ожил. Ты посылала его лесом, а у него глаза горели, энергии через край. Спасибо, — очень тихо, потому что Глеб, устав подозрительно коситься в нашу сторону, направился к нам. Следом за ним шел Ванька.
— Кир, пора ехать, а то Иван опоздает, — отдает распоряжение начбезу, в это время Ванька, растолкав мужиков, подходит и крепко меня обнимает.
— Береги себя, мою племяшку и брата. Я в вас верю, — тихо, чтобы никто больше не услышал. «Я в вас верю» – трогает до слез. Он ни разу не встал на сторону Глеба, но всегда чувствовал и понимал, что нужно мне. Ванька бы не сказал этих слов, если бы не был уверен в брате…
Милада
Ванькины слова меня больше проняли, чем желание Кира выгородить друга. Я верю, что после расставания Тихомирову было плохо, то же самое мне говорила Таня, но в той ситуации в гостиничном номере Кирилл был косвенно виноват. Тихомиров не тот мужчина, которым можно манипулировать. Но я многое почерпнула из слов Кирилла.
— О чем вы разговаривали с Киром? — спросил Глеб, как только машина выехала за ворота, и те плавно закрылись. Кто бы сомневался, что наша беседа не останется незамеченной. У Тихомирова все должно быть под контролем.
— Твой друг готов себя оговорить, лишь бы мы помирились, — я не собиралась лгать и отмахиваться от его вопроса, мне хотелось увидеть реакцию Глеба на мои слова. Он нахмурился. Не нужно даже было пояснять, о чем шла речь, думаю, он сам догадался.
— Я скажу, чтобы он больше так не делал, — Глеб выглядел недовольным. — Меня не нужно защищать, за свои поступки я сам могу ответить.
Я и без его слов догадывалась, что Глеб его об этом не просил, но приятно было убедиться.
— Я схожу к себе, приму душ, переоденусь и приду, — он не спрашивал, спокойно предупредил, не ожидая отказа. Я и не собиралась запрещать. Мне нравилось наблюдать за их с Варей общением, нравилось, что она тянулась к отцу. Ванька уехал, она и так будет скучать, хорошо, что хоть Глеб остается рядом. — Не испугаешься? — улыбнувшись, мотнула головой. Мне кажется, я даже в детстве не боялась оставаться одна дома. Неуютно, тревожно было, но без страха. — Охрана за воротами, — Глеб предупредил, все-таки думая, что я буду волноваться.
— Отпусти ребят отдыхать, поселок ведь охраняется.
— Я скоро, — потянувшись, прикоснулся к губам. Через минуту услышала, как от ворот отъезжает машина. Отпустил охрану. Вот и правильно, пусть ребята отдохнут. Нечего стоять в такой мороз на улице всю ночь.
Войдя в дом, отправилась на кухню – заваривать чай. Пока стояла на улице, замерзла. Потирая заледеневший кончик носа, поднялась наверх, Варя мирно спала. Если не проснется минут через двадцать, лучше разбудить, а то ночью не даст спать.
Глеб задерживался. Я ждала, что он быстро появится. Через полчаса, услышав шум двигателя, выглянула в окно – вернулась охрана, хлопнула дверь машины, но никто не появился в калитке.
Я успела приготовить суп, накормить Варю, когда в дом вошел Тихомиров… с большим букетом роз и тортом.
— С новосельем, — Глеб выглядел солидно даже в джинсах и свитере, волосы еще не подсохли, растрепались немного, когда он скидывал капюшон с головы.
— Ей не холодно? — Варя выползла из гостиной, хлопая какой-то игрушкой по полу. Тут же оказалась на руках у отца.
— В доме комфортная температура, ты предлагаешь закутывать Варю в ватник? — я подумывала немного поднять температуру, но не успела. У родителей в доме было теплее, чем у нас, но не настолько, чтобы укутывать малышку в теплую одежду.
Глеб проверил ручки и нос малышки, они действительно были прохладными. Я не стала его останавливать, когда он отправился к котлу увеличивать температуру отопления. Прислушиваясь к себе, я пыталась разобраться в своих чувствах. Глеб ни словом, ни действием не показал, что осуждает мое поведение – спокойное отношение к тому, что в доме прохладно, но меня внутри что-то все равно царапнуло. Я не привыкла разделять с кем-то ответственность за безопасность и здоровье Вари. Ванька был помощником, он обо всем спрашивал, Глеб – отец, он не должен спрашивать, он берет и заботится. Нужно принять, что помимо меня есть еще папа, который имеет столько же прав, как и мама. Сложно сразу привыкнуть к тому, что кто-то будет разделять со мной ответственность. Я не стала зацикливаться на этой ситуации, сразу же отпустила ее.
Первый вечер в нашем новом доме…
Не хватало привычного шума детей. Варюша капризничала без Ваньки и Бори. Ей недостаточно было нашего с Глебом внимания. Дети быстро адаптируются, я надеялась, что для малышки не будет большой проблемой пережить разлуку с дядями.
— Я хочу остаться у вас, — Тихомиров подошел сзади, обнял со спины. Мое тело тут же откликнулось. Заявление Глеба меня не удивило, я знала, что он захочет остаться.
— Давай в следующий раз? Хочу эту ночь провести с Варей, — не ему отказывала, себе. Я ведь не хотела торопиться.
Руки на моей талии напряглись. Спрятав разочарование, Глеб спокойно сказал:
— Хорошо. Но помни, что ты можешь звонить мне в любое время, — касаясь губами виска. — Если я тебя сейчас поцелую, ты меня не выгонишь?
Как только я закрыла за ним дверь, тут же ощутила сожаление, что эту ночь проведу в холодной одинокой постели…
Милада
— Варя, наша мама сегодня не думает просыпаться? — продавливая матрас кровати, рядом садится Глеб с малышкой на руках.
— Потому что папа маме всю ночь спать не давал, — буркнув, натягиваю одеяло до макушки. До меня доносится раскатистый смех Тихомирова, Варя, ничего не понимая, вторит ему. Мою улыбку они не видят.
Тихомиров встал час назад и занялся ребенком, давая мне возможность отдохнуть.
— Я не заметил, чтобы ты возражала, — стаскивая с меня одеяло, низким с хрипотцой голосом шепчет он, заставляя откликаться утомленное ласками тело.
Не возражала… После двухнедельной разлуки – неудивительно, что я сама на него набросилась, как только он переступил порог дома. После долгого перелета у него еще хватило сил всю ночь доказывать мне, как он соскучился. Эта ночь была наполнена бурной страстью и тихой нежностью.
— Ты передумала ехать в
