— А почему Жук? — спросила я, рассматривая 'начинку'.
— А мне они жутко нравятся, и потом, очень люблю людей шокировать. Вы только представьте, еду по дороге, никого не трогаю, а тут малолетки на папинькином драндулете, едут и орут ' Бабулька, куда катишь?', а я их хоп, и обставила в два счета. Они пыль глотают, а я вся такая довольная… Ладно, пойдемте, кушать очень хочется. Там этот изверг, свекор ваш, с самого утра пироги печет, и мне еще ни одного не дал попробовать. Вот где справедливость? Ну ничего! Ночь наступить, поквитаемся, — мстительно сказала Нона, закрывая дверь в гараж.
Мы с Линой переглянулись, старательно пряча улыбки.
На кухни нас уже ждали парни. Они помогали отцу разбирать покупки.
— Может быть, помочь? — спросила Лина, собираясь подойти к ним ближе.
— Стоять, — крикнула Нона, — сами справятся. Пойдемте лучше за стол.
Через пятнадцать минут вся наша компания сидела за столом, весело поглощая изысканные блюда, приготовленные отцом Ника. Я чуть язык не проглотила, все было настолько вкусно.
После обеда, убрав со стола, всей компанией мы отправились в беседку, прихватив с собой чай и сладости. В беседке стояли три мягких диванчика, на которых можно было удобно устроиться. Никита, сев в угол одного из них, посадил меня рядом.
— Не хочешь прилечь? — спросил он, обнимая меня за плечи и целуя в висок. Я бы с удовольствием, да как то не вежливо это.
Родители Ника, не обращая ни на кого внимания, уселись на диване напротив нас. Вернее уселся отец, а мама, положив голову ему на колени, улеглась, закинув ноги на подлокотник. Борис, сняв бандану с головы жены, ласково начал поглаживать ее волосы одной рукой. Второй взял в свою огромную ручищу ее ладошку.
Первые пять минут я пребывала в шоке. Родители совершенно не стеснялись показывать свои чувства и нежность друг к другу на людях.
— Ложись, — прошептал Никита мне на ушко, помогая прилечь. Я посмотрела на соседний диванчик, Лина последовала моему примеру. Парни, вытянув свои длинные ноги и сложив их на столик, увлеченно обсуждали гонки. Отец рассказывал веселые истории из детства сыновей, маман вставляла колкие замечания.
Я внимательно наблюдала за родителями Никиты. Отец напоминал спокойную гавань, а мать маленький ураган. Они прекрасно дополняли друг друга.
Ближе к вечеру отец объявил, что собирается жарить шашлыки.
— Мы тогда с девочками пойдем секретничать, позовете нас, — скомандовала маман, — За мной!
Мы опять прошли в царство Ноны. Она, хитро посмотрев на нас, взяла в руки пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. На стене отодвинулась панель, и появился бар.
— Думаю, нужно впить в женской компании за знакомство, — предложила Нона. Мы с Линой переглянулись. Нам с ней положительно нравилась маман, — У меня есть все. Что желаете?
— А Вы? — уточнила Лина.
— Я предпочитаю текилу, но есть и напитки полегче. Могу коктейль смешать, — рассмеялась маман. Мы с Линой, вновь переглянувшись, выпалили:
— Мы тогда тоже текилу.
Нона налила три рюмки, быстренько нарезала лимон.
— Налетайте, пока не застукали, — пошутила она. Мы потянулись за рюмками, — Стоп!
Мы замерли, испуганно посмотрев на Нону.
— Беременные есть? — строго спросила она.
— Нет, — хором ответили мы.
— Эх, жаль, — вздохнула она, — Тогда выпьем за то, чтобы были.
Никита
— Мам, ну хватит уже, я и так красивый! — проворчал я, увернувшись из цепких маминых объятий, — Если опоздаем, как я буду Соне в глаза смотреть.
— Не опоздаем! — заверила меня мама, поправляя на мне рубашку.
— Мам, я же не в ЗАГС собираюсь, а в больницу! — простонал я, смотря на часы.
— Вы езжайте, я тут пока на стол накрою. Я же знаю, как в той больнице кормят, — проворчал папа, — Бедная девочка изголодалась поди, похудела!
Зазвонил телефон, брат уже подъехал и ждал нас внизу.
— Все, поехали, — поторопил я маму.
— Я на своей. Борь, ты точно не поедешь? — спросила мама в дверях.
— А вы после того как Соню заберете, сразу сюда? — я кивнул, — Нет, тогда я лучше тут подожду.
— Все, мам! Пойдем уже!
Мама подошла к отцу, чмокнула его в щеку.
— Борь, мы поехали!
Возле подъезда нас уже ждал Антон с Линой. Антон подозрительно широко улыбался.
— Случилось чего? — спросил я, садясь в машину.
— Неа, все супер! Просто здорово! Отлично, елки-палки! — проговорил Антон, смеясь. Я перевел взгляд на Лину. Та сверлила Антона взглядом, на ее губах играла снисходительная улыбка.
— Ладно, если хочешь, рассказывай, — сжалилась она над Антоном.
— Уверена? — уточнил он, улыбаясь еще шире.
— Ой, да рассказывай уже! — не выдержал я.
— Та-да-да-дам! — прокричал Антон, — Мы беременны! Ты скоро станешь дядей! Я стану отцом! А наши предки бабушкой и дедушкой! Прикинь, да?
Антон пританцовывал на сиденье, выбивая какой-то только ему известный ритм.
— Останови, — резко сказала Лина. Антон послушно прижался к обочине, удивленно посмотрел на нее, — Выходи, — последовал короткий приказ.
Он послушно вышел, Лина обошла машину, подтолкнула Антона к пассажирскому сиденью, сама села за руль.
— Я лучше сама, а то до больницы через год только доберемся, — проворчала Лина, вклиниваясь в поток машин.
— Конечно, конечно, милая, — даже не возмутился Антон. Теперь он сидел на пассажирском сиденье, напевая детские песенки.
— Антош, помолчи уже, ты меня отвлекаешь, — проворчала Лина, пряча улыбку.
Мы приехали в больницу. Соню продержали тут целых три недели, в течение которых я постоянно был рядом с ней. Вначале она сопротивлялась, потом привыкла. Меня ведь все равно не прогонишь. Первоначальное лечение не дало результатов, пришлось все-таки оперировать. После операции говорить было нельзя, даже шепотом. Соня постоянно нервничала, я, как мог, старался поддерживать ее.
Пока Соня лежала в больнице, появился ее брат. Ему повезло, что встретил я его в людном месте. Он долго извинялся, просил прощения за все свои поступки. А в конце разговора попросил денег в долг. Горбатого могила исправит. Я его честно предупредил, если вдруг с Соней что-нибудь случится, пусть лучше сразу вешается, потому, как я его обязательно найду. Мы поняли друг друга. Он исчез, пообещав не появляться ближайшие несколько лет. Меня такой расклад вполне устроил. Байк Косому я отремонтировал, при передаче его хозяину, попросил не появляться в наших жизнях. Он согласился. Подозреваю, что принять решение ему помог Игнат Барсовецкий, присутствовавший во время разговора, за что ему отдельное спасибо.
