– Ты прав, босс, но в конечном счете они окупятся.
– Понимаю. Теперь взгляни сюда: видишь эту бумажную гору? Хочешь знать, что это такое? Заявления о приеме на работу.
Тони поморщился:
– Вот где начнется настоящая головная боль. Чужая душа – потемки. Не промахнуться бы нам с персоналом.
– Главное – не торопиться. Мне уже звонили классные знатоки своего дела, особенно крупье.
– Будем надеяться, их поток не иссякнет.
– Кстати, клуб я хочу поручить твоим заботам, а впоследствии попрошу твоей помощи в казино. Как ты на это смотришь?
– То есть ты собираешься управляться в казино сам?
– Да. По крайней мере первое время. Ну, что скажешь?
– О чем разговор?! Ты же знаешь, я всегда с тобой.
– Спасибо тебе, – улыбнулся Дэлтон. – Можешь рассчитывать на прибавку к жалованью.
– Когда? В загробной жизни?
Оба расхохотались.
– Лия сегодня будет? – спросил Тони.
– Обязательно. Часам к десяти. Но мне придется уйти. Вот только позвоню в пару мест – и отправлюсь в Богалузу.
Тони помолчал.
– Можно тебя кое о чем спросить?
– Валяй.
– Почему ты взял на работу Лию Фрейзер? Я хочу сказать, у нее недостаточно опыта… – Тони осекся. – Что-то ты в лице переменился. Я, наверное, суюсь не в свое дело.
– Ничего страшного. Если хочешь знать, я нанял ее потому, что она как нельзя лучше подходит для этой работы.
– Дело хозяйское.
– Вот именно.
Тони вздохнул и ушел к себе за перегородку.
Дэлтон чертыхнулся, взял со стола карандаш и запустил им в угол. День начинался отвратительно, просто отвратительно.
У Лии не осталось сил. Все мышцы, все суставы терзала боль. Неужели она подхватила грипп?
Слава Богу, Коти уже уснул, хотя был только девятый час. Ему тоже нездоровилось, он капризничал по поводу и без повода. Лия набралась терпения. Она подождала, пока сын выкупается в ванне, а потом уложила его и прочла ему сказку.
Влажная августовская жара всех сделала раздражительными. По счастью, сегодня на работе она будет избавлена от присутствия Дэлтона. Он уехал из города, и у Лии возникло подозрение, что он тоже стремится избежать встречи.
Лия отхлебнула чаю со льдом, потом опустилась на диван и поджала под себя ноги.
Не надо было ему дотрагиваться до нее. Не надо было позволять, чтобы это произошло. Но тогда, в казино, все произошло так стремительно, – кто мог знать, чем это обернется?
Пока Руфуса не сразила болезнь, он был нежным и заботливым супругом; он всегда думал в первую очередь о ней, а уж потом о себе. Слово «страсть» было ей незнакомо. Но когда загрубелые ладони Дэлтона сжали ее открытые предплечья, все ее тело затрепетало. Ее пронзило острое желание, которое на мгновение парализовало волю и ум.
Она запретила себе поддаваться этому порыву. Но теперь у нее осталось ощущение чего-то постыдного, словно в сердце и мыслях осталась какая-то грязь.
В дверь позвонили. Лия вскочила и задела локтем стакан. Крепко заваренный чай растекся по всему полу.
Она чертыхнулась. Звонок заливался не умолкая. Коти вот-вот мог проснуться от этих настойчивых трелей.
Включив свет на крыльце, Лия спросила:
– Кто там?
– Это я, Софи.
Лия удивилась. Она отодвинула засов и открыла дверь.
– Вот уж не ожидала…
Слова застыли у нее на губах. Лицо подруги было залито слезами, ее смятение мгновенно передалось Лие.
– Может… впустишь меня в дом? – судорожно дыша, спросила Софи.
Не говоря ни слова, Лия вытянула вперед руки. Софи качнулась к ней в объятия. Они с минуту стояли обнявшись, потом Лия мягко отстранила Софи и заперла за ней дверь.
– Прости, что врываюсь к тебе на ночь глядя, но мне необходима чья-нибудь поддержка.
– Ты заболела? Скажи…
– Нет, я здорова. – Софи глубоко вздохнула. – Просто мне нужно выговориться. Но если уже слишком поздно…
– Бог с тобой, сейчас всего девять. Да хоть три часа ночи! Пойдем присядем. Хочешь чаю? Или кофе?
– Все равно, – слабо отозвалась Софи. – Я – как ты.
– По правде говоря, я пила чай, но, когда зазвонил звонок, я вскочила и опрокинула стакан.
Губы Софи тронула еле заметная улыбка.
– Я слышала, как ты чертыхнулась. Раньше за тобой такого не водилось.
У Лии слегка отлегло от сердца. Когда перед ней возникло залитое слезами лицо Софи, можно было предположить самое худшее. Теперь она подумала, что подруга, по всей видимости, просто повздорила с Луисом.
Усадив Софи на диван, Лия вытерла лужу и вымыла руки, а потом налила им обеим чаю и присела рядом.
– Ну как, потихоньку приходишь в себя?
– Нет.
– Да что стряслось?
Софи поставила свой стакан на стол.
– Луис получил должность управляющего.
У Лии просветлело лицо.
– Это же великолепно! О чем тут плакать?
Софи провела языком по пересохшим губам и отвела взгляд в сторону.
– Он прошел обследование… у него обнаружилось… бесплодие.
– Господи, не знаю, что и сказать. – Лия накрыла ладонью руку Софи.
– Вот и я тоже.
– Но жизнь на этом не кончается. Есть и другие способы завести ребенка.
– Знаю.
– Вы с ним это обсуждали?
– Пока нет. Луис еще не оправился от удара.
– Какая трагедия…
– Я не решалась задать тебе этот вопрос, но все-таки… – Софи умолкла.
– Можешь задавать любые вопросы, какие тебе только придут в голову! – Лия хотела хоть как-то приободрить подругу.
– Мне очень неприятно перекладывать на тебя свои проблемы, ведь тебе сейчас еще хуже – Руфус так болен…
– У всех свои беды. Что ты хотела узнать? Спрашивай.
– Тебе будет неприятно.
Лия должна была это предвидеть – и все же оказалась застигнутой врасплох.
Наконец Софи отважилась:
– Если сможешь, расскажи мне про искусственное оплодотворение.
Искусственное оплодотворение. У Лии вспотели ладони, во рту появилась горечь. Она с глубоким вздохом поднялась с дивана и направилась в противоположный конец кухни, где тикали большие часы-ходики. Обычно Лию успокаивало их мерное постукивание, но сейчас оно совершенно выбило ее из колеи.
Это была болезненная тема. Лия загоняла ее в самые дальние уголки памяти. Она не позволяла себе мысленно возвращаться в то время, когда в ее жизнь вошла огромная боль и огромная радость. Но теперь Лия почувствовала, что не вправе обойти этот вопрос молчанием. Ей необходимо было поддержать подругу.
Но вспоминать те события, а тем более говорить о них вслух оказалось нестерпимо тяжело.
Затянувшаяся пауза стала для Софи укором.
– Извини, не надо было бередить старые раны. Давай забудем об этом. – С этими словами она встала и направилась к двери.
