От неё я никуда не могла деться. А сейчас… — я вскинула глаза, увидела любимое серьёзное лицо близко-близко. — Сейчас я очарована совсем другим человеком…
Рука в волосах замерла. Затаила дыхание, ожидая реакции со стороны Ромы, но парень ничего не сказал. Только вновь губами вжался в волосы, шумно дыша.
— Она сказала, что я могу не приходить на свадьбу, — добавила, чуть помедлив. — Потому что я отказалась надевать то, что она мне приготовила. И не захотела краситься.
— Не хочешь идти? — пальцы Ромы погладили за левым ушком. Стало так приятно, что я в спине прогнулась.
— Не знаю. Не могу не пойти. Она же моя мама… Но не знаю даже, что мне надеть, — призналась я.
— У моей мамы… платья остались.
— Ром, — я отодвинулась от парня и заглянула в его лицо, — мне кажется, что это плохая идея. Ведь это вещи твоей матери.
— Всё равно их уже никто носить не будет, — парень болезненно улыбнулся. — Вещи новые, мама так и не успела их надеть.
— А твой отец? Как он отреагирует?
— Он-то? — улыбка Ромы походила на оскал. — Он женится, малыш. Ему плевать. Пойдём.
Парень не стал ждать моего ответа. За руку, на буксире, потащил меня вдоль коридора в самый конец. В это комнату я ни разу не заходила. Даже не пыталась заглянуть. Не подозревала, что она принадлежала Роминой маме.
Рома открыл дверь. Толкнул её. И замер, зажмурив глаза. В странном порыве шагнула к нему и обхватила руками вокруг торса. Погладила ладошками по спине. Напряжённые мышцы немного расслабились. Парень выдохнул. Медленно открыл глаза и окинул взглядом комнату.
— Не заходил сюда после её смерти, — на грани слышимости уронил он. — Не мог.
— Мы можем уйти. Тебе не обязательно…
— Нет. Я хочу… Хочу вспомнить…
Рома шагнул в комнату, заставив меня разжать кольцо рук. Втянул воздух, выдохнул. Заметила, как снова напряглась спина. Он сжал и разжал кулаки, медленно, очень медленно поворачивая голову и рассматривая комнату. Я не смела шевелиться, боясь нарушить этот момент. Жизненно важный для него.
Рома прошёл к столу, провёл по нему пальцами. На столе стояла рамка. Увидела, что на фотографии были запечатлены родители Ромы. Парень коснулся холодного стекла. Провёл, будто оглаживая овал лица мамы. Я сглотнула ком слёз.
Не шевелилась, наблюдая за тем, как парень ходит по комнате, касаясь поочерёдно вещей. Он подошёл к шкафу, открыл и достал платье изумрудного цвета.
— Наденешь? — повернул ко мне вешалку. — Мама его не надевала. Оно подойдёт к твоим глазам.
— Ромочка, я не могу быть уверена, что это хорошая идея, — я затопталась на месте, чувствуя себя неудобно.
— Малыш, — Рома преодолел расстояние между нами, — примерь, пожалуйста.
— Ты точно этого хочешь, Ром? — подняла руку и провела кончиками пальцев по его щеке. — Это ведь память о ней.
Парень повернул голову и прижался губами к моему запястью. После носом потёрся, щекоча дыханием тонкую кожу.
— Точно.
Я забрала из его рук платье. Зашла за дверь шкафа и быстро скинула ночную одежду. Надела платье, но застегнуть молнию не смогла.
— Не дотягиваюсь, — повернулась к Роме спиной, выходя из-за двери.
Парень быстро провёл пальцами по спине и застегнул быстро молнию. Я повернулась к зеркалу и замерла. Платье село идеально. И Рома был прав. Оно делало цвет моих глаз глубже и насыщеннее.
— Останешься в нём? — парень положил руки мне на плечи и губами прикоснулся к щеке.
— Если можно, — ладошками провела по бёдрам.
— Пойдёшь завтракать? — перевёл тему разговора.
— Пока не хочу. Мне в душ нужно.
Рома кивнул. Я молча покинула комнату, желая дать ему ещё время побыть там, где жила его мама. Приняла душ, вымыла голову и сделала укладку. Чуть помедлив, достала тушь и накрасила ресницы. Когда надела платье, в комнату постучались.
— Да, — борясь с молнией, пропыхтела я.
— Доброе утро, Полина, — в комнату вошёл Олег Леонидович. Замер, увидев платье на мне. Я испугалась его взгляда. Решила, что он потребует снять его сейчас же. Но мужчина прикрыл глаза и выдохнул. — Давай помогу.
Застегнул платье. Застыл за спиной, смотря на моё отражение.
— Ты очень красивая, — улыбнулся.
— Спасибо, — смущённо кашлянула.
— Света сказала, что ты не хочешь идти на празднование, — положил руки на плечи, чуть сжал.
— Она меня не так поняла, — повел плечом. Не любила, когда кто-то стоял за спиной. Развернулась к мужчине лицом.
— Пойдёшь?
— Пойду. Куда мне деваться? — опустила взгляд в пол.
— Полина, ты не обязана идти. Если нет желания, можешь остаться дома. Никто не принуждает.
— Если мы будем одной семьёй, я не хочу потом слышать упрёки о том, что я не пришла на свадьбу, — я дёрнула уголком губ, невольно повторяя жест Ромы. — Когда мы выходим?
— Через два часа, — Олег Леонидович отошёл от меня к двери. — Тамара Викторовна сказала, что ты ещё не завтракала. Покушай, потому что в ресторан мы только вечером приедем.
— Хорошо. Спасибо.
— Тебе очень идёт платье, — взгляд мужчины снова потяжелел. Он ушёл, а я растерянно захлопала глазами. Было стойкое ощущение, что он узнал платье погибшей жены. Но ведь Рома сказал, что она его не носила.
На кухне была только Тамара Викторовна.
— Привет, красавица, — она тут же заулыбалась. — С каждым новым днём всё красивее и красивее становишься. Хорошо отдохнула.
— Здравствуйте. Да. Жаль, что нельзя было ещё остаться. Я бы с радостью пожила некоторое время там.
— Не переживай, ещё съездите обязательно, — Тамара Викторовна поставила передо мной чашку чая тарелку с двумя пирожками. — Приятного аппетита.
— Спасибо большое. Вы очень вкусно готовите, — накинула на плечи шаль, чтобы не испачкать платье.
— Это хорошо. Может, ты есть лучше станешь, — женщина покачала головой. — Худенькая такая.
— Я не всегда такой была, — я вымученно улыбнулась. — Я заедала стресс и переживания. И в четырнадцать лет я весила девяносто, — смотрела в стол, боясь увидеть сочувствие или брезгливость на чужом лице. — Надо мной издевались. И я решила взять себя в руки и похудеть. Перестаралась.
— Анорексия? — я кивнула. —
