Измена. Сохрани меня (СИ) - Таран Яна

— Садись в машину. Пожалуйста, Лиза. Мы позже обязательно поговорим.

Он усаживает детей, я отменяю такси и занимаю место на пассажирском.

В салоне пахнет экзотическими фруктами и древесными нотами. Это я покупала в машину эти ароматы. Внезапно накатывают воспоминания — почти забываю, каково это — ехать рядом с Соколовским, ощущать его присутствие. Делиться с ним мыслями. Доверять.

Нет его больше в моей жизни, я сейчас очень явно ощущаю перемены. Настолько ясно, насколько остро вонзается в сердце понимание — ничего не зажило, я тоскую по Вадиму. И мне до сих пор плохо без него.

Я существую, учусь жить, но мне его не хватает.

И это осознание радости не добавляет.

Время тянется медленно, к тому же мы попадаем в пробку. Ариша и Артем засыпают, а я, выждав время, тихо спрашиваю:

— Это сделала твоя мать?

Я знаю, Вадим умеет обходить острые темы, и мне сейчас нужна его реакция. Он бросает сосредоточенный взгляд в ответ и снова переводит внимание на дорогу.

— Исключено. Она бы не стала, не в ее интересах.

Усмехаюсь:

— А, по-моему, как раз в ее. И не говори, что ты сам этого не понимаешь.

— Она бы может и хотела, Лиза, но поверь, не стала бы.

— Правда? — выгибаю бровь. — После того, что случилось в ее доме, это звучит смешно.

Вадим медленно вдыхает и выдыхает.

— У нас был серьезный разговор. Ей пришлось смириться. Поверь, пришлось. И да, она считает, я поступаю бесчеловечно по отношению к ней, — усмехается, — уверяет, это шантаж. Но я знаю, что делаю, Лиза. Мать идти против меня не будет. Здесь что-то другое.

Он умолкает, о чем-то думает. А я нарушаю тишину, прокрутив в голове произошедшее:

— Дверь была закрыта.

— Что? Какая дверь?

Вадим действительно удивлен и не понимает, о чем речь.

— Дверь, которая вела в комнату, куда побежала Ариша. Из комиссии тебе докладывали, что я нарушила технику безопасности, — поясняю. Вадим хмуро кивает. — Дверь была закрыта, я проверяла.

— Хочешь сказать…

— Когда я показывала Ольге объем выполненных работ, ненадолго отвлеклась на детей. Ей ничего не мешало доступ к помещению открыть. Может, она и не ожидала, что так удачно все выйдет, что Ариша туда побежит, что я оступлюсь, но и открытой двери было бы достаточно для комиссии. Скорее всего, именно в доступе к опасному инвентарю и складу меня собирались обвинить. Подставить меня могла Ольга, а вот кто заказчик, догадаться несложно. Прости, Вадим, но это вполне в духе твоей матери. Выставить все так, чтобы меня оболгать. То помещение, где находились мы и дети, не строительное. Работы практически завершены. Или ты тоже считаешь, что я нарушила технику безопасности?

— Я считаю, что они подготовились, — отвечает Вадим сосредоточенно. — Документы собрали. По ним все так, как они и говорят.

— Кому еще это нужно? Хорошо, допустим это не Вера Степановна, — делаю паузу. И вздохнув побольше воздуха в легкие, добавляю: — А, например, одна из твоих пассий которая вдруг решила мне насолить.

Я, конечно, намекаю на Злату. Вадим качает головой. А я продолжаю.

— Но сомневаюсь, что кто-то хочет лишить меня родительских прав, повесив ответственность исключительно на тебя. Возиться с чужими детьми небольшая радость.

Соколовский теперь хмыкает.

— У меня нет пассий, Лиза.

Повисает тишина. Я отворачиваюсь, чувствуя, что прямо сейчас Соколовский не отводит от меня своего взгляда. Кожу печет, мурашками по шее разбегается реакция на его внимание. Мы сейчас стоим на светофоре, и я жду, чтобы мы поскорее поехали. Где этот чертов зеленый свет?

Отгоняю вспыхнувшие чувства. Не поддавайся, Лиза, не нужно… нельзя…

Но на своей руке вдруг чувствую ладонь Вадима и резко перевожу на него взгляд. Сердце заходится в бешенном ритме.

— Я пообещал тебя ждать и намерен сдержать слово, — впивается серьезным взглядом Соколовский. — Веришь ты мне или нет. Но у меня никого нет.

