Мы вместе выбрали аккуратное заведение с дизайном в стиле прованс, что безумно нравился Катьке. Она без раздумий согласилась на неоправданно высокую стоимость и принялась обзванивать знакомых, назначая дату и время торжества.
– Мне Женька говорил, что у его отца давно кукуха поехала, – я согласно кивнула, пытаясь поставить зеркало таким образом, чтоб меня было хорошо видно. Катя попросила поддержать её в сборах, поэтому я явилась к подруге домой с сумкой косметики и прочих приблуд, и теперь активно вертелась, сидя за столом на кухне. Заказать визажиста Торопова не захотела, ведь, по её мнению, "только она знает все нюансы своего лица". Разговор про профессионализм подруга завершила коротким: "Меня снова накрасят, как индюка, так что нет". Из-за неудачного опыта она не желала идти на компромисс.
– Так, погоди, – пальцы девушки порхали над лицом, которое она страшно вытягивала и тщательно осматривала. – Ты хочешь сказать, что всё это время тебе нравился Морозов. А он, в свою очередь, так и не смог забыть тебя.
– Вроде того, – с опаской подтвердила, боясь вывода, к которому меня усердно пыталась подвести Екатерина.
Она сняла колпачок с маленького тюбика, нанесла что-то неведомое на руки и вздохнула.
– И теперь вы всё равно не вместе, – резюмировала Торопова победно.
Я лишь поджала губы и уставилась на своё отражение. Грустная, замученная, абсолютно безжизненная. После разговора с Альбиной, про который Катька узнала почти сразу, я не могла толком прийти в себя. Понимала, что у меня был отличный шанс всё вернуть, начать заново, как и предлагал Женька, но в итоге я отказалась и всё испортила. Если бы только Зайцева попалась на моём пути раньше, если бы только не новая пассия Жени. Тогда, может, всё вышло бы иначе.
Но не срослось.
Мне иногда казалось, что кто-то сверху надо мной беспощадно издевался. Будто препятствия ставились специально, чтоб проверить меня, узнать порог сил.
– Не вместе, – эхом повторила я и грустно улыбнулась своему отражению.
– Кстати, я его тоже пригласила, – как бы невзначай заметила Катя и виновато отвела взгляд. – Просто мы с ним вроде как работаем в одной упряжке. Извини.
Я горько ухмыльнулась. Интересно, он придет с новой девушкой? Уточнить эту информацию у подруги я не решила, поэтому лишь вяло отмахнулась:
– Не извиняйся, от одного вечера не умру.
Хотя мысленно сомневалась. Видеть Морозова с другой я не горела желанием.
Воцарилось неловкое молчание, лишь стук пластиковых баночек друг о друга заставлял отвлечься от плохих мыслей. Самокопание в последнее время стало моим основным хобби.
Настроения на яркий макияж не нашлось, поэтому я быстро навела на лице "полную естественность", чуть растушевала карандаш вокруг глаз для создания эффекта, похожего на "смоки айс", сняла кухонный фартук, использовавшийся для защиты платья от кривых рук, и стала ждать неторопливую Катю.
– А как там парень… как же его… – поинтересовалась Торопова, щёлкая пальцами в попытке вспомнить имя.
– Ты про Влада? – вяло уточнила я, хотя прекрасно понимала, что других вариантов нет.
– Именно! Как у вас дела?
Катя знала, что мы общаемся, знала, что даже после не слишком удачного свидания не прекратили переписку. Правда, я не решилась открыть маленькую тайну: мы болтали лишь дружески. Особой симпатии не возникло, а ощущение, что Владу очень понравилась длинноногая Альбина, перечеркнуло наши возможные отношения на корню.
– Да всё так же, – туманно изрекла. Хоть мы и дружили много лет, но казаться совсем уж отчаявшейся в её глазах я не хотела, поэтому предпочитала недосказанность вместо жалости к своей скромной персоне.
Мой телефон ожил в который раз за вечер: на экране уже высвечивался добрая дюжина сообщений от обеспокоенного Димки. Конечно, парень знал о месте и времени проведения праздника, более того, являлся моим основным презентом ко дню рождения. Он должен был прийти к самому началу, ещё до появления гостей, чтоб Катя могла пережить этот момент не на глазах у лишних людей. Мы договорились, что парень войдёт в ресторан с огромным букетом белых лилий и медведем ростом почти с самого Диму. А уже шокированная именинница должна была растаять и разрыдаться от счастья.
