Звуки музыки стихли, над головой - безмятежная звездная гладь, в а душе - умиротворение. Я задираю голову наверх и восторженно любуюсь черным полотном с россыпью сияющих кристаллов. Как же величественно ночное небо!
- Я не помешаю? - раздается где-то совсем рядом, и от неожиданности я вздрагиваю.
Антон Пеплов облокачивается на перильное ограждение в полуметре от меня.
- Нет, конечно, - улыбаюсь я. - Это же твой праздник.
- Красиво, да? - говорит он, глядя вдаль.
- Очень, - соглашаюсь я. - Прям хоть бери кисть и рисуй пейзаж.
- Ты рисуешь так же хорошо, как и поешь? - он поворачивает ко мне голову, и взгляд его черных глаз останавливается на моем лице.
- Эм... Нет, - смущаюсь я. - Рисую я неважно, на уровне второго класса. А ты? У тебя есть какие-то увлечения?
- Я раньше стихи писал, - вдруг признается Антон.
- Правда? - искренне удивляюсь я. - И о чем?
- Да обо всем. О временах года, о собаке своей, о море. На социальные темы тоже писал... Да и про любовь было.
- Как здорово! А почему перестал?
- Потому что стихами сыт не будешь, - грустно улыбается он, а затем снова переводит взгляд на просторы, расстилающиеся под нами.
Я задумчиво покусываю губы, а Антон тем временем продолжает:
- Рит, я давно хотел извиниться за свое тупое поведение в Красной... Я тогда сам не свой был, совсем не соображал, что творю. В общем, прости, ладно? Не хотел тебя обидеть, - на одном дыхании выдает парень.
- Да я уже и забыла про это... - растерянно отвечаю я. - Все нормально, правда.
В это мгновенье Антон выглядит как никогда открытым и мягким. Его по обыкновению колючий взор сейчас наполнен какой-то тихой печалью, а лицо совсем не кажется жестким или непроницаемым. Наоборот, с него словно слетает маска безразличия, обнажая истинные эмоции и переживания парня.
- У тебя все хорошо? - я придвигаюсь поближе, чтобы проявить к Антону дружеское участие. - Такое ощущение, что тебя что-то беспокоит.
Пеплов вновь скользит по мне глазами, а затем негромко выдает:
- У тебя мурашки, Рит. Ты замерзла?
И тут до меня доходит, что я и правда дрожу. Юг югом, а на дворе все-таки поздняя осень.
- Да, немного, - киваю я, отвязывая толстовку с пояса и намереваясь ее надеть.
Внезапно горячие пальцы касаются моего плеча, и я замираю. Пеплов мягко, но требовательно ведет ладонь вниз до локтя, разворачивает меня к себе, и пронзая жгучим испытующим взглядом, тихо произносит:
- Я так больше не могу, Рит.
А в следующее мгновенье происходит из ряда вон выходящее. Антон подается вперед и, обхватив меня за талию, толкает к себе на грудь. Будь я трижды проклята, если это не попытка меня поцеловать!
Несмотря на то, что мой мозг затуманен каннабисом, реагирую я молниеносно: отклоняюсь назад, вытягиваю перед собой руки и, сдвинув брови к переносице, строго спрашиваю:
- Антон, что ты делаешь?
Его пальцы по-прежнему сжимают мою поясницу, а на лице отражается адская мука. Ему неловко, стыдно, больно - это ясно без слов. Пеплов открывает рот, очевидно, для того, чтобы объяснить свое странное поведение, но не успевает вымолвить ни звука...
Балконная дверь с грохотом распахивается, и на пороге показывается Денис. Возбужденный, злой, с раздувающимися от гнева ноздрями.
- Ты че, блядь, творишь?! - ревет он, подскакивая к Пеплову и хватая его за грудки с такой яростью, что, кажется, вот-вот порвет ветровку на нем.
Антон не сопротивляется. Не пытается отбиться или высвободиться из тисков друга. Просто молчит и смотрит ему в глаза. Мрачно, безнадежно, измученно.
- Какая же ты тварь, Пепел! - орет Рейман, надрывая горло. - Какая гнида!
- Пожалуйста, перестань! - кричу я, но мой голос тонет в потоках грязных ругательств, которыми Денис обливает Антона.
