отца. Мол, мой Серкашенька страдает от разбитого сердца, лежит при смерти, и только вы, Мария, можете его спасти. Немедленно выходите за него замуж, целуйте его во все места — и все в таком духе. Нет уж, второй раз я на уловки этой лживой гадины не попадусь.
— Хватит, Серкан. Я не верю, — ответила жестко. — И если ты наберешь меня с другого номера и скажешь, что это твой брат-близнец, с которым вас разлучили в детстве…
— У Серкана нет близнеца, — перебили меня. — Я понимаю, после всего что он сделал, вам трудно доверять… Может, я позвоню по видео?
Я колебалась. С одной стороны, я почти на девяносто процентов была уверена, что это выходка Серкана, с другой… А вдруг все-таки нет? Будь это Серкан, он бы не стал светить лицом. Да и к тому же, если мне удастся достучаться до Озтюрка-старшего, если я смогу убедить его отозвать своего сынка… Короче, я согласилась, и уже через секунду на экране запрыгала иконка входящего видеозвонка.
Вздохнув, я поставила телефон так, чтобы меня было хорошо видно, и ответила. Передо мной высветилось лицо Кемаля Озтюрка, ошибки быть не могло. Да, он жутко напоминал Серкана, но я ведь и раньше знала о их сходстве. Не подозревала только, что общая у них не только внешность, — за исключением разве что седины на висках и морщин, — но и голос. Боже, это что же получается: я только что наорала на одного из крупнейших бизнесменов Турции?!
— Простите, — смутилась я. — Я не хотела вам грубить…
— Нет, что вы! Это мне стоит перед вами извиниться! Я получил то письмо…
— Тебе стоило пороть Серкана в детстве! — послышался из динамика скрипучий женский голос, а господин Озтюрк раздраженно поморщился.
— Мама, хватит! Я же просил!..
Но его не слушали: над плечом Кемаля возникло морщинистое лицо старушки. Этой сухонькое женщине, казалось, давно перевалило за восемьдесят, но взгляд оставался острым, а белоснежные седые волосы были уложены в старомодный пучок. Кажется, моя бабушка носила ту же прическу…
— Он вас обидел, этот поганец?! — осведомилась старушка, не обращая внимания на вялые протесты сына. — Ужо я ему задам, паразиту! Ужо я найду дедов ремень…
В отличие от Серкана и его отца она говорила без акцента, и я сразу поняла, кто передо мной: та самая русская бабушка. И характер у нее, надо сказать, был мощный. Вот смотришь на таких женщин — и невольно начинаешь верить в матриархат. Воистину железная леди! Не каждому и дожить-то до такого возраста удается, а уж сохранить ясность рассудка… Учитывая, что она назвала Серкана поганцем и паразитом, я нисколько не сомневалась в ее здравомыслии и мгновенно прониклась симпатией.
— Мама… — обреченно простонал крупнейший турецкий отельер.
— Не мамкай мне! — осадила его старушка и вклинилась между сыном и монитором. — Простите, милочка. Вы бы знали, как мне стыдно! Он неплохой мальчик, мой Серкан, просто его набаловали очень… Был бы жив мой муж, уж он бы три шкуры с него спустил!
— Мне очень жаль, что так произошло, — вмешался Кемаль. — И я уже перевел Серкана из отеля в головной офис, но он уехал…
— Да, он в Москве, — кивнула я. — Мне он сказал, что письмо показалось вам смешным…
— Что-что он сказал?! — взвилась бабушка Серкана. — Нет, я найду дедов ремень. Кемаль, где отцовские вещи? — старушка исчезла из кадра, видно, всерьез собралась пороть Серкана.
Ох, я бы на это посмотрела!
— Мама, он в России! — устало произнес Кемаль, но это не возымело на его мать никакого эффекта: она пробежала куда-то на заднем плане, и я лишь удивилась такой невиданной прыти. — Послушайте, я очень хочу уладить ситуацию…
— И я это очень ценю, — заверила я господина Озтюрка. — Но мы с Серканом уже все обсудили. Не думаю, что вам стоит беспокоиться. Разве что позвать его домой поскорее…
— В этом-то и проблема, — вздохнул Кемаль. — Он позвонил сегодня днем и уволился.
— Что?! — опешила я.
— Он сказал, что решил остаться в России, — мужчина нервно провел рукой по волосам. — Это, наверное, какое-то родовое проклятие… Мама, да не нужен тебе ремень!
— Но я ничего об этом не знаю! По крайней мере, мне он не говорил…
Я с трудом пыталась переварить полученную информацию. Серкан в конец рехнулся?! Какая Россия?! Я же четко ему ответила: «Нет!» Ну, то есть, я выразилась несколько иначе, но смысл-то был такой! И Серкан явно понял меня! По крайней мере, уходил он довольно расстроенным… Зачем ему все это?! Сеть отелей — это не просто его наследие, это семейный бизнес. И каким бы он ни был засранцем, свой несчастный «Султан СПА Резорт» он любил, как не каждая мать любит свое детище! И он так наслаждался властью, новым назначением… Он ведь понимает, да, что здесь его за красивые кофейные глазки не поставит управлять каким-нибудь «Хилтоном»? Что он вообще собирается делать — устроится в конкурирующую контору по производству пластиковых окон?!
— Мне он тоже ничего не объяснил, — прервал мои размышления господин Озтюрк. — Но я догадываюсь, что дело в вас… Я не знаю, что у вас за отношения, но увольнение — это слишком серьезно! Я готов компенсировать ваши… Неудобства. Только отправьте его домой. Назовите сумму, Мария.
Кемаль явно мялся, подбирая слова, чтобы меня не обидеть. Господи, у них в семье принято покупать людей? Ты можешь хоть как упражняться в комплиментах, сам факт того, что меня приравняли к валютной проститутке от этого не изменится! Поверить не могу… Сначала Серкан предлагает мне спать с ним за деньги, потом его отец сулит еще большие деньги, только бы я держалась от Секрана подальше. Больные! На голову!
— Мне не нужны ваши деньги! — процедила, едва сдерживая гнев.
— Какие деньги?! — на экране, будто чертик из табакерки, вновь возникла бабушка моего недожениха. — Ты что, хотел ей заплатить, чтобы она была с нашим Серканом!
— Нет! Мам, ты что?! Я предлагал деньги, чтобы она с ним не была…
— Ах, ты!.. — в кадре мелькнул ремень, а потом связь прервалась.
Да уж… Жаль на всех Озтюрков такой бабушки не хватит!
Я помню, что твердо решила никогда больше не