И теперь на меня сыпались сообщения, в которых Дмитрий от волнения интересовался, не нужно ли чего-то ещё добавить к своему появлению. Уточнял, будет ли это сюрприз. Просил подготовить подругу получше, чтоб для неё появление давнего возлюбленного не стало трагедией.
– Слушай, – как бы невзначай начала я, – а помнишь наш выпускной?
– Какой именно? – оживилась Катька, старательно водя кисточкой по ресницам. Она постепенно завершала свой образ.
– В универе, – моментально пояснила я. -– Мы тогда ещё не пошли из-за Димы, отметили в одиночестве.
Подруга косо глянула на меня и выжидающе не сводила глаз. Словно догадывалась, о чём мог пойти разговор.
– Ты его смогла забыть? Видя Ваню перед собой каждый день…
Я не решилась закончить, ведь Катя молча отвернулась и вздохнула. Эта больная тема всплывала несколько раз, и всегда её приходилось заминать. Потому что Тороповой было слишком больно, потому что каждый раз она страдала, вспоминая Диму и свои чувства. Иногда я замечала, как она с грустью смотрит на сына и через силу улыбается. Но ни разу не пыталась выговориться.
– А ты как думаешь? – зашептала подруга. – Каждый день вспоминаю. Ванька растёт и всё больше становится на него похож. Я не могу ничего сделать с этим.
– Ты никогда не размышляла, как могла бы сложиться твоя судьба, если бы ты не оттолкнула тогда Диму?
Она махнула рукой, втянула воздух полной грудью и натянуто улыбнулась.
– Не думала и не хочу, – отрезала подруга и продолжила своё увлекательное занятие, попутно бросая шутки по поводу своего слишком яркого макияжа и непохожести на себя обычную.
Стало страшно. Катька не была готова к привету из прошлого, к встрече с тем, кого отчаянно и долго пыталась забыть. А я боялась её реакции на подарок. И в то же время не могла простить её пятилетнее молчание и ложь Морозову. Если бы она не сорвала, то всё, возможно, сложилось бы иначе.
Уже через час, подгоняемая Тороповой, я неловко вылезала из такси. Бандажное тугое платье бледно-голубого цвета сильно сковывало движения, пришлось даже неделю сидеть на диете, чтоб стопроцентно влезть в свой новый наряд. Но оно того стоило. Мне хотелось быть красивой, показаться перед Женей во всей красе, чтобы он хотя бы на миг пожалел о том, что мы не вместе.
Катерина бегала по ресторану, подгоняла официантов и администратора, так как они не успели толком подготовить зал к мероприятию, нервничала, срывалась и по-детски топала ногами.
Время поджимало. Я беспокойно поглядывала на телефон, проверяла очередную порцию сообщений, усмиряла дрожь во всём теле и слонялась от стола к столу. Почему-то работники ресторана так и не удосужились убрать или сдвинуть лишнюю мебель, хоть им и напоминали об этом.
– Катенька, – я ловко поймала подругу за руку и потянула на себя, – задержись на секунду.
Торопова удивлённо вскинула брови и скривилась.
– Сашуля, – с притворной мягкостью ответила она, – у нас совсем ничего не готово, официанты не чешутся, администратор уходит в панике курить и всячески меня избегает. Отменить всё я не могу – ко мне родные и знакомые приезжают издалека, чтоб расслабиться. Кухня не успевает поставить даже нарезки, понимаешь?! У нас пока просто зал с парой сдвинутых столов. Свободного места для танцев – нет. Вообще ничего нет!
Именно в этот момент, пока Катя разорялась на повышенных тонах, зазвенел колокольчик, и в помещение буквально ввалился Дима. Огромный медведь загораживал его почти полностью, торчали лишь ноги. Так как подруга стояла спиной ко входу, то не заметила эффектного появления давнего знакомого.
– Мы ничего не успеваем, прям совсем! Я уже не знаю, была ли это хорошая идея. Или проблема в ресторане, или во мне – не понятно. Просто мне хочется, чтоб всё было легко, без заморочек, – продолжала Екатерина, но, как только заметила мои расширившиеся от ужаса глаза, прервала пламенную речь и с сомнением проворчала: – Ты вообще слушаешь? Да что там…