Вадим немного наклоняется. Как будто ждет моего ответа, малейший сигнал с моей стороны, и он снова пойдет в атаку. Сопротивляюсь поднимающейся с низа живота волне покалывания. Я столько держалась, сохраняла дистанцию, а сейчас сдаю позиции.

Нельзя быть так близко к нему. Не позволяй собой манипулировать, Лиза!

— Тогда какие у тебя варианты, Вадим? Кто если не… кто-то из твоих и не твоя мать?

Аккуратно руку из-под большой ладони забираю, резко меняя опасную тему. Сердце стучит гулко и часто. Вадим никак не комментирует мои действия, кладет руку на руль, некоторое время молчит. А потом произносит, отвечая на мой вопрос:

— Подозреваю, это личная инициатива, как там его, Храпина. Не знаю, что ты ему сказала в участке, но я немного наводил справки. Он мерзкий тип, который дотошно цепляется, если ему перечат. Думаю, он мог.

Что-то есть в словах Вадима. В подобное поверить несложно. Да, я не стала перед Храпиным мямлить, показала, что не боюсь его, и этим могла рассердить. Но я все еще не сбрасываю со счетов и другой вариант:

— И каким образом ты… все уладил?

Вадим молчит, вглядывается в что-то на дороге. Мы проезжаем небольшой затор, и Вадим все же отвечает:

— Большие деньги многое решают.

— Ты им заплатил?

— В несколько раз больше, чем предлагал «заказчик» этого мероприятия. Так что они точно тебя не тронут.

— Хорошо. Допустим, это Храпин. Но где гарантия, что он успокоится?

На это Вадим лишь усмехается.

— Храпин тоже падок на деньги, Лиза.

— Думаешь, он забудет о личной обиде, если ему заплатят?

— Нет.

Сдвигаю брови, ничего не понимаю.

— Все будет хорошо. Совсем скоро ни Храпин, ни кто-то еще, тебя побеспокоить не сможет. Но ты права. На некоторое время тебе желательно подстраховаться.

— Например?

— Я мог бы пожить с вами.

Заметив мою реакцию, Вадим тут же продолжает:

— В целях безопасности. Я к тебе не притронусь… если ты не захочешь. Просто хочу помочь и убедиться, что вам ничего не угрожает. Решение за тобой Лиза.

Предложение вызывает новую порцию волнения в области груди, нервы словно натянутые струны едва ли не звенят в повисшей тишине.

Вадим предлагает жить вместе.

Не как раньше, просто в одной квартире. На некоторое время.

Но я уверена, что он ставит на сомнительное «если ты не захочешь». И для моего бедного едва залатанного сердца это звучит как самая настоящая угроза.

Глава 46

— Мне срочно нужно заехать на работу, — говорю севшим голосом, игнорируя предложение. Мне нужно время. — Ненадолго.

— Давай поступим так: я заберу детей, ты уладишь рабочие вопросы, а вечером привезу Аришу и Артема. Идет?

— Не думаю, что это хорошая идея сейчас…

— Лиза, не беспокойся, пожалуйста. Со мной детям ничего не угрожает.

Я молчу. Между нами возникает неловкая пауза. Он давит тяжестью незаданных вопросов и не полученных ответов. Я оборачиваюсь на спящих детей. Будить их сейчас, и правда, плохая идея, они пережили стресс.

— Ариша сказала, ты супермен, — произношу, переводя взгляд на Соколовского.

— Серьезно? — губы Вадима трогает улыбка, которая тут же исчезает. — И почему же?

— Ты как в комиксах появился в ответственный момент и спас от злодеев. Совсем как герой.

Мы как раз сворачиваем на безлюдную дорогу и вдруг тормозим, достаточно плавно, для того, чтобы не причинить дискомфорт детям, сидящим позади в креслах, но достаточно резко, чтобы почувствовать настрой водителя.

Вжимаюсь в кресло под пристальным взглядом Вадима:

— Ладно. Давай поговорим.

Он глушит двигатель и немного наклоняется ко мне.

— Ты считаешь, я это все специально проделал? Произвести впечатление, чтобы ты упала в мои объятия?

— А это не так?

— Значит, считаешь…

Вадим качает головой, вдруг бросает взгляд на мои губы. Сердце замирает. А когда отмирает, принимается колотиться в два раза быстрее. Отгоняю морок — не время вестись на уловки бывшего. О чем мы говорили?