На долю секунды он убирает руки от Пеплова, отпуская его. И едва я успеваю обрадоваться тому, что все обошлось, как Денис замахивается и наносит Антону мощный удар в челюсть. Пеплов опрокидывается назад, припадает спиной к перилам, а затем, тяжело дыша, сплевывает на пол кровавый сгусток.
- Ты мне больше не друг, - глухо бросает Денис и, даже не глянув в мою сторону, покидает балкон.
Листем дальше »»»
46
Рита
Я выскакиваю в холл следом за Денисом, и, срываясь на бег, пытаюсь догнать его. Он движется очень быстро, совершенно не обращая внимания на мои оклики. Когда мне наконец удается настичь парня у лестницы, я порывисто хватаю его ладонь, но он тут же вырывается. Резко и грубо.
- Денис, в чем дело? - непонимающе восклицаю я. - Что на тебя нашло?!
Он вновь не удостаивает меня ответом. Торопливо спускается по ступенькам, словно стремясь как можно быстрее покинуть дом.
Но я решаю так легко не сдаваться. Снова цепляюсь за его руку, на этот раз более крепко, и у меня даже получается слегка развернуть Дениса к себе. На долю секунды его взгляд опаляет меня злобой и разочарованием, а затем он раздраженно произносит:
- Рит, не нарывайся! Оставь меня!
- Я не могу тебя оставить! Объясни, что произошло! Почему ты себя так ведешь?! - не унимаюсь я.
- Может, это ты мне объяснишь, что произошло?! - ревет Денис. - Че ты забыла с Пеплом на балконе?!
Его слова так сильно поражают меня, что на какое-то время я забываю все, о чем хотела сказать, и тупо пялюсь в его удаляющуюся спину. Он что, ревнует меня к Антону? Считает, что я перед ним провинилась?!
Сглотнув тяжелый ком, подступающий к горлу, я вновь срываюсь с места.
- Денис, подожди! О чем ты? Мы просто разговаривали!
Парень заходит в темную комнату, где навалена верхняя одежда гостей, и начинает раскидывать по сторонам чужие пальто и куртки, очевидно, в поисках своей. Его движения нетерпеливы, полны ярости гнева, которые того и гляди вырвутся наружу.
- Пожалуйста, поговори со мной, - я приближаюсь к нему почти вплотную.
- О чем тут говорить?! - взрывается он, швыряя на пол чей-то плащ. - Я все видел, ясно?!
- Что ты видел? - я развожу руками.
- Как вы мило общались на балконе, как ты прильнула к нему и как бы невзначай задела плечом, - грозно напирая на меня, шипит Денис. - И что было дальше, тоже видел!
- Но ведь ничего не было! - я отступаю назад.
- А я не стал дожидаться продолжения! - кричит он. - Просто взял и зашел!
Я впечатываюсь спиной в стену, а Денис останавливается в нескольких сантиметрах от меня. В его лице столько негодования и злобы, что на миг в голове проносится мысль, что он, наверное, меня сейчас ударит.
Но вместо этого парень лишь гневно хлопает ладонью о стену рядом с моей головой и сокрушенно выдыхает:
- Неужели ты такая же дрянь, как и все?
Уж лучше и правда получить пощечину, чем услышать эти слова, да еще сказанные с таким неподдельным разочарованием. А я ведь не сделала ничего предосудительного! Даже мыслей дурных не допускала! Черт, как же обидно!
Денис отходит от меня и опять возвращается к поиску куртки, но на этот раз выглядит вялым и подавленным. Будто не одежду перекладывает, а стокилограммовые балки.
Сделав над собой усилие, я сглатываю слезы, которые раздирают носоглотку, и твердо говорю:
- Нет, я не такая же дрянь. Я люблю тебя. И пока мы вместе, я буду верна тебе, клянусь. Между мной и Антоном ничего не было. Мы просто болтали, а потом он предпринял попытку поцеловать меня, но я ее пресекла. И ты это прекрасно знаешь. Я не понимаю, за что ты на меня злишься, но, если ты хочешь, чтобы я ушла и оставила тебя в покое, я уйду, - слова даются мне с трудом, но голос звучит уверенно.
Денис замирает, глядя себе под ноги, и ничего не отвечает. Молчание парня затягивается и, расценив его как нежелание меня видеть, я медленно двигаюсь к двери. Обхватываю металлическую ручку и толкаю ее вперед, когда за спиной раздается приглушенное:
