Ознакомительная версия.
– Что ты делаешь в моей палате? – Лиза начала злиться, боль сводила ее с ума, но больше всего сейчас убивал ее страх – этот человек мог неслучайно появиться здесь. «Может, за мной следят? – думала она, наблюдая за Юрием Александровичем. – Вдруг Бенедикт на самом деле жив и ведет сейчас со мной такую игру? Я же не видела его тело! Нет, он не мог так со мной поступить! Со мной и нашим ребенком!»
– Я был в своем отделении, разбирал перевязочный материал, когда услышал голос медсестры: «Кто-нибудь говорит по-русски?» Я и вышел. Меня попросили зайти в приемное отделение к русскоговорящей пациентке и успокоить ее. Я зашел и увидел тебя…
– Как хорошо, что это вы… – простонала Лиза. – Мы с мамой живем в Ришоне, записывайте адрес…
Новая волна боли заставила женщину замолчать… Через несколько минут она отдышалась и продолжила:
– Маме сообщите, она волнуется… Я в магазин вышла.
Женщина снова застонала и закусила губу…
– Вышла и не вернулась…
– Лизонька, успокойтесь, я все передам, все будет хорошо… А теперь постарайся расслабиться, совсем скоро тебе сделают укол, и полегчает. – Юрий Александрович говорил и говорил, словно гипнотизируя женщину своим голосом, пока для нее готовили операционную…
– Нитуах… Рофе мардим, – долетали до Лизы незнакомые слова сквозь мягкую русскую речь.
Она очнулась от сильнейшей боли внизу живота и машинально положила туда руки – живот был плоским.
– Что с моим ребенком? – закричала она. – Что с моим ребенком?
– Беседер. Бат, – молодая медсестра сухо посмотрела в историю болезни и уставилась на пациентку.
Лиза разрыдалась – она не поняла ни слова из того, что услышала, и паника охватила ее.
– Что с моим ребенком? – рыдала Лиза, держась за живот.
Медсестра вылетела из палаты и через десять минут привела тучную санитарку, которая присела на кровать девушки и принялась говорить:
– Девочка у тебя родилась, – хлопала она Лизу по руке. – Маленькая очень, недоношенная. В инкубаторе сейчас лежит, но все нормально. Вот вес наберет, и выпишут вас обеих… Ну что ты расстроилась? Все хорошо. Давай успокаивайся и набирайся сил. Тебе поскорее поправляться надо – ты же теперь мамочка.
Девушка приходила в себя, страх отступал, его место занимало безграничное счастье материнства.
Через час зашел Юрий Александрович с цветами и пакетом с подарками.
– Лизонька, как вы?
– Покажите мне девочку, – больше ее ничего не интересовало.
– Подождите, Лиза! Я сейчас!
Мужчина вернулся через три минуты с креслом-каталкой и торжественно произнес:
– Такси подано, садитесь.
Лиза вопросительно посмотрела на Юрия Александровича:
– А мне можно вставать?
– Здесь тебя сегодня ходить заставят, – мужчина помог ей подняться и перебраться на кресло-каталку. – В Израиле другой подход! Привыкай…
Юрий Александрович вез кресло по белым коридорам больницы и смотрел на собранные в пучок шикарные волосы женщины, на ее худенькие кисти, нервно теребящие поясок халата… И его сердце билось часто и громко…
Маленькая девочка весом 1900 граммов лежала за стеклом и сосала кулачок – она была так нежна и беззащитна…
– Она прекрасна, – Лиза расплакалась от счастья, что видит свою доченьку. – Это самый красивый ребенок на свете. Бенедикт был прав – дети должны быть зачаты в любви… Я назову ее Белла… В честь Бенедикта, ее отца, и еще потому, что она действительно красива…
Целый час женщина стояла и смотрела на свою дочь – шов болел, дикая слабость охватила все тело, но не было такой силы, которая заставила бы Лизу отойти от своего ребенка добровольно. Наконец медсестра, которая, оказывается, уже сорок минут ждала ее в палате для обязательных процедур, догадалась, где искать пропавшую пациентку, и пришла за ней.
– Лиза, – Юрий Александрович шел рядом, пока юная девушка в белом халате уверенно везла каталку. – Нам нужно поговорить… Это серьезно, это касается Бенедикта. И твоего с дочкой будущего.
Лиза встрепенулась:
– Бенедикта?
– Я зайду к тебе попозже.
Вечером, перед ужином, Лиза смотрела в окно и вспоминала Бенедикта: «Ну вот, любимый, я подарила тебе дочь, а тебя рядом нет… Надеюсь, ты нас видишь с небес… Я люблю тебя, Бенедикт, и буду любить всегда».
Дверь открылась, и вошел Юрий Александрович.
– Лизонька, послушайте, – он не знал, с чего начать, потому что боялся реакции девушки. – Я не так просто приехал в Израиль – я искал тебя. Твои соседи сказали мне, что вы теперь живете здесь, и вот я поехал… Не нашел тебя сразу, а без врачебной практики не могу – вот и устроился сюда… А тут и случай мне помог – ты сама нашлась, да еще не одна, а с такой принцессой.
– Зачем вы меня искали? – Лиза ничего не понимала.
– Адвокаты огласили завещание Бенедикта, которое он написал за несколько дней до смерти, пока ты лежала в клинике…
– Завещание? – Девушка недоуменно смотрела на врача. – Я ему не жена, я ничего не наследую. Белла – незаконнорожденная дочь.
– Выслушайте меня, прошу, – мужчина очень нервничал. – Бенедикт делает вас единственной его наследницей, но при условии…
Пауза затянулась, и Лиза рявкнула:
– Говорите же! Хватит молчать!
– При условии, что вы станете моей женой, – вымолвил Юрий Александрович и покраснел.
– Так, – протянула девушка, – предположим. Ну а если не стану?
Мужчина недоуменно смотрел на нее: мягкая нежная Лизонька сидит перед ним и обсуждает, словно сделку, вероятность их брака…
– Тогда вы получите по десять тысяч долларов в месяц на содержание ребенка.
– Тоже неплохие условия, не находите? – цинично усмехнулась Лиза. – Бенедикт всегда отличался хорошим чувством юмора.
– Лизонька, – Юрий Александрович встал на одно колено и взял в руки кисть девушки. – Станьте моей женой.
– Ради денег? Только ради того, чтобы унаследовать состояние Бенедикта?
– Лиза, поймите, он знал… – мужчина опять замялся.
– Да говорите? – не выдержала снова Елизавета. – Хватить мяться!
– Он знал, что я люблю вас, поэтому составил именно такое завещание…
Лиза покраснела – она никак не ожидала услышать признание в любви.
– Я не дам никакого ответа, по крайней мере, сегодня. Оставьте меня одну – мне надо подумать.
– Хорошо, Лиза, я приду завтра…
«Почему, Бенедикт? – в слезах спрашивала Лиза, глядя на темное небо. – Почему ты так легко передаешь меня другому мужчине? Да еще и приплачиваешь ему? Ты боишься, что я откажусь от этого брака, поэтому ставишь условия, да? Ты хочешь, чтобы я приняла предложение Юрия Александровича и именно поэтому даешь мне деньги только в случае моего согласия на эту сделку? Интересно… Почему? Что вас связывает? Я же могу отказаться: десять тысяч долларов ежемесячно – вполне достойная зарплата. Нет, ты знаешь, что я не откажусь, потому что для своего ребенка я хочу всего самого-самого лучшего».
Ознакомительная версия.
