хмурил брови.
— В чем дело? — мужчина поднял на меня глаза. — Ты хочешь что-то спросить?
— Да! — опомнилась я. — Я ведь не проиграла?
— Проиграла, — улыбнулся Страм и начал медленно надвигаться на меня, устраиваясь между моих ног.
— Нет! Я же почти успела! У меня были неравные условия и...
— Ну-ка замолчи, — страстно выдохнул он и смял мое тело в своих ладонях. — Говорить будешь только когда позволю. А по поводу проигрыша... Ты бы проиграла, даже если бы добежала до моей спальни, вбежала внутрь и закрылась. Проиграла бы в любом случае. Потому что я так решил. Я сказал, что отшлепаю тебя, свяжу и займусь с тобой любовью. На первом круге я тебя уже отшлепал. А сейчас исполню все остальное.
Я рвано дышала под тяжестью тела Страма и буквально пьянела от его слов. Мне нравится все, что он говорит! При этом я не чувствовала себя униженной.
А его глаза! В них одновременно сочетались доброта и забота вместе с неутолимой животной похотью. Я напрочь забыла обо всем и желала лишь чтобы мужчина ласкал мое тело губами и своими мужествественными руками.
Но внезапно Александр встал с меня и направился куда-то вглубь комнаты.
Я разочарованно выдохнула, но уже через несколько секунд Страм вернулся с мотком веревки в руках и кожаными браслетами.
— Я не очень владею искусством связывания — шибари, хоть Бергман терпеливо учил меня этому, — мужчина провел мотком по моим губам и стал медленно спускаться по шее к груди. — Поэтому ничего красивого у меня не получится. Но зато получится нечто такое, что я надеюсь надолго привяжет тебя ко мне.
Я выгнулась дугой, стараясь уловить каждое слово мужчины, каждое движение, и поглощала это всем своим существом.
Страм взял мою руку и прошёлся губами по запястью, чувственно коснувшись зубами пульсирующей вены, а затем застегнул на мне широкий кожаный браслет. Тоже самое он проделал со второй рукой. Затем закрепил браслеты на моих щиколотках и надел на меня тонкий мягкий корсет. Он совсем не сжимал мое тело, и я не чувствовала, что в нем есть косточки. Зачем же нужен такой корсет?
Но ответ пришел позже. На браслетах и корсете были широкие выпирающие края. И как только Страм вставил верёвку между этими краями, то они надёжно зафиксировали ее, не позволяя съехать мне на тело.
То есть браслеты и корсет нужны для того, чтобы веревка не натерла мне кожу?
Страм самозабвенно принялся обвязывать мне запястья и при этом целовать мне ладони, а я зарывалась пальчиками в его густую щетину на лице.
Как приятно!
— Встань, — коротко приказал он, и я тут же повиновалась.
Страм забросил мои связанные руки себе через голову и приказал мне обхватить локти.
Я снова повиновалась. Теперь наши губы были так близко друг к другу, что мы ощущали наше дыхание. Страм блуждал по мне странным взглядом с примесью горечи. Он словно жалел о чем-то.
— Вы сделаете мне больно? — спросила я, пытаясь найти причину его горечи.
— Ты прекрасно знаешь ответ: нет, — мужчина наощупь обвязал мне руки от локтей до запястий.
Его пальцы нежно прохаживались по моей коже, слегка поглаживали, где-то сжимали и надавливали, но все это походило на невероятно чувственный массаж.
— Тогда почему Вы... словно жалеете о чем-то? — прямо спросила я.
Было невозможно мучительно смотреть на губы Страма, почти касаться из своими, но все же не целовать. Почему Страм меня так мало целует?!
— Замолчи, — выдохнул он в миллиметре от моих губ. — Я не разрешал тебе говорить.
Закончив с руками, мужчина дёрнул за узел, отчего я подалась вперёд и максимально прижалась к его телу.
Затем он спустил верёвку между своих лопаток и зафиксировал ее на ремне от брюк, а после обвязал меня за талию по корсету. Теперь я была привязана к Страму прочно и надёжно. Моя грудь при дыхании упиралась в его грудь и терлась о ткань рубашки.
Почему он никогда не снимает с себя одежду?
И финальным аккордом стало то, что Страм прижал меня к стене и подхватил под ягодицы, заставив меня обхватить его ногами. И в этом положении он снова наощупь, не оборачиваясь, связал мне щиколотки.
— Вот такой ты будешь со мной всегда, — заключил он, одной рукой поддерживая меня под ягодицами, а второй обхватив за затылок. — Покорной, завороженной, безотказной и полностью зависимой от своего Хозяина. Поняла меня?
— Да, мой Господин, — я по-прежнему любовалась лицом Александра и сходила с ума от эмоций, что проносились в его глазах. И в этот момент что-то будто окончательно сломалось во мне. Но сломалось в хорошем смысле. Будто я выбила последнюю дверь, что отделяла меня от свободы. И не просто выбила, а разнесла в хлам.
Я хочу быть с Александром! Хочу быть зависимой от него, хочу доверять ему во всем, хочу... любить его?
Страм жадно припал к моим губам, оставляя на коже тяжёлое страстное дыхание. Мужчина крепко сжимал меня в своих объятьях и сильнее прижимал к стене. Я чувствовала, что он возбужден до предела, но Александр все равно не торопился немедленно мною овладеть.
Дышать под его напором и властным поцелуем становилось все сложнее, но мне нравилась эта обездвиженность, эта принадлежность моему Хозяину. Сейчас слово "Хозяин" уже не вызывало во мне саркастических шуточек. Теперь я понимала, что Страм действительно Хозяин моего тела, моих удовольствий и моих мыслей.
Александр напирал все сильнее, и мне казалось, он вот-вот размажет меня по стене. Но в момент, когда я почувствовала, что просто не могу сделать вдох, мужчина чуть отстранился и перенес большие пальцы мне на грудь.
Он обвел ими мои полушария, сжавшиеся ареолки и прошёлся вверх-вниз по тугим вершинкам.
— Господин Страм! — я страстно выгнулась и не удержала стон. — Пожалуйста! Не мучайте! Я вся Ваша.
Александр надменно улыбнулся и просунул свою ладонь между своим телом и промежностью, чуть развернув ее ребром мне в складочки.
— Потрись об меня, — приказал он, сильнее сжимая вершинку.
Я снова издала тихий стон, подкрутила таз вперёд и прошлась промежностью вверх, а затем вниз по ребру ладони.
Возбуждение
