— Скажите мне честно: когда мы встретились впервые, вы тоже были обо мне не лучшего мнения?
— И как прикажете отвечать? — рассмеялся Джед.
— Честно, — повторила она. — Но вы можете и промолчать — я все равно знаю ответ.
— Верно, — серьезно кивнул Бомон, и на протяжении нескольких головокружительных, невероятных секунд Кейт не в силах была отвести от него глаза. — Я виноват, — признался он. — И хочу попросить прощения.
— Я вас прощаю, — прошептала она. — А вы сможете простить меня за то, что пришлось сделать, чтобы обезопасить этот фильм?
Джед наклонился, и у Кейт перехватило дыхание в ожидании поцелуя.
— Отпустите меня с поводка, и я обо всем позабуду.
И Кейт снова почувствовала себя в ловушке.
— Увы, Джед, я не могу.
— Еще как можете!
— Вероятно, не хочу.
Джед потупился, но Кейт успела уловить ярость, вспыхнувшую в его взгляде. А Бомон обратил внимание на мужчину, уже выпившего свое виски.
— Вы ведь не думали, будто я на самом деле соглашусь, правда?
— Я надеялся, думал, что теперь, когда вы узнали меня получше…
Но Кейт по-прежнему о нем почти ничего не знала. Ей было известно лишь то, о чем он сам пожелал ей рассказать. А еще ей было ясно, что духовный стержень, не дававший Джеду на протяжении долгих пяти лет вернуться к рюмке, дал трещину. И вот-вот может сломаться.
Она боялась Джеда, но еще сильнее она переживала за него.
И черта с два она доверится его самообладанию.
— Ну что ж, пожалуй, мне придется просить вас об одной услуге. — Джед откашлялся и продолжил:
— Видите ли, я не очень-то распространялся по поводу нашего контракта и предпочел бы сохранить в тайне пункт о круглосуточном надзоре. — Джед снова перевел дух, прежде чем решился сказать главное. — Я надеялся, что вы поможете мне сегодня сохранить лицо и согласитесь притвориться моей… ну, приятельницей, что ли. Близкой подругой. Любовницей. Словом, как вам будет угодно. Ведь иначе возникнет вопрос, зачем вы вообще приехали со мной, верно?
Кейт остолбенела.
— Ну пожалуйста, войдите в мое положение и сделайте вид, будто я вам нравлюсь!
Судя по его виду, он действительно боялся получить отказ. Растерянный, беспомощный взгляд снова сделал его похожим на Ларами.
— Хорошо, — неожиданно для себя согласилась Кейт.
Его ослепительная улыбка было полна искренней радости.
По крайней мере Кейт на это надеялась.
Как ни крути, а она впервые в жизни повстречала такого непревзойденного актера.
Джерико не требовалась одежда, чтобы выглядеть привлекательно. Это Кейт уже усвоила. Но при виде Джерико, наряженного в смокинг, у нее перехватило дыхание.
Смокинг взяли напрокат, но он все равно сидел как влитой — можно подумать, портные нарочно сшили его для Бомона.
Он гладко причесал волосы и собрал их на затылке в хвост, отчего казался непривычно строгим. За исключением тех минут, когда улыбался. А улыбался он довольно часто. Если уж на то пошло, он улыбался не переставая, глядя ей в лицо во время танца.
Как будто они снимались в каком-то сногсшибательном фильме.
Кейт едва помнила, как выглядят хозяева вечера, Дэвид и Алисон. Они угодили в час пик, и прибывший за ними в аэропорт лимузин то и дело застревал в пробках. Когда наконец они добрались до дома Дэвида, им едва хватило времени поздороваться, и Кейт поспешила наверх, чтобы переодеться в вечернее платье.
Кажется, Алисон была миниатюрной блондинкой. А у маленького щуплого Дэвида энергия так и била через край. Кейт вроде бы запомнила, что у него темные волосы. И он постоянно двигался — так что невозможно было разглядеть цвет его глаз под блестящими линзами очков.
Тот же лимузин повез их в отель, где должен был начаться прием, и по дороге они о чем-то болтали — вот только Кейт забыла о чем.
Единственное, на чем она могла сосредоточиться с той минуты, как вышла из комнаты для гостей в своем «русалочьем платье», — пламя, полыхавшее в глазах Джерико.
Она выбрала серебристый шелк и выглядела потрясающе даже без разреза до бедра. Тонкая ткань лежала как вторая кожа, и только ниже колен оставались свободные складки, напоминавшие русалочий хвост.
Куда подевался тот строгий костюм, в котором она принимала когда-то Джерико у себя в кабинете? И кто бы мог тогда сказать, что не пройдет и месяца, как она с радостью наденет вечернее платье и ей будет приятно видеть восхищение Бомона?
Более чем приятно.
Все, она пропала. Пару дней назад она чуть не прибила Джерико за то, что он на нее смотрит. А сегодня сама желает, чтобы он на нее смотрел. Может, дело в том, что он больше не смотрит на нее как хищник на жертву и не старается запугать.
— Спасибо вам за все, — сказал он, когда музыка на миг стихла.
Кейт отлично понимала, что он имеет в виду. То, что она отлично играет свою роль. То и дело касается его руки, бросает долгие, многозначительные взгляды…
«Ну, валяй, не стесняйся! — поддразнивал ее какой-то чертенок. — Скажи ему, что ты думаешь! Скажи, что тебе самой это нравится!»
— Уже и не помню, когда играла на сцене в последний раз, — пробормотала она вместо этого.
Вот так-то лучше! Сделай вид, что тебе все равно. Кейт встряхнулась. Тем временем танец закончился, и они с Джерико зааплодировали музыкантам.
— Все мужчины готовы убить меня от зависти! — В уголках его глаз мелькнули знакомые морщинки. — Представляете, что бы они подумали, если бы узнали?
— А представляете, что бы они подумали, если бы вместо меня увидели Боба Холландера?
Джед рассмеялся. В зале зазвучала медленная, лирическая мелодия, и Кейт отчаянно захотелось снова оказаться у него в объятиях.
— Не желаете выпить? — предложил Джерико. — Между прочим, вы можете не стесняться и спокойно выпить при мне вина или мартини. Словом, что хотите.
— Вы что, вообразили, будто я люблю мартини? — засмеялась Кейт.
Джерико наклонился:
— Тогда, может быть, виски? Или дайкири?
— Липучка! Фу! Терпеть не могу!
— Эй, я ведь не знаю, каково это на вкус.
— Вот и отлично, — ответила она. — Пусть все так и остается.
— Вы не собираетесь мне сказать, какой напиток предпочитаете?
— Честно говоря, я бы предпочла еще один танец! — как-то чересчур поспешно выпалила Кейт. Это были ее первые искренние слова за весь вечер — о которых она немедленно пожалела.
Но уже в следующий миг руки Джерико легли ей на талию и привлекли близко-близко, ближе, чем в прошлый раз, и Кейт стало не до сожалений.
— Вы еще не забыли, как полагается целоваться перед камерой? — шепнул Бомон ей на ушко. Его ноги то и дело касались ее ног.